Романтическое предложение

— Я хотела бы это увидеть, — призналась Фин, и в голосе ее прозвучало раздумье.

Тревис скользил руками вокруг ее талии, и Фин прислонилась к его твердой груди.

— Если захочешь, то после рождения ребенка я возьму тебя в поход по тропе, ведущей в горные луга.

Повернувшись к нему лицом, Фин закинула руки ему на плечи, приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.

— Я хотела бы этого, Тревис. Но я еще не научилась ездить верхом.

— И не будешь учиться, пока ждешь ребенка. — Он покачал головой. — Я не хочу рисковать, боюсь, что ты упадешь и потеряешь ребенка.

Смешно, конечно, но от его заявления ее сердце мучительно сжалось. Она знала, что малыш будет единственным собственным ребенком Тревиса, и поэтому столь же важен для него, как и для нее. Но неужели он беспокоится только о ребенке?

Бесспорно, физически их очень влечет друг к другу. Это и было причиной, по которой они оказались в этих сложных обстоятельствах. Но беспокоится ли Тревис и о ней тоже?

И почему она внезапно задумалась об этом?

— Дорогая, с тобой все в порядке?

— Немного устала. — Она высвободилась из его объятий. — Если не возражаешь, мне хотелось бы пропустить обед и пойти поспать.

Фин видела, что ее внезапное изменение настроения смутило его, но поделать с этим ничего не могла. Ей было нужно время, чтобы поразмыслить, разобраться в своих чувствах и попытаться понять, почему вдруг ей стало так важно, чтобы Тревис беспокоился не только о ребенке.

Желая убежать от него прежде, чем сделает что-нибудь глупое — например, разрыдается, — Фин быстро вышла из кухни и устремилась вверх по лестнице. Но внезапно странное ощущение полета охватило ее, и через мгновение она оказалась на деревянном полу.

Пока она лежала, не понимая, что же случилось, острая боль прорезала ее левый бок, остановив дыхание и заставив поджать ноги к животу. Пульс гремел у нее в ушах, и когда комната пришла в медленное, отвратительное вращение, Фин почувствовала, будто летит в бездонную черную пропасть.

Ей казалось, что Тревис зовет ее по имени, но какие-то тени никак не отпускали ее. И перед тем как она сдалась и туман окутал ее, она успела подумать о потере ребенка, которого так отчаянно желала, и о мужчине, которого полюбила.

Сидя в комнате для посетителей, Тревис был готов разнести всю больницу, если кто-нибудь не скажет ему — и чертовски быстро — о состоянии Фин. Когда он привез ее в приемный покой, его бесцеремонно выставили из смотровой и больше не позволили туда войти.

Он глубоко вздохнул и провел руками по лицу. Когда он услышал громкий удар в гостиной, после которого наступила жуткая тишина, ему показалось, что душа его ушла в пятки. Он окликнул Фин по имени и кинулся посмотреть, что случилось, но при виде ее безжизненного тела, лежащего на нижней ступеньке лестницы, кровь в его венах заледенела, и он был уверен, что это стоило ему десяти лет жизни.

— Мистер Клейтон?

Он оглянулся и увидел женщину в белом халате, стоявшую в раскрытых двойных дверях. Вскочив на ноги, он подошел к ней.

— Что с ней?

— Я доктор Сантос, дежурный гинеколог, — вместо ответа представилась женщина, протягивая Тревису руку.

— С Фин все будет в порядке? — более настойчиво спросил он.

Если бы она потеряла ребенка, то Тревис был бы в трауре. Но если вопрос стоит о жизни ее или ребенка, то выбора не было. Тревис хотел, чтобы о Фин позаботились самым лучшим образом, насколько это возможно.

Улыбаясь, доктор кивнула.

— Мисс Эллиотт сломала ребро, когда упала, но думаю, что и с ней, и с ребенком все будет хорошо. Она здорова, и беременность, насколько я могу судить, протекает нормально. Таким образом, я не предвижу никаких проблем.

— Слава богу!

Тревис испытал такое облегчение, что даже пошатнулся, и его колени будто сделались резиновыми.

— Она должна будет соблюдать постельный режим в течение нескольких дней, и я не советовала бы ей путешествовать раньше, чем через пару недель. Но после этого, если у нее не будет других проблем, она должна быть в состоянии вести обычную жизнь — Доктор Сантос что-то записала на бумаге, которая была у нее в руках, и снова посмотрела на Тревиса. — И было бы лучше всего воздержаться от половых сношений, пока она не приедет сюда для следующего осмотра.

— Я могу видеть ее? — спросил он, желая собственными глазами увидеть, что с Фин все в порядке.

— Она сейчас одевается, — ответила доктор Сантос, поворачиваясь, чтобы вернуться в смотровую. — А вы можете пока подогнать машину.

Он нахмурился.

— Вы отсылаете ее домой? Разве вы не должны оставить ее для наблюдения?

— Расслабьтесь, мистер Клейтон. — Темные глаза доктора замерцали. — Поверьте мне, ей будет намного лучше дома, чем здесь. И, конечно, привозите ее, если появятся проблемы.

Пять минут спустя Тревис припарковался у дверей, предназначенных для выписываемых пациентов. Медсестра подвезла Фин в инвалидном кресле. Тревис усадил ее поудобнее, сел за руль и отправился назад в «Серебряную Луну».

— Доктор сказал тебе, что мне придется продлить мое пребывание здесь?

Голос Фин был слабым и дрожащим, и сердце Тревиса едва не разорвалось. Фин была одной из самых сильных женщин, которых он когда-либо встречал. Не так-то просто было выбить ее из колеи. Но Тревису казалось, что Фин была больше потрясена страхом потерять ребенка, чем физической болью.

— Я был бы рад, если бы ты захотела провести остальную часть твоей беременности в «Серебряной Луне», — признался он, беря ее за руку.

Она устало улыбнулась.

— Это было бы хорошо, но я должна возвратиться к своему журналу.

Ее слова подействовали на него подобно удару в солнечное сплетение. Конечно, она хотела бы вернуться и к проклятому журналу, и к соревнованию. Джес рассказала ему, что вся жизнь Фин заключалась в ее журнале. Она приходила в офис первой и уходила последней.

Он провел много бессонных ночей, размышляя о том, могло ли к чему-нибудь привести то влечение, которое существовало между ними. Похоже, что только что он получил ответ на этот вопрос.

— Ох. Что-то не становится мне лучше, — простонала Фин, когда, держась за бок, поднялась на ноги и неуверенно сделала шаг к комоду. Она знала, что двигаться будет больно, но не представляла себе, до какой степени.

Перед тем как встать, она несколько минут сидела на краю кровати Тревиса, пытаясь собраться с духом, чтобы пойти и взять свою сумочку. Ей было необходимо позвонить в свой офис и поговорить с Кейдом. Теперь ему придется работать вместо нее в течение следующих двух недель и вести дела так, чтобы привести журнал «Обаяние» к успеху. Даже если Фин и не имела никакого намерения работать в должности руководителя «Эллиотт пабликейшн холдингс», она хотела победить в соревновании и тем доказать Патрику, что его дочь могла не только разочаровывать его.

— Что ты, черт возьми, делаешь?

От громкого восклицания Тревиса Фин едва не подпрыгнула, и от резкого движения острая боль пронзила ее ребра.

— Мне нужен сотовый телефон.

— Почему ты не попросила, чтобы я тебе его принес? — Поставив на комод поднос, который был у него в руках, Тревис помог Фин вернуться к кровати. — Он в твоей сумочке?

— Да. — Фин откинулась на гору подушек и постаралась не делать глубоких вдохов, пока не отступила боль в боку. — Я должна позвонить в офис и попросить Кейда исполнять мои обязанности, пока не вернусь.

Тревис вручил ей сумочку.

— Но ведь они с Джесси только вчера вернулись после своего медового месяца?

Кивнув, Фин пошарила в сумочке и достала свой сотовый телефон.

— Надо же, Кейд еще не привык к тому, что он молодой муж. Он только-только вернулся домой, а я собираюсь сказать ему, что он должен взвалить на себя такой груз и тащить его до моего возвращения.

Тревис хихикнул.

— Джес тоже не будет в восторге.

— Могу гарантировать, что она будет оставаться с ним в офисе. — Фин засмеялась и сразу же схватилась за бок: — Даже смеяться, и то больно!