Цель обманывает средства

— Ага, — подтвердил Лемке, — ему уже семь десятков лет. Правда, кроме корпуса и обстановки почти все заменили недавно, в процессе модернизации. Новые реакторы, новейшие двигатели, новое вооружение, свежие киберы ремонтной системы. Как говорится, вытряхнули все и набили свежаком. Так что «Ревель» у нас — то, что надо!

— Да я и не сомневался, собственно, — слегка смутился фон Строффе.

— А что вы делали на той планете? — Ричард решил для себя все расставить по местам. — И что стало с тем, кто убил экипаж?

— Мы на той планете колонию строили, — ответил Заславский. — А того гада мы поймали и грохнули к чертовой матери.

— То есть он полвека ждал на корабле? — Алекс явно еще не исчерпал запасы удивления на сегодня.

— А что ему, — буркнул Лемке. — Забрался, скотина, в криобокс и дождался нас. Еще и наших двоих угробил, сволочь, когда мы его разморозили.

— Вот же неблагодарный скот, — флегматично резюмировал Райт. — Вы его спасли, а он на вас набросился. Откуда такие только берутся-то…

— Ну, сие для нас пока остается тайной — усмехнулся Заславский, — но полагаю, что явно не из тех ворот, что весь народ.

Хохот экипажа показал, что шутка пришлась к месту.

— А что стало с остальными? С теми, кто еще дожил в криобоксах до вашего прибытия? — поинтересовался Алекс. Откуда взялся вопрос, было понятно сразу и без объяснений, фон Строффе явно пытался понять, что его самого ждет. И вполне резонно, что взгляд Макса уперся в Дирка.

— Одного успел убить этот выродок, — пробасил канонир. — А второй, Алекс, вам сейчас это рассказывает. Я изначально летал на «Ревеле», сначала унтером десантной группы, а потом, после разморозки, аттестовался как бортовой артиллерист. И получил русское подданство по своему ходатайству, чтобы было меньше проблем при полетах. Так что вы не одиноки, господа, я сам такой же размороженный на этом корабле.

— Однако, — хмыкнул Алекс, — вы меня не удивили, но… Но, наверное, в этом что-то есть.

— А что? — хмыкнул Дирк. — Все очень просто. За полвека от родных и знакомых никого не осталось, а в экипаже мне нравится. Так что даже не сомневайтесь, Алекс, вы сделали правильный выбор. Да и нам всем с вами попроще будет — не на четверых все-таки эсминец рассчитан.

— Да я, собственно, и не сомневаюсь, — ответил пилот. — Просто стечение обстоятельств крайне забавное. Согласитесь, господа, есть некая ирония в том, что нас разморозили не обычные спасатели или флотские, а этакий «Летучий голландец» наших дней. Вы же у себя на борту неприкаянные космические души собрали, господа. В этом что-то есть, согласитесь?

— Да вы, Алекс, романтик, — улыбнулся Макс. — Но я не стану оспаривать ваш вывод. «Летучий голландец», надо же… Ну, что ж, возможно, и так. В конце концов, дальний космос и есть некий «мыс Горн», не так ли?

Фон Строффе кивнул, Райт, соглашаясь, буркнул что-то неразборчивое. Мыс Горн, так мыс Горн. Только бы не стать теми неприкаянными, которые на землю сойти не могут.

— Ладно, господа, это все-таки лирика, — подытожил Отто, — а у нас есть вполне насущные и не слишком лиричные проблемы. Капитан, как мы будем в отчете проводить увеличение экипажа?

— Элементарно. Алекс, Ричард, у вас сохранились удостоверения личности?

— Они находились в капитанском сейфе «Дианы», — ответил за двоих фон Строффе, — и я берусь утверждать, что там они и лежат.

— Вот и славно. «Ревель», помоги немного. — Макс, как обычно, уже что-то придумал, но остальных пока в известность не ставил.

— Слушаю, капитан, — отозвался ИскИн.

— Скажи-ка, ты же загружал себе обновления международных законов, касающихся космонавтики и космонавтов?

— Так точно, капитан.

— Тогда поройся там и найди ответ на два вопроса: первый — устарели ли удостоверения наших друзей, а второй — что мы должны предпринять для легализации в Space Unity новых членов экипажа?

— Минуточку, — ответил «Ревель» и приумолк. В кают-компании повисла тишина, экипаж воззрился на капитана удивленными взглядами.

Некоторое время спустя послышался лучащийся самодовольством голос ИскИна:

— Нет, капитан, удостоверения Алекса и Ричарда не устарели. Они действительны в настоящее время, помимо биометрик они являются еще и ключами банковских счетов, и аттестатами, и страховыми свидетельствами, и, как ни смешно, пропусками на международные космические станции. Впрочем, также они являются пропусками на все колониальные станции, где нет государственного суверенитета, будь они корпоративные или принадлежащие SU. Для подтверждения во всех учреждениях статуса членов моего экипажа вам следует просто заключить с Алексом и Ричардом контракты по специальной форме, образец я только что скинул вам в рабочую папку. После того как контракты будут подписаны, вы, по прибытии в любой порт, уведомляете таможенную службу об увеличении экипажа, отправляя им копии договоров. Остальное таможня сделает сама. Я ответил, капитан? — «Ревель» подпустил в голос нотку торжества.

— Более чем, «Ревель», спасибо. — Заславский рассмеялся. — Отто, ты доволен? Все несложно, не так ли?

— Не ожидал, — покачал головой Лемке. — Не ожидал. Честно, капитан, я думал, будет больше бюрократии и мороки.

— Бюрократия и морока, Отто, будет у меня — мне ж еще отчет о вытаскивании «Дианы» писать для все того же Space Unity, только сдавать его мне предстоит нашим. А уж российские бюрократы к каждой строчке придерутся, будь уверен. — Макс мрачно скривился.

— А что нам мешает сдать отчет не в российском порту? — поинтересовался фон Строффе.

— А в каком? — изумился Заславский.

— Нам что-либо мешает перед тем, как финишировать у русских, зайти в тот же порт Сырт? Если за двести лет там еще сохранилась юрисдикция SU, то все гораздо проще, не так ли? — Алекс попал в точку, Заславский просто не задумывался над такой возможностью.

— «Ревель», посмотри на картах, сколько нам ходу до Луна-Сити? Сырт все ж таки далековат сейчас, а вот Луна…

— Два часа, капитан, но потребуется коррекция курса, нам не совсем по пути, — ИскИн ответил быстро и четко.

— Так, курс на Свободный, Луна-Сити, международный! — Макс решил не медлить.

— Есть, капитан. Запрос в диспетчерскую порта?

— На мой канал, через пять минут, я иду в рубку. — Заславский поднялся из-за стола. — Все, господа, я пошел работать, остальным приготовиться к таможенному досмотру, через два часа финиш на Луне.

С этими словами капитан вышел из кают-компании и направился в рубку. Предстояло запросить посадку в диспетчерской порта Свободный на Луне, а заодно придумать правдоподобное объяснение наличию на «экспедиционном транспорте» тяжелых торпедных установок. Да причем такое, чтобы вопросов не вызвало и чтобы участие некоторых имперских госструктур, облагодетельствовавших «Ревель», не засветить.

В кают-компании после ухода Заславского экипаж переглянулся и потихоньку начал расходиться. Леон вышел первым, за ним почти след в след выскочил Ричард, потом, степенно вышагивая, удалился Отто. Фон Строффе и Дирк остались последними, поскольку канонир решил сначала докурить начатую сигарету, а пилот просто задумался. Потом он поднял взгляд на Дирка:

— Урмас, можно вопрос?

— Конечно, Алекс, спрашивай, — кивнул тот.

— Скажи, вот ты же знаешь, ты же сам такой же. На Землю страшно спускаться?

— Такой же… В смысле размороженный? Нет, не страшно. Интересно. А потом становится грустно, потому что ничего знакомого не осталось. И… знаешь, я чуть не спился. Просто потому, что от того мира, который знал я, не осталось вообще ничего. И еще мне тогда казалось, что остальные пытаются как-то слишком сильно обо мне заботиться, носятся со мной, как с дитем малым, опекают…

— Казалось? Больше не кажется? — Алекс, как всегда, цеплялся к формулировкам намертво.

— Просто это не так, Алекс. Им не наплевать, да, но я для них такой же товарищ, как и любой другой из экипажа. Ты среди своих, пилот. — Дирк встал, похлопал Алекса по плечу и вышел. Фон Строффе остался в кают-компании, но ненадолго. Вскоре и он отправился готовиться к таможне. Хотя что у него, что у Райта таможня должна была вызвать минимум проблем — за полным отсутствием чего-либо, требующего занесения в декларацию.