Чужие игры

Здесь уже капитану пришлось туго. Он юлил, как только мог, но от внимательного Акмолла не ускользнули некоторые неточности, несуразности и провалы в рассказе. В конце концов, Акмоллу надоело повторять вопросы по многу раз – и он пообещал, что уж Коулл выжмет из землянина всё, что тому известно.

– Мне с тобой толочь воду в ступе надоело, – сообщил тарланин. – Главное, что я тебя взял!

– Но как я вас побегать заставил, – усмехнулся Валентин. – Надеюсь, не в последний раз.

Эта шпилька со стороны Остапенко неожиданно привела Акмолла в ярость. Он подскочил к пленному и ударил его ногой в бок. Капитан прошипел, кривясь от боли:

– Да уж, со связанным человеком ты легко справляешься!

– Как ты сказал?! – взвился старший агент. – Ну, хорошо! Эй, Митралл, а ну-ка, развяжи его, мы будем драться. Честно драться, на равных!

Митралл выпучился на Акмолла и стал возражать, что не стоит тратить на это время, лучше уж плотом заняться. Пока земляини ещё способен, пусть брёвна таскает!

– Я что сказал? – заорал Акмолл. – Развяжи его, урод!

– Слушаюсь, – буркнул Митралл и освободил капитана, криво усмехнувшись: – Ну что ж, часом раньше, часом позже.

Акмолл принялся снимать бронекостюм.

– Да, – приговаривал он, – мы будем биться на равных. Чтобы ты не думал, что я испугаюсь какого-то придурка-варвара!

Остапенко, широко расставив ноги, растирал запястья и оценивал противника. Акмолл был сантиметров на пять-семь повыше и явно тяжелее килограммов на десять. Развитая мускулатура выдавала в нём серьёзного бойца.

«Ничего, – подумал Валентин, – и не с такими справлялись. Его самоуверенность подведёт. А, в крайнем случае, у меня есть пистолет – жаль, правда, не было времени разобраться с устройством!»

– Готов, землянин?! – Акмолл приплясывал, словно от нетерпения. – Идём на песок!

– Идём, – согласился Валентин. – На каких условиях сражаемся?

– Ну, уж не до первой крови, – зарычал Акмолл. – До того, как ты попросишь пощады!

– А если попросить пощады придётся тебе?

– Этому не бывать! – Тарланин повернул к капитану раскрасневшееся лицо. – Кишка тонка у тебя, понятно?

Остапенко улыбнулся.

– Мои кишки ты не видел, – сказал он.

– Я их тебе выпущу! – пообещал Акмолл.

Они вышли на пляж, на самый солнцепёк.

– Здесь! – заорал тарланин и махнул рукой. – Готов, придурок?

– Убей его, Акмолл, убей! Разорви его в клочья! – визжали Порат и Митралл.

– Нет, я его убивать пока не стану, – сквозь зубы процедил командир, – но только пока.

Последним из своего снаряжения он снял шлем и бросил его в сторону.

Валентина удивляли быстрые переходы настроения у агентов, взять того же Акмолла. Вот вроде, казалось, они разговаривали спокойно, но через пару минут могли взорваться почти истерикой и грубыми криками. Подобное, если не брать во внимание явных неврастеников, Остапенко наблюдал только у матёрых уголовников – как-то, ещё до Катастрофы, довелось ему подрабатывать системным администратором в одной довольно крупной компании, где рулил какой-то вор в законе. Часто встречаться с боссом Валентину не приходилось, но несколько раз он наблюдал именно подобную реакцию: вот только что сидел человек и разговаривал совершенно спокойно, даже как-то вяло, «через губу» – и вдруг по совершенно, казалось бы, пустяковому поводу взрывался истеричным криком. И почти сразу же успокаивался, возвращаясь в предыдущее обманчиво расслабленное состояние.

Очень похоже вели себя агенты и, особенно, Акмолл. С чем это было связано, гадал Валентин? С какими-то особенностями отношений в данном подразделении у тарлан или вообще с жизнью у них? Собственно говоря, пока ведь ничего не известно о структуре их общества, о том, что там происходит.

Сейчас требовалось выстоять против психа-агента, чтобы не упустить возможность разобраться во всём.

Валентин встал в боевую стойку.

– Ну, давай! – глухо произнёс он.

Старший агент понял его без перевода, пригнулся и пошёл вперёд. В самый последний момент Остапенко отскочил в сторону и провёл хук справа. Акмолл хладнокровно отбил руку землянина, и его нога молниеносно понеслась противнику прямо в лицо. Остапенко еле успел уклониться, и сапог тарланина лишь поцарапал щёку. Агенты, наблюдавшие за поединком, торжествующе заревели.

Противники принялись кружиться друг вокруг друга, выжидая момент. Выпад Акмолла – Валентин выставил блок, но тут же получил ощутимый удар по ноге, отчего не удержался и упал на одно колено, снова вызывая бурю восторга со стороны «болельщиков». Акмолл, забавляясь, потряс кулаками, повернувшись к ним.

Воспользовавшись моментом, Остапенко бросился ему под ноги, и они упали, покатившись по песку. Изловчившись, капитан ударил локтем Акмолла в пах. Тот взвыл, но заломил Остапенко руку, да так, что в глазах землянина потемнело. Тарланин оседлал Валентина и начал его душить. Свободной рукой капитан схватил горсть песка и бросил прямо в широко открытые, красные от злости глаза старшего агента. Акмолл дико заорал и слетел с него. Остапенко тут же оказался на ногах и с размаху ударил противника сначала в бок, а потом в шею. Тарланин растянулся на песке. Агенты возмущённо закричали и кинулись, было, на Валентина, но Акмолл, тряся головой и выставив руку, что-то прошипел с зажмуренными глазами, и они остановились.

Не церемонясь, Остапенко подскочил к начавшему подниматься Акмоллу и принялся изо всех сил молотить его руками и ногами. Сотрясаясь под его ударами, агент, тем не менее, поднялся и провёл всего-навсего один удар, в результате которого Валентин отлетел с подбитым глазом. После этого тарланин поймал ногу капитана и сильно крутанул её – Остапенко вновь оказался на песке. Акмолл хладнокровно подошёл к нему, схватил за руку и ногу, поднял вверх и швырнул обратно на песок. Агенты захохотали.

– Сделай из него отбивную, Ак! – валился от хохота Порат, в шлеме которого по-прежнему работал транслятор.

– Но оставь и для нас работёнку! – притоптывал от нетерпения Митралл.

Остапенко начал подниматься и тут же получил сапогом прямо по лицу. Из разбитого носа хлынула кровь. Акмол что-то прорычал и пнул капитана, который снова распростерся ничком.

Валентин лежал, тяжело дыша, и прикидывал шансы. Вынуть пистолет? Нет, сейчас не получится. Или прикинуться дурачком и попросить пощады? А потом, улучив момент, перестрелять их всех к чертовой бабушке! Нет, прежде он должен надавать этому Акмоллу по башке…

Акмол что-то сказал, и Валентин без всякого перевода понял, что тот спрашивает, не просит ли он пощады.

– Нет! – прохрипел Валентин, тряся головой и сплевывая кровью; кажется, с одним зубом он распрощался.

Агент что-то сказал и схватил его, пытаясь снова поднять вверх и бросить наземь.

– Акмолл! – вдруг закричал Митралл.

– Смотрите! – вторил ему Порат.

Старший агент выпрямился, оставив Остапенко в покое.

– Лодки, Акмолл! К нам кто-то плывёт!

Акмолл обернулся в сторону океана. Валентин уцелевшим глазом пытался тоже рассмотреть то, на что показывали агенты. Уже менее чем в двухстах метрах от берега виднелись несколько пирог, направлявшихся прямо к ним. Это явно были местные жители.

Тарланин снова надел шлем, облачился в доспехи и приказал укрыться ближе к лесу. Землянину снова связали руки, и все отбежали за одну из дюн, ближе к пальмам.

– Порат, опять ты проглядел всё на свете! – выругался Акмолл. – Я тебя под трибунал сдам!

– А что я?.. Ну, бывает, – виновато пробормотал Порат.

Акмолл дал зуботычину подчинённому, и тот замолк.

– Цивилизация у них отсталая, – рассуждал Акмолл, – каменный век. Так что особенно бояться нам нечего. Митралл – залезь на горку, посмотри, где они!

Агент, выбрасывая в стороны ноги, прополз на верхушку бархана.

– Чёрт, – услышал Остапенко его сдавленный возглас, и Митралл, размахивая оружием, кинулся обратно. – Они уже совсем близко, Акмолл!

Тарлане вскинули оружие, и в то же мгновение через дюну перевалила целая толпа почти голых аборигенов. Они были невысокие, чёрные как смоль и курчавые – в общем, сильно походили на негров или папуасов. Отличали их совершенно уродливые черты лица: длинный как банан, изогнутый нос, огромные красноватые уши, узкие глаза и большой ощеренный рот, из которого торчали маленькие желтоватые клыки. Большинство имело боевую раскраску красного и голубого цветов, нанесённую на щёки и лоб в виде полос и кружков. На бёдрах у аборигенов красовались юбки из пальмовых листьев, а в руках они держали копья и луки. С громкими воплями туземцы кинулись к пришельцам и вмиг окружили их. Никто из тарлан так и не выстрелил, хотя забрала шлемов они опустили.