Страница 1 из 9
Крючкова Ольга
Изумрудное лето
• Лев Дмитриевич Селиванов– помещик, большой оригинал, оставивший странное завещание.
• Карл Фридрихович Клебек– юрист, доверенное лицо господина Селиванова, его душеприказчик.
• Пётр Петрович Муравин– помещик, сосед Селиванова, наблюдатель за исполнением его последней воли.
• Станислав Сергеевич Селиванов– племянник Льва Дмитриевича, бывший военный.
• Аделаида Михайловна Рябова– возлюбленная Станислава, вдова высокопоставленного чиновника.
• Елизавета Степановна Трушина– племянница Льва Дмитриевича, вдова.
• Виктор и Артём– сыновья Трушиной.
• Анатолий Петрович Каверин– гувернёр.
• Елена Дмитриевна Селиванова, она же Эсмеральда– родная сестра Льва Дмитриевича, медиум.
• Генрих Павлович Кшидловский-Завалишин– двоюродный брат Селиванова, князь.
• Эльза Самойловна Ригер-Артемьева– незаконно рождённая дочь Селиванова.
• Анна (Анхен) Дитриховна Ригер- Артемьева– мать Эльзы.
• Василий Фёдорович Удальцов– жених Эльзы Ригер.
• Всеволод Вениаминович Подбельский– двоюродный племянник Льва Дмитриевича, заядлый путешественник.
• Ксения Иосифовна Гинсбург-Подбельская– жена Подбельского, дочь известного московского банкира.
• Любовь Васильевна Расторгуева– любовница Подбельского.
• Отец Феоктист– иерей (священник) местной церкви, расположенной недалеко от имения господина Селиванова.
• Дарья Арсеньевна Калакутская– хозяйка калужского агентства по найму домашней прислуги и сезонных рабочих.
• Никанор– управляющий имением Л.Д. Селиванова.
• Никита– лакей.
• Фрол– привратник, кучер, истопник.
• Глафира, Степанида, Анастасия– горничные.
• Полина Ивановна Власова– сестра милосердия.
• Игумен Афанасий– настоятель Свято-Никольского Черноостровского монастыря.
ЧАСТЬ 1
НАСЛЕДНИКИ
Глава 1
1886 год
Имение помещика Льва Дмитриевича Селиванова в десяти верстах от Калуги
Усадьба Селиваново состояла из главного двухэтажного дома в русском готическом стиле [1], словно перенесённого по волшебству в калужскую губернию откуда-нибудь из Франции или Германии, и служебных построек: двух флигелей, псарни, конного двора, каретного сарая, и часовни Петра и Павла. Дом окружал обширный парк с беседками и каскадом прудов. Над водной гладью одного из прудов раскинулся двух арочный псевдоготический мостик, украшенный по бокам башенками. От главного усадебного дома к пруду спускалась белокаменная лестница с фигурами львов.
Единственное, что портило вид богатейшей усадьбы, так это старый полусгоревший барский дом, стоявший недалеко от одного из искусственных водоёмов. Частенько барин прогуливался подле него не только в гордом одиночестве, размышляя о жизни и смерти, но в компании очередной пассии, рассказывая ей всяческие байки про здешние земли и их хозяев почивших ныне в Бозе.
Лев Дмитриевич не имел прямых наследников, хотя прекрасно знал о существовании незаконнорожденной дочери.
…В последнее время Лев Дмитриевич чувствовал себя плохо. Лекарь почти постоянно находился при нём, не покидая усадьбу.
И вот сейчас лекарь держал барина за руку, отсчитывая по секундной стрелке своего серебряного брегета [2], пульс. Увы, результаты были неутешительными. Лекарства, предписанные им пациенту, не помогали.
– Ну что там?.. – поинтересовался Лев Дмитриевич.
Лекарь тяжело вздохнул.
– Пульс учащённый. Увы, но, ни одно из ныне известных лекарств не действенно. Придётся делать кровопускание [3]…
– Так делайте же… – недовольно проскрипел барин. – Помирать я не намерен… Пожить ещё хочется.
– О, Лев Дмитриевич, вы ещё всех нас переживёте! – попытался его приободрить эскулап.
Однако кровопускание не помогло, самочувствие господина Селиванова ухудшалось с каждым днём. Тогда он послал за соседом-помещиком Петром Петровичем Муравиным.
Пётр Петрович застал своего друга в плачевном состоянии.
– Голубчик! – воскликнул он, окидывая взором спальню, переполненную всевозможными медицинскими склянками. – Что это вы болеть-то вздумали? Погоды нынче стоят отменные, на дворе начало мая! А вы расхворались!
– Ох, Пётр Петрович, душа моя… – простонал хозяин. – Плохо мне… Задыхаюсь…
Визитёр присел на стул подле ложа больного.
Около барина хлопотала горничная Глафира. Она поправила многочисленные подушки, одеяло и с поклоном удалилась.
– М-да… – многозначительно протянул Муравин, потому как все его самые худшие опасения подтверждались. – Может вам доктора поменять? Выписать из Калуги, или лучше из Москвы?
– На кой чёрт мне это надобно?.. – снова простонал больной. – Этот лекарь вроде, как в Москве на хорошем счету. У него многие известные фамилии лечатся…
– Ну, коли так… – согласился гость.
– Хочу послать в Калугу за Клебеком… – признался Селиванов.
– Карлом Фридриховичем? – уточнил Муравин. Селиванов кивнул. – Знаю, знаю, контора у него юридическая – в центре города. Говорят, этот юрист честен и надёжен…
– Да, да… Так и есть, – подтвердил Селиванов. – Он немецких кровей, а я этих тевтонцев уважаю… Вот и хочу Клебека назначить своим душеприказчиком.
Немецкий баронский родКлебек происходил корнями из Вестфалии, откуда Курт Клебеклет четыреста назад переселился в Прибалтику. После чего род Клебек значился в дворянских матрикулах [4] Курляндиии Лифляндии.И даже в Калужской губернии он пустил свои корни. Карл Фридрихович был одним из многочисленных отпрысков этого некогда знатного рода. Баронского титула он, увы, не имел, а слыл отменным и честнейшим юристом, чем и прославился на всю губернию.
В последние годы господин Селиванов несколько раз обращался к Клебеку и оценил его старания по заслугам. Поэтому с выбором душеприказчика он не на мгновение не сомневался. Клебек – именно тот человек, который ему нужен. Он сделает всё, как должно и не станет задавать лишних вопросов.
– И к тебе, Пётр Петрович, у меня будет весьма необычная просьба… – уже более уверенно произнёс Селиванов.
Заинтригованный гость невольно подался вперёд.
– Всё, что в моих силах, любезный друг… – заверил он.
– Я знал, что на вас можно положиться…
На следующий день, ближе к полудню, в усадьбу прибыл Карл Клебек. Горничная предложила ему напиться чаю с дороги, но тот отказался, несмотря на то, что путь от Калуги до Селиваново был отнюдь не близким.
Клебек был человеком строгим при выполнении формальностей и отличался преувеличенной приверженностью к определённым порядкам, словом, слыл в калужском обществе педантом. И прекрасно знал, что в подобных делах, когда дело касается завещания, медлить нельзя. Ибо доверитель может отдать богу душу в любой момент.
1
Русская готика – предромантическое направление в русской архитектуре екатерининской эпохи, основанное на вольном сочетании элементов европейской готики и московского барокко с гротескными привнесениями.
2
Брегет– старинные карманные часы с боем, отличавшиеся большой точностью и показывавшие числа месяца. Название получили по фамилии часового мастера А. Л. Бреге (1747 – 1823).
3
Кровопускание– извлечение из организма некоторого количества крови с лечебной целью.
4
Матрикул(лат. matricula– список) – особые привилегированные списки, составленные в середине XVIII века, в которые были внесены дворянские фамилии Лифляндии, Курляндии, Эстляндии (территория современной Прибалтики).