Восьмой ангел

Откуда тебя черти принесли? Ты что, с неба свалился? – судья, наконец, освободился от дара небес и незаметно стал подавать знаки полицейскому взводу, обеспечивающему порядок на стадионе.

Типа того, вставая и отряхиваясь, неопределенно ответил Хьюго. Брюки снова предательски поползли вниз – пояс-удавка ведь так и остался висеть на раме зеркала в бывшем кабинете.

Пока Хьюго справлялся со штанцами, его незаметно, как потенциального инопланетянина-террориста-маньяка-садиста, окружили человек двадцать в броне и скафандрах.

Руки за голову, ноги на ширину плеч! Вы имеете право хранить…

О, я уже права здесь обрел!

Ерничество не прошло даром. Ловким ударом один из полицейских наградил обидчика резиновым поцелуем по почкам.

Боос растерялся. Он вроде бы понимал, что без магической подпитки ему не справится с маленькой армией полицейских амбалов. Но чтобы вот так терпеть унижения каких-то земов? Он дернулся дать сдачи, но был уложен мощным разрядом электрошокера. Не смертельно, но крайне неприятно. И тут Хьюго вспомнил про свой чемоданчик, набитый бумажками, имеющими ценность для этих солдафонов.

Он резко прыгнул в сторону кофра, и под серией ударов резиновой палицей умудрился вытащить несколько пачек зеленых купюр. Его уличное образование, с экзаменационной практикой в Аду и на Земле, позволило ему не ошибиться с названием валюты, имеющей хождение во всех уголках Срединного мира.

В это время бой на стадионе перерос в нешуточное сражение. На трибунах бесновались болельщики, на поле бились до последней капли крови футболисты. В центре этого хаоса стоял на четвереньках Хьюго, прикрывая голову от разящей со всех сторон резины, и протягивал купюры полицейским.

Результат благотворительности несказанно удивил Хьюго. Полицейские отводили удар, только получив в руки пачку банкнот, но это не мешало им тут же замахиваться снова. Чтобы предотвратить собственное убийство Хьюго снова и снова лез за деньгами.

Когда в кофре начало проглядывать дно, Хьюго сообразил, что скоро его защите придет конец и надо что-то придумать.

Спасите же меня, черт, возьми! Я всех вас уже озолотил! – Заорал он.

Его слова отрезвили сержанта, который понял, что если их капитан не хлебнет из той же кормушки, он сгноит всех участников сегодняшней заварухи, так и не позволив вкусить свалившегося богатства.

Сержант попытался выдрать денежный кофр у Хьюго. Не тут-то было – Боос так вцепился в кофр, что его руки стали продолжением багажных ручек. Операция «конфискация» потерпела фиаско.

В участок его, быстро! – скомандовал сержант.

Вымуштрованные полисмены дружно навалились, скрутили сопротивляющегося беса, и мало интересуясь его мнением, выражаемом в громких высказываниях в адрес своих обидчиков и их ближайших родственников, понесли Бооса с поля. По пути в полицейский участок по всеобщему немому согласию полисмены попеременно отлучались наскоро пристроить свалившийся в руки капитал.

В наручниках на верхних и нижних конечностях (брыкался много) Боос был доставлен в кабинет капитана.

Та-а-ак! разглядывая неказистого мужчину со спущенными штанами и множественными кровоподтеками, произнес капитан. Вам инкриминируется подготовка серии массовых террористических актов в общественных местах, организация массовых беспорядков, покушение на убийство спортивной элиты американского футбола и попытка государственного переворота в Соединенных Штатах Америки!

А может, Хьюго шмыгнул носом, подтер лоскутами рукава и, показывая на кофр, предложил. – Разойдемся каждый со своим интересом.

Меня, государственное лицо при исполнении взяткой взять? взревел капитан. И деловито добавил. – По миллиону за каждый пункт обвинения.

У меня нет столько, тем более в вашей валюте, устало сказал Хьюго.

Не хочешь по-доброму? Принесешь по обидному. Сам, – и рявкнул уже командирским тоном: Почему арестованного до сих пор не обыскали и не конфисковали подозрительные предметы?

Два конвоира бросились отдирать кофр, прилипший как заговоренный к рукам Бооса. Наблюдая за их тщетными попытками отделить желаемое от лишнего, в данном случае – Хьюго, капитан дал команду принести из убойного отдела скрипку. На поверке скрипка оказалась электропилой, вещдоком с последнего места преступления.

При виде «музыкального инструмента» фантазия Хьюго, основанная на богатом уголовном опыте, быстро нарисовала серию живописных картинок собственной кончины. Вся эта вереница неудач настолько расстроила Хьюго, что он, наплевав на безопасность колданул.

Кофр отделился от скованных наручниками рук Бооса, взмыл вверх и, описав круг почета, приземлился на столе у капитана, заманчиво демонстрируя содержимое. К нему, наперегонки, отпихивая друг друга, бросились полицейские. Победителю «повезло» больше других – кофр хищно клацнул зубами и закрылся навсегда с указательным пальцем самого прыткого полисмена.

От немедленной расправы Хьюго спас капитан, под страхом служебного расследования приказавший отправить Бооса в «обезьянник», а раненного – в больницу муниципалитета.

Еще час капитан потратил на втолковывание своим тупым подчиненным, что, разодрав на кусочки этого шизика, они останутся с пустыми руками, то бишь, карманами. Субъект, по всей видимости, сбежал из секретных лабораторий то ли Пентагона, то ли ФБР, явно обладает какими-то паранормальными способностями, поэтому единственный способ борьбы с ним – житейская хитрость и банальная логика.

Вдохновив отделение на подвиги, капитан отправил полисменов нести службу возле Хьюго.

Не имея возможности колдовать, у Хьюго не было шансов выжить в условиях «обезьянника». Он мог «натянуть уши» и «врезать по жабрам» двум, пяти, ну десяти обидчикам. Но когда вокруг него стеной сомкнулись пышущие злобой человек тридцать, Хьюго заорал, требуя помощи.

Услужливый полисмен, отвечающий за порядок среди арестованных, вежливо сообщил о расценках на разгон несанкционированного митинга в условиях камеры. Хьюго заплатил. Через час ситуация повторилась. Сокамерники, наплевав на дубинки полицейских, просто на рожон лезли, чтобы добраться до Бооса. Хьюго еще заплатил. И попросил отдельную камеру. Счет шел уже на сотни тысяч. Пришло время обеда. Глядя на довольные физиономии, уплетающие казенные харчи в камере напротив, Хьюго тоже не выдержал. Попросил. Заплатил. Поел. Попросил. Заплатил. Попил. По нужде – заплатил. И тут, как все хорошее, которому приходит конец, деньги тоже кончились. И послежизнь на Земле для Хьюго толком так и не начавшись, тоже померкла.

Полицейские продержали подопечного для профилактики еще сутки. Затем сжалились над свихнувшимся от отчаяния Боосом (не садисты все ж какие-то) и отпустили на все четыре стороны.

Стоя на улице, щурясь от яркого солнечного света, Хьюго приходил в себя.

Итак, он нищий. Денег нет, энергии тоже. Да если бы и была – ею нельзя пользоваться ни в коем случае – враз засекут. Небось Ищеек уже напустили.

А жрать как хочется. Вспомнив события в полицейском участке, Хьюго прослезился. Звери! В Аду даже надсмотрщики на котлах и то милосерднее!

Что за мир? Все за деньги. Причем были бы еще деньги, а то бумажки какие-то, ни душ за ними, ни энергии.

Боковым зрением он уловил, как упитанный зем швырнул в мусорный бак что-то недоеденное. Несколько бродяг оказались тут же рядом с местом явствоприношения. Но Хьюго оказался проворнее. Не зря он был первым на своей улице, затем в районе и добрался-таки до государственной кормушки.

Хьюго-победитель, не разжевывая глотал остатки какого-то пищевого сооружения с идеей бутерброда, упиваясь чувствами победы и насыщения. И просто не заметил. Обыкновенного портала. Ведь чувство голода притупляет любые чувства. Даже чувство опасности.

Из портала высыпала вся Хьюгова когола первого приближения. Пятак, Химера, Оглобля, всего двенадцать. Во главе с тринадцатым – Севером.

А вот и шеф!

Здорово живет, жрет!

Говорил ему портки с собой захватить.