Будем жить!

За время путешествия барина в Сонково в Столичном рядом с вариовероятностным комплексом возник навес, под которым стояли всякие трюмо и табуретки, в клетках сидели куры, а в одной даже кошки, неподалеку же мычало небольшое стадо коров. В общем, Кузьма Петрович явно оценил перспективы торговли со Спасском и теперь принимал деятельное участие в загрузках перебросной площадки, не забывая в каждый рейд приткнуть и что-нибудь свое. Патрик не понимал, кому и зачем в девятнадцатом веке нужны пингвины, их яйца и всякие моржи вплоть до китов, на которых русичи тоже охотились, но, судя по энтузиазму Кузьмы, все это имело хороший спрос.

Однако все на свете когда-нибудь да кончается, и к началу сентября все, что было предназначено для Спасска, там и оказалось, и Патрикеев тоже перебрался туда, где, кроме вероятностного комплекса, был построен и щитовой дом. Правда, комплекс из-за спешки удалось сделать только двухступенчатым, однако благодаря расположению между двух магнитных холмов рядом с храмом он работал довольно эффективно. Но не всегда, а только когда местное поле было ориентировано как надо, что, впрочем, случалось не так уж и редко.

Выйдя из спасской пирамиды и кивнув часовым из Пашиного воинства, Патрик направился к старшине. Кстати, появление негров поначалу вызвало у русичей оторопь, и отцу Авраамию даже пришлось всю воскресную проповедь посвятить объяснениям, что это никакие не черти, а вовсе даже наоборот. Впрочем, русичи и сами, увидев, что диковинные черные люди регулярно посещают храм, в коем даже крестятся как положено, пришли к аналогичному выводу. А теологическая эрудиция Пашиных солдат не простиралась так далеко, чтобы они еще и понимали разницу между протестантизмом и православием. В общем, потихоньку налаживалась дружба народов, и Патрик подозревал, что вскоре в Спасске цвет новорожденных станет варьироваться в куда более широких пределах, чем было до этого.

В доме Защитника царила суматоха — ожидалось прибытие старшего сына из Грозного, да еще с женой и ребенком, так что Малой был только рад, когда Патрик буквально вырвал его из рук Ольги и Нины Алексеевны.

— Привез я мини-вертолет, — сообщил он, — и тебе надо хоть как-то его освоить. Раз уж мы берем с собой эту леталку, обращаться с ней должны уметь все. Потом еще раз попробуешь с левитационным талисманом — можешь не говорить, что игрушка, сам знаю, но нам придется действовать в горах, а вот именно там она может и пригодиться. Кроме того, я привез трубы. Распорядись, чтобы от ручья провели воду к пирамиде, пора потихоньку дирижабль надувать.

— Водородом? — продемонстрировал научно-техническую грамотность старшина.

— Гелием. Простейшая трансмутация под силу здешнему комплексу. А вот в пути восполнять утечку газа придется уже действительно водородом, то, что мы возьмем с собой, на серьезные преобразования неспособно. В общем, озадачь народ насчет водопровода, я буду ждать у ангара.

— Ничего, — похвалил Патрик своего ученика, когда день сменился вечером и солнце наполовину скрылось за Медвежьей горой, — еще пять-шесть уроков, и можно будет надеяться, что ты не обязательно разобьешь вертолет при первой же попытке куда-то улететь. А теперь, пока не стемнело, давай-ка еще разок попробуем левитацию. Ты, по-моему, слишком напрягаешься. Спокойнее надо, просто держишь эту железяку в кулаке, не сжимая, и потихоньку, без фанатизма стремишься ввысь, как какой-нибудь Икар или Ариэль. Кто это такие? Да ладно, долго объяснять, тогда ты просто представь себе, что у тебя в руке веревка от воздушного шарика. Шарик потихоньку надувается, надувается, вот он уже ощутимо тянет тебя верх, а вот помаленьку начал поднимать… Молодец, так держать! Еще чуть вверх… Да что это с тобой?!

С этими словами Патрик помог сверзившемуся примерно с двухметровой высоты старшине встать. Тренировались они, понятно, над песчаной осыпью, так что падения с небольших высот ничем особым не грозили.

— Так ведь я и представлял себе твой шарик, прямо сам удивился, как хорошо получилось! Красный такой и с надписью «1 мая» на боку. Как, значит, он все раздувается и раздувается. Действительно, помогло, сам же видел. А потом этот гадский шарик ка-а-к лопнет! Вот я и того.

— М-да… Ладно, давай еще раз, только теперь представляй себе такой шарик, который не лопается.

— Слушай, ну зачем мне это? — начал было старшина, но Патрик отрезал:

— В Спасске будешь сидеть — может, и действительно незачем. А если собираешься лететь с нами — у тебя две недели, чтобы научиться. Если к тому времени ты мне не сможешь пролететь двадцать метров на высоте трех, не возьму в экспедицию, вот те крест. А на вечер, чтоб не скучать, я тебе техническое описание дирижабля приготовил, почитаешь. И зачет потом сдашь, между прочим.

— Ох, опять, — вздохнул Малой.

Поначалу, услышав о существовании летательных талисманов, он было обрадовался — удобная вещь для армии и вообще! Но после того как выяснилось, что даже Патрикеев может пролететь с ним всего метров двести, а любой другой устает после тридцати, энтузиазм старшины основательно поуменьшился. А когда он узнал, что талисман после активации служит всего две недели, а активировать его может только Патрик, вообще стал считать левитаторы баловством. Но ничего не поделаешь, все-таки пришлось учиться ими пользоваться.

Через три дня дирижабль был надут, и Павел совершил на нем облет земли русичей, а на следующий день занялся какими-то странными эволюциями. Дирижабль был прицеплен на трос и полдня болтался в небе над Спасском наподобие воздушного змея. А когда после полудня он спустился, то первое, что сделал вылезший из его гондолы патриковский сын — это обозвал отца параноиком и перестраховщиком.

— Ты лучше еще раз активацию талисманов повтори, — посоветовал ему папа, — а то, когда ты ко мне в Столичное летел, сколько извел, три или четыре? Хотя и одного бы хватило бы с запасом. Я даже иногда удивляюсь, откуда у меня такой разгильдяй в сыновьях взялся? Отчет о пассивной зарядке давай и иди.

— Какой отчет?! За шесть часов батареи нормально зарядились с десяти процентов до девяноста, тебе это что, подать в письменном виде и в трех экземплярах?

— Вот и запиши цифры в журнал, а потом можешь уматывать.

— Чего это он? — поинтересовался Малой.

— А, привык, что все работает как надо, и разленился. Чуть не надорвался, бедный, так ему трудно было полдня над городом повисеть, когда его внизу не то две, не то уже три девушки ждут. А это я проверял свою задумку. Электростанция-то на дирижабле атмосферная, и без талисмана она работать не будет. Этот, правда, живет подольше левитационного, почти полгода, но мало ли. А таким способом можно как-то обойтись и без вариовероятностных чудес, был бы ветер. Взлетел на веревке, переключил движки в режим генераторов и заряжай аккумуляторы помаленьку. Теперь на этом заряде можно будет пролететь километров полтораста, а то и двести. Потому как ранят меня, например, где-нибудь у черта на куличиках, и что, так там и оставаться? В общем, завтра снова зарядка будет, и ты слетай с Павлом, посмотри, как это делается. Мало ли, вдруг так получится, что живым и здоровым останешься один ты.

— А что такое «параноик»?

— Это который во всем видит воображаемые опасности.

— Тогда это точно ты и есть, — сделал вывод старшина и быстрым шагом направился домой, пока друг еще чего-нибудь не придумал.

Чем ближе становилась дата отлета экспедиции, тем более происходящее напоминало старшине полузабытые картины сессии в железнодорожном техникуме. Все что-то сдавали и пересдавали, в основном Патрику, но иногда в дело вступал его сын. В частности, про устройство дирижабля и основы управления им Вячеслав рассказывал Павлу. Но тот ничуть не напоминал своего отца по части въедливости, и, убедившись, что экзаменуемый знает слова «оболочка», «баллонет» и «гондола», а также в курсе, какой из четырех рычажков управления за что отвечает, сказал, что теоретический багаж старшины его устраивает. Даже не стал спрашивать закон Архимеда, а ведь Малой специально просил жену популярно объяснить ему, что там такого напридумывал этот древний грек, сидя в ванне. Потому как со школы на эту тему в голове почему-то вообще ничего не задержалось, да и когда она была, эта школа. Патрику же Малой все-таки сдал обращение с левитатором, пролетев целых пятьдесят пять метров — потом, правда, еле отдышался, как будто бегал в полной выкладке на Медвежью гору. После чего заметил своему экзаменатору, что тому тоже не помешало бы сдать один зачет, а именно по стрельбе. Патрик пожал плечами, но на следующий день действительно явился на стрельбище, где продемонстрировал довольно неплохие результаты и даже удостоился похвалы от заместителя Защитника по стрелковой подготовке майора Рыбы.