Цель обманывает средства

— Доброе утро, дорогая. Вы, надеюсь, провели вчерашний вечер достаточно хорошо? — Шеврин говорил своим обычным, слегка ироничным тоном, что не предвещало разговора о погоде.

— Если это имеет хоть какое-то значение, полковник, то вечером я просто сходила в театр, вернулась домой и легла спать, довольная культурной программой. — Дорощенкова была не в настроении с утра пораньше поддерживать иронию начальника.

— Замечательно, Яна, я крайне рад за вас. Однако ближе к делу. Как только вы будете в состоянии поддержать осмысленную беседу, свяжитесь со мной, и я сброшу на ваш терминал материалы по новой работе. И, разумеется, чем быстрее это произойдет, тем лучше для нас всех. Я не прощаюсь. — Шеврин отключился. Яна вздохнула, окинула взглядом комнату в поисках сигарет, потом вспомнила, что пообещала себе не курить в спальне, и пошла на кухню.

Кофе не хотелось абсолютно, поэтому нарочито-бодрый вид стоящей на столе кофеварки заставил девушку только досадливо хмыкнуть. Однако рядом с кокетливо поблескивающей полупрозрачной чашкой валялась пачка сигарет и, что не менее ценно, зажигалка. Пафосная, стилизованная под старину, бензиновая. Подарок неугомонного Урмаса Дирка, который ни на минуту не оставлял надежды подкатиться к Яне. Впрочем, это умиляло. Равно, как и его несколько старомодная манера общения.

Девушка уселась в кресло возле кофеварки, поразмыслив, решила все-таки выпить кофе, ткнула пальцем несколько кнопок, заказав себе от машины большую чашку капучино, и закурила. Выпуская дым в потолок в ожидании своей первой утренней чашки, Яна пыталась себе представить, что именно должно было перевернуться с ног на голову в этом мире, чтобы Шеврин разбудил ее с утра пораньше. Впрочем, гадать можно было до посинения — полковник потому и слыл редкостной сволочью, что никогда не удавалось предугадать, что ему взбредет в голову. Мог послать в звездную систему, за полсотни парсек, с группой штурмовиков из «Серебряной чайки», а мог и просто потребовать в течение трех часов просидеть на скучном светском рауте, ожидая у моря погоды. Что ж, тем интереснее была работа, во всяком случае для старшего лейтенанта Яны Дорощенковой.

Чашка кофе придала ее размышлениям некоторую ясность. Пожалуй, можно было уже связываться с Шевриным и интересоваться, что ему нужно, но Яна не была бы образцом Идеальной Женщины, если бы так поступила. В конце концов, кто ж из Идеальных Женщин разговаривает с мужчинами о делах, не приняв утренний душ? Только те, кто Идеальными быть не умеет, очевидно. Девушка усмехнулась своим мыслям, скинула халат и отправилась в ванную. Высокая, с полными бедрами и не менее полной грудью, осиной талией и пышной копной каштановых волос, слегка всклокоченных со сна, она в очередной раз задалась мыслью: а поставило ли родное ГРУ Генштаба в ее квартиру системы видеофиксации? Если нет, подумала Яна, то они многое теряют.

Через полчаса, изрядно посвежевшая и окончательно проснувшаяся, она вернулась в мир больших задач и странных игр, поудобней устроившись в кресле и закурив очередную сигарету. Можно было выяснять, чего ради начальство нарушило безмятежность субботнего утра. Яна вздохнула, сделала еще глоток кофе и взялась за коммуникатор, вызывая Шеврина.

— Да, дорогая, вы готовы меня выслушать?

— Я вся внимание, полковник.

— Итак, приступим. Через пять минут на ваш ящик придет письмо. Там будет полетное задание, легенда маршрута и подробные инструкции для Заславского и Ко. Ваша задача — встретиться с ними и объяснить этим господам, что Родина в них нуждается. Разумеется, бесплатно они работать не будут. Поэтому на специальный ваш счет, дорогая, уже поступила необходимая сумма. Будут требовать больше — шлите их лесом и торгуйтесь, я в вас верю. Дальше. В полдень по вашему времени к вам прибудет посыльный. Он привезет вам подробные инструкции по нашей задаче. Надеюсь, вы их воспримете адекватно. А сейчас, если вас не затруднит, свяжитесь с Максимом Заславским и попросите его к вечеру быть у вас. И, ради Бога, поскорее. Время дорого, Яна. Все, выполняйте. — И Шеврин исчез со связи. Даже не попрощался.

Впрочем, как и любое начальство во все времена, полковник никогда не считал нужным быть с подчиненными более вежливым, чем того требуют служебные инструкции. Это, однако, было частью рутины, которой в любой работе всегда хватает. Яна не строила на этот счет иллюзий, поскольку уже привыкла.

Терминал пискнул, сообщив о приеме файла. Девушка грустно посмотрела на коммуникатор и поняла, что придется сейчас будить Заславского. Впрочем, еще неизвестно, где последний сейчас находится и какое там время суток. Ясно было одно — он где-то в зоне действия ближней коммуникационной системы, иначе Шеврин точно ввернул бы про Дальнюю Связь…

Заславский действительно был «в зоне действия ближней». Собственно, в тот момент, когда бесцеремонный полковник будил свою сотрудницу в ее московской квартире, Максим Викторович Заславский, сорока двух лет от роду, отставной майор, уже четыре часа как не спал. Там, где он находился, под Иркутском, утро наступало несколько раньше. А крайние трое суток майор пытался посвятить отдыху: купил в приличном агентстве билет на охотничий выезд и свалил «в тайгу» на несколько дней, совершенно бесцеремонно сбросив на старшего помощника своего корабля функции по «поддержанию вверенного бардака» и забрав с борта экспедиционного фрегата (бывшего эсминца ВКС ЕС) «Ревель» разведбот.

Причины, по которым отставной майор разведки вел себя именно так, были просты и банальны. Старая как мир истина «пропал мужчина, так ищите женщину» в очередной раз доказала свою актуальность. Мужчина, то бишь Макс Заславский, не то чтобы пропал, но уже был близок к тому. А женщиной являлась Елена Реньи, затяжная интрижка майора с которой уже пару лет благополучно веселила всех окружающих.

Собственно, ничего особо уж веселого во всем этом не было. Реньи, как и любая женщина нормальной социальной и сексуальной ориентации, нуждалась в семье, доме, быте, муже рядом. А Макс Заславский не то чтобы возражал… просто не был готов бросить все и сидеть дома. Да и, откровенно говоря, еще в самом начале этих отношений ему уже было понятно, что ловить особо нечего — разные люди. Только вот француженка с упорством истинной Жанны Д'Арк не желала ничего слышать. Макса же периодически устраивало это раздражение нервов, а периодически он просто валил подальше.

Так было и в этот раз. Уже трое суток его не беспокоила повышенная скандальная готовность мадемуазель Реньи, и он откровенно отдыхал. Охота как таковая его не интересовала — в бытность командиром группы предварительной колониальной подготовки, форматировщиком, он успел наохотиться лет на десять вперед. В околоиркутской тайге Заславского интересовали исключительно леса, воздух и водка. Сам он называл это «необходимым минимумом комфорта для мужчинского отдыха».

Собственно, для него это так и было. Макс изначально планировал на неделю погрузиться в алкогольную дрему на фоне тайги в антураже охотничьей заимки, предоставленном туристической компанией. Однако через три дня водочно-грибной диеты он проснулся крайне рано, сел на жесткой кровати и понял, что сегодня отпуск прервет. Почему — для него самого было загадкой, но именно это понимание настойчиво постучалось в голову, бесцеремонно пролезло в нее и по-хозяйски там расположилось.

Вскипятив чайник «по старинке» на дровяной плите, отставной майор разведподразделения налил себе крепкого чаю, потом выскочил на улицу, добежал до колодца, поднял ведро ошпаривающе-холодной воды и вылил его на себя. Бодрость духа пришла с первыми же попавшими на кожу каплями и заставила проорать на всю округу что-то очень громкое и столь же нецензурное. В старинных анекдотах это называлось «…мааа-ать-мааа-ать-мааа-ать, привычно откликнулось эхо». День начинался.

Вернувшись в дом, Макс нашел сигареты, зажигалку, взял успевшую немного остыть кружку и опять вернулся на улицу — курить в доме, когда снаружи такая отличная погода, ему не хотелось. Выпуская на летний ветерок ароматный дым, Макс прихлебывал отлично заваренный чай и любовался окрестностями. А полюбоваться было чем, мало что способно сравниться по красоте с русской тайгой, особенно в середине лета.