Цель обманывает средства

— Мда. Стае, ты сам-то в курсе, что привез? — поинтересовался Макс.

— Не-а, — вальяжно ответил Бартенев.

— Ну, тогда, во-первых, не «Не-а», а «никак нет», а во-вторых — на, сам прочитай. Грифа «секретно» нет, а «для служебного пользования» подразумевает твой допуск. — И Заславский выдал ошарашенному Стасу приказ генерала. Бартенев быстро пробежал по листу глазами, привычным взглядом вычленяя ключевые слова, и с удивленным выражением на лице вернул письмо Заславскому.

— Прошу прощения, господин майор, не мог предположить, что именно…

— Принято, лейтенант. А теперь давай договоримся — пока не начались бои или пока мы не высадились, меня зовут Максим Викторович. А лучше — Макс. И вот еще что, Стас… Давай-ка экипаж пока в известность ставить не будем, хорошо? Ни к чему оно.

— Есть, госпо… — На этом моменте Заславский удивленно поднял бровь, и Стае осекся. — Хорошо, Макс. Сделаю, как скажешь.

— Вот и молодец. И вот еще что. Экипаж у меня интернациональный, в основном общение идет на интерлингве. Русский язык хорошо знают Леон и Отто, остальные хуже. Да, и еще одно. На борту есть члены экипажа, с которыми ты не знаком. Второй пилот — Алекс, навигатор — Ричард. Это бывшие евросоюзовские патрульные, потом служившие в Поисковом флоте. Прошу любить и жаловать, как говорится.

— Хорошо, Макс. Что-то еще я должен знать?

— Только то, что на время перелета ты и бойцы размещаетесь на десантной палубе. Доступ в рубку только у тебя. Доступ в кают-компанию у тебя тоже есть. Вопросы есть?

— Ника…ких. — Стае чуть было по привычке не гаркнул «никак нет».

— Вот и славно, вот и хорошо. Итак, давай-ка, размещай людей, доступ на десантную палубу у них надо прописать, для этого можно напрямую к ИскИну обратиться, его «Ревелем» зовут.

— Хорошо. Кстати, а у Яны доступ в кают-компанию будет? — невинным тоном поинтересовался Бартенев.

— У кого? А ей зачем, она что, с нами летит? — усмехнулся Заславский.

— Ну да. Ее еще мне придали в качестве гражданского лица. То есть, — Стас замялся. — Короче, Горин считает, что ей на Земле опасно. Настолько, что в экспедиции с нами ему за нее спокойнее. Поэтому она летит с нами.

— Ну, блин, вы меня до инфаркта доведете, — покачал головой Макс. — Стас, Горин чем думал? Мы что, на прогулку летим? Ну, бля, дурдом… — И Заславский пошагал обратно к кораблю, качая головой и бормоча себе под нос проклятия. Стас проводил его взглядом, пожал плечами, и вернулся к своим людям, столпившимся около Урмаса, объяснявшего «Чайкам», куда, что и как грузить. Мол, раз прибыли — давайте-ка, работайте. Справедливости ради надо добавить, что бойцы были не против. Работать так работать, это мы умеем, дескать. Погрузка пошла заметно оперативней, и оставшийся груз практически в момент исчез в трюме «Ревеля».

Заславский в коридоре натолкнулся на Яну, задумчиво разглядывающую надпись на люке «Десантная палуба». Хмыкнул, взял девушку за локоть и развернул лицом к себе.

— Яночка, надо поговорить.

— Максим Викторович? — Дорощенкова удивленно вскинула бровь.

— Меня сейчас Стасик обрадовал, что ты летишь с нами. Поэтому есть ряд вопросов, которые я предпочту выяснить до вылета. Готова? — В голосе Заславского сквозила совершенно непривычная, с точки зрения Яны, сталь.

— Готова, капитан, — кивнула она.

— Вот и отлично. Давай за мной, разместишься позже. — С этими словами «опять майор» развернулся и быстрым шагом отправился в кают-компанию.

Исе удалось быстро найти буксир «Денари». И с капитаном его, Фархадом, тоже не вышло проблем. И даже удалось, практически не стесняясь в действиях, подойти снаружи к «Ревелю» и начать процедуру стыковки. Так как никто халифатовских посланников тут не ждал, то стыковочный узел транспорта остался закрытым. При попытке капитана буксира запросить по связи открытие стыковочного узла, его чуть не обложили нецензурной бранью — на связи сидел Леон, была его очередь, и он нисколько не стеснялся применять ругательства в подобных ситуациях.

По сути же — именно несколько минут ругани с дежурным вахтенным и нужны были Агару. Он сам в это время лично надел скафандр для открытого космоса, вышел наружу, будучи пристегнут к буксиру лишь зыбким шнуром, прикрепил к обшивке «Ревеля» маленький маячок-шпион и вернулся обратно на буксир. Вся операция заняла у Исы Исмаила пять минут ровно, начиная с момента, когда в его руках отказался «открытый» скафандр, до того мгновения, когда он по внутренней связи скомандовал капитану буксира отойти от транспорта на маневровых гравитационных двигателях.

Теперь «Ревель» был помечен, но маячок был предназначен только для одного сигнала — он должен был ожить в тот момент, когда носитель его выпрыгнет из гиперпространства. Ожить, послать один-единственный короткий сигнал со своими координатами и начать саморазрушаться. Предназначением такого «шпиона» была засветка пунктов прибытия, ничего другого он не умел, да и пункты обозначал лишь с точностью до планетной системы.

— Стало быть, Макс, я для вас просто обуза? — В голосе Дорощенковой не было ни злости, ни обиды.

— Нет. Не просто обуза, Яна. Вы для меня моя — хорошая знакомая, которую засунули в крайне опасную и неприятную историю. Так понятней?

— Макс, а вы можете вспомнить, при каких обстоятельствах мы с вами познакомились? — поинтересовалась девушка самым невинным тоном.

Вспомнить, если уж на то пошло, было что. Когда три года назад форматировщики Заславского готовили колонию на планете Светлая, им достался «сюрприз» в виде биоробота инопланетной разведки. Враждебно настроенного и не скрывавшего своих намерений. Ценой неимоверных усилий и путем применения тактической хитрости Максу и его людям удалось нейтрализовать незваного гостя, но при этом они практически лишились найденного на планете эсминца. Лишь прибытие Яны в качестве эмиссара разведки Российской Империи и ее помощь дали тогда возможность Заславскому и компании сохранить корабль при себе. А то болтаться бы «Ревелю» мертвым грузом на орбите с контуженым лестианином внутри.

— Разумеется, помню.

— А вам не приходило в голову, Макс, что я немного не институтка? Ну так, самую малость? И раз меня в тот раз послали к вам на выручку, то и в эту экспедицию меня вполне можно отправить? Я не пай-девочка, Заславский.

— Именно это меня и настораживает, Яна. Поскольку я достоверно знаю, что вы служите по ведомству Горина не первый год, я могу предполагать, что некая подготовка у вас имеется. А так как Стаса и ребят вам выдали не в подчинение, а скорее как охрану, то я могу предполагать с достаточно большой долей вероятности, что ваша подготовка несколько уступает их. Логика пока видна?

— Видна. — Девушка помрачнела и насупилась.

— Так вот, раз ваша подготовка ниже, чем у приданного нам подразделения, то я склонен полагать, что из корабля я вас не выпущу, пока хоть один лестианин будет в радиусе досягаемости главных калибров «Ревеля». То есть, переводя на общепонятный, в радиусе двух астрономических единиц. — Заславский кивнул, как бы заявляя, что спорить не о чем.

— Максим Викторович, а кто у нас командует экспедицией? — вдруг спросила Яна.

— Я. За подтверждением можете обратиться к Стасу или к Горину, связь еще работает. Так что заявляю я вам это со всей ответственностью, нравится вам оно или нет.

— Что ж… Как скажете, капитан. Я могу идти? — Дорощенкова то ли обиделась, то ли просто очень расстроилась.

— Идите. Каюту вам должны были уже выделить. Будет что нужно — обращайтесь напрямую к бортовому интеллекту, его «Ревелем» зовут. Не задерживаю. — Макс вдруг понял, что за те пятнадцать минут, которые он командует этой экспедицией, он уже успел устать.

Яна повернулась кругом, четко, по-военному щелкнула каблуками и вышла, печатая шаг. Когда за ней закрылась дверь, Заславский выругался вполголоса и подошел к бару кают-компании. Алкоголя не хотелось, но нервы требовали хоть чего-нибудь тонизирующего, и зеленый чай показался Максу вполне соответствующим обстановке. В этот момент у него ожил коммуникатор.