Страница 7 из 10
…Зиму перезимовали без хлеба и овощей. Шарль постоянно охотился в горах, и ему не было равных в этом деле. Даже умудрённые опытом охотники порой возвращались без добычи, не подстрелив и кролика. Но только не Шарль! Он исправно приносил горных коз и косуль. А когда начались сильные холода, обеспечивал кухарку мелкой дичью.
Глава 3
Наступил 1421 год. Шарль из юноши превратился в молодого мужчину. Природа брала своё. До баронессы доходили слухи о беременности крестьянок от сына. Она не предавала этому значения, считая, что так и положено – от крестьянок не убудет. Пусть мальчик растёт, набирается опыта в любовных делах. Шарль, в свою очередь, не разочаровывал матушку.
Времена настали тяжёлые. Постоянные военные конфликты с Англией окончательно подорвали экономику Франции. Король в течение последних лет страдал от тяжёлой душевной болезни, да ещё пытался вести военные действия – всё это отнюдь не способствовало процветанию королевства. Дополнительные налоги на содержание армии, легли тяжёлым бременем на землевладельцев и bonum avitum[19].
Поместье Кастельмар постепенно приходило в упадок. Сервы едва могли выплачивать установленный шампар[20], барон был вынужден уменьшить его в два раза. Зажиточные вилланы[21] обеднели и сравнялись по благосостоянию с сервами, все стали одинаково нищими. Сервы работали, не покладая рук, но доходов не хватало на покрытие налогов в казну.
Замок ветшал, требовал ремонта, постройки разрушались. Одежда и обувь баронессы и молодого барона износились, вышли из моды, но на обновление гардероба не было средств.
Экономили буквально на всём. Франсуаза давно отказалась от дорогого летнего шёлка и муслина, перешла на дешёвые ткани. Рубашки для себя и сына шила из домотканого холста. Ещё немного и, подобно сервам, пришлось бы шить из него одежду полностью. Привычную обувь заменили деревянными башмаками, совсем не предназначенными для людей благородного происхождения. Шарль постоянно латал сапоги и ботфорты, оставшиеся от отца, но те разваливались на глазах. Седло и упряжь для лошади, вытерлись и совершенно потеряли вид.
Как говорится, paupertas non est vitium[22]. Но надо было как-то выбираться из сложившейся ситуации. Шарль решил отправиться в Бургундию в Безансон и присоединиться к бригандам наёмников герцога Бургундского Филиппа Доброго. Наёмники участвовали в самых отчаянных военных операциях, нередко помогая англичанам, были опорой герцога в подавлении внутренних мятежей и эти услуги хорошо оплачивались.
Путь был не ближний. Чтобы добраться до Безансона, надо было проехать едва ли не пол-Франции. Шарль, как мог, привёл военное снаряжение в порядок, взял скопленные на чёрный день матерью деньги, и в начале лета отправился в Безансон на поиски удачи и богатства.
Путь Шарля проходил через Лангедок и Прованс, в обход Центрального горного массива Пюи-де-Санси. И всюду – в Тулузе, в Ниме и далее: в Валансе, Лионе и Маконе, он видел не прикрытую ничем бедность. В Маконе Шарль остановился, как обычно, на постоялом дворе. Отужинав, он предался размышлениям о том, что денег осталось только оплатить ночлег. Далее путешествовать придётся с пустым кошельком и на голодный желудок, а до крепости Безансон ещё надо добраться.
Неожиданно к Шарлю подсела цыганка.
– Дайте руку, благородный сеньор, погадаю. Расскажу, что вас ждёт.
– Я бы с удовольствием, да мне нечем будет заплатить за твоё гадание, – честно признался Шарль.
– Ничего, рассчитаетесь со мной иначе.
– Это как же?
– Проведёте со мной ночь, драгоценный сеньор, – предложила цыганка.
Шарль удивился, но быстро взял себя в руки и внимательно взглянул на цыганку. Она была не молода и не стара. Чёрные вьющиеся длинные волосы, перехваченные цветным платком, отливали синевой и были необыкновенно хороши. Черные брови сходились на переносице, карие глаза смотрели игриво. Из-под цветной широкой юбки выглядывали стройные ноги.
– Хорошо, – согласился Шарль.
Терять ему было нечего, и если женщина, да ещё и хорошенькая, решила таким образом привлечь к себе внимание, почему бы и не провести с ней ночь – carpe diem, пользуйся случаем, как говорится.
– Дайте правую руку, сеньор, – строго сказала цыганка. Усмехаясь, Шарль выполнил требование.
Она взяла руку, внимательно посмотрела, поводила по ладони пальцем и, удивлённо вскинула брови:
– А знаете, вы – везунчик. Смотрите, вот линия, глубокая и ярко выраженная, она означает богатство и удачу. Такая линия редко встречается.
– O, si sic omnia![23] – воскликнул Шарль, унаследовавший от матери привычку изъясняться на латыни. – Ты, гадалка, наверное, всем пророчишь богатство, удачу и любовь знатной дамы. Я, без денег, на старой лошади, моя одежда стара и залатана, – буду богат?! Просто сказочно! – он от души рассмеялся.
Они уединились в комнате Шарля. Кровать была узкой даже для одного человека. Цыганка проворно разделась и оседлала обнаженного Шарля.
– Прежде, чем мы начнём предаваться плотским удовольствиям, скажи мне своё имя, – придержал всадницу молодой барон.
Цыганка тряхнула своими роскошными волосами и голосом полным нетерпения и желания вымолвила:
– Женевьева… Для любовников – просто Женэ, так короче.
– Прекрасно, Женэ. Так не будем терять время на разговоры, – и, обхватив цыганку за шею, Шарль резко привлёк её к себе и страстно поцеловал.
…Женщина, не ожидая от партнёра такой прыти, покрылась испариной и стонала от удовольствия. Шарль был поистине неутомим. Наконец, доведённая до экстаза, Женэ рухнула на любовника и затихла.
Немного отдышавшись, молодой барон спросил:
– Ну, как я расплатился за гадание?
– Давайте, я погадаю вам ещё раз, за ту же плату, – предложила вконец разомлевшая Женэ.
– Я сделаю это бесплатно, ради удовольствия. Только отдохну после бешеной скачки немного, – пообещал Шарль.
– Сколько вам лет, и откуда вы? – Женэ снова села и начала внимательно рассматривать Шарля.
– Мой замок Кастельмар, что на юге Гаскони, почти у Пиренеев. А лет мне восемнадцать.
– Вы так молоды, а выглядите как взрослый мужчина. Я думала вам, лет двадцать пять. А в любви вы хороши. Опытного мужчину за пояс заткнёте.
Женэ продолжала изучать Шарля. Вдруг она заметила родимое пятно и встрепенулась:
– Откуда это у вас?
– Матушка подарила, – пошутил Шарль.
– Вы знаете, что это означает?
– Просто родимое пятно. Что оно может означать?
– По магическим законам, человек, отмеченный восьмиконечной звездой, особенный, – Женэ задумчиво водила пальцем по пятну.
– Помилуй, Женэ, что во мне особенного? Я обычный человек, как все.
– Нет, вы не понимаете. Ваши способности могут проявиться, когда угодно.
– Да, какие способности? Говори яснее! – рассердился Шарль.
– Например, удача и везение во всём, неуязвимость, дар предвидения. Достаточно или продолжить?
– Да, вполне. Я отдохнул, и давай, используем мой дар доставлять женщине наслаждение.
После бурно проведённой ночи молодой барон на утро отправился в Безансон. До крепости оставалось приблизительно пятнадцать лье, если поторопиться, то преодолеть их можно за два дня пути с ночлегом на открытом воздухе. Хорошо ещё, что стоял тёплый сентябрь, исключавший риск замёрзнуть и простудиться.
Наконец, на возвышенности, вздымающейся на правом берегу реки Ду, показался Безансон. Шарль пришпорил коня, ему не терпелось добраться до крепости и подкрепить свои истощённые долгой дорогой силы. Правда, денег у него уже не осталось, ни единого денье…
Безансон представлял собой достаточно большую, хорошо укреплённую крепость, довлевшую над окрестными землями, выполняя функции сторожевого гарнизона. Его стены венчали множество дозорных башен-бартизан. Окна, формой напоминали бойницы. В замок, опоясанный рекой, словно петлёй, вело так называемое «бутылочное горло» – подъёмный мост, окружённый башнями-турелями и укреплённый дополнительными палисадами, за которыми мог спрятаться отряд лучников.