Цель обманывает средства

С каждым совместно проведенным часом Юлии Максимовне все реже удавалось разозлить Десницу. То есть разозлить-то удавалось, но Агата двумя-тремя словами — а иногда и жестами — легко возвращала командира в уравновешенное состояние. И теперь Дима был почти спокоен, раздраженное недоумение по поводу отсутствия каких-либо признаков пребывания на Статусе земной планетарной разведки не в счет. Стоп, а это что такое?! Максимальное приближение!

— Ага, — пробормотал мгновенно переместившийся за спинку пилотского ложемента Десница, — а вот это уже кое-что.

— Кое-что? — возмутился Платина. — Вот эта рухлядь — кое-что? Знаешь, командир, у нас с тобой, видимо, разные представления о «кое-чем». По-моему, это не «кое-что», а попросту «ничего». Как вообще на таком… эээ… предмете можно было опускаться на поверхность?

— Платина, не будь снобом. Это «Sky Blade», в просторечии «Бритва», бот планетарной разведки. Такими во время Второй Колониальной комплектовались в том числе эсминцы Евросоюза. И этот конкретный почти наверняка принадлежит «Ревелю». Какая еще птичка могла тут так характерно нагадить?

— И все равно утиль. Они что, не могли на Закат заглянуть? Мы бы им такую конфетку подобрали…

— Варфоломей Иванович, — вступила в разговор Юлия, — вы не правы. Именно на этом, как вы изволили выразиться, «утиле» майор Заславский и его люди сумели вполне удачно поохотиться на лестианина. Правда, на одного, но в их положении и это уже было немало.

— Безумству храбрых — гробы со скидкой, — проворчал оставшийся при своем мнении Варфоломей. — Что будем делать, командир?

Платина посадил «Бистяру» совсем рядом с остатками (останками?) «Бритвы». Так, метрах в ста. Короткий спор по поводу того, кто отправится на вылазку, разрешился довольно быстро. Хотя и не без эксцессов, связанных с тем, кому и в чем идти. Платина-то оставался в рубке и в дополнительной защите не нуждался, а вот остальные…

Получив некоторое представление о целях экспедиции, Варфоломей еще в окрестностях Оймякона жестом фокусника извлек несколько скафандров из-за ничем не отличающейся от соседних переборки. Возмущению Юлии не было предела. Причем как «слеподыростью» обследовавших корабль сотрудников СБ, так и Платиной, не пожелавшим делиться информацией, она возмущалась примерно поровну. Однако сбить пилота с толку ей не удалось: Варфоломей с самым невинным видом заявил, что разбрасываться корабельным оборудованием — последнее дело, а раз бойцы Дергачева ничего не нашли — туда им и дорога. Каждый сам себе злобный баклан. Короче, вот скафандры. Местные, штатные. Не угодно ли примерить?

По его представлениям, лестианская система оптического камуфляжа могла очень даже пригодиться, но Дима и Юлия отказались: у обоих имелась привычная еще со времен Академии броня, а вот времени освоить новинку до состояния «вторая кожа» не было. Зато Агата, сроду не носившая никакой брони, заинтересовалась, и почти все время пребывания корабля в пространстве Платина натаскивал ее в одном из трюмов, откачав оттуда воздух и меняя гравитацию.

Теперь, когда следовало решить, кто и в какой последовательности отправится наружу, Юлия Максимовна категорически заявила, что она пойдет первой — таков ее долг и ее служебные полномочия. Десница спорить не стал, предложил только дать возможность Агате «принюхаться», на что его бывшая супруга, скрипнув зубами, согласилась.

Однако короткое пребывание Агаты на аппарели не дало ничего. И не потому, что слышать было нечего. Слышать-то как раз было что, сколько угодно, но девушка только растерянно пожала плечами: обрушившаяся на нее волна эмоциональной активности не имела, казалось, никакой привязки по местности. В равномерном гуле чуждой энергии, налетающей из ниоткуда и утекающей в никуда, ближайший фон терялся, как лист в лесу. У Агаты разболелась голова.

— И толку-то от ваших способностей? — После ссоры в отеле Юлия опять стала обращаться к Агате на «вы».

— Толку вполне достаточно, — возразил Десница, ловко разворачивая уже облаченную в броню женщину к выходу. — Пошли, посмотрим, что тут к чему.

— Я справлюсь! — взвилась та и натолкнулась на хладнокровное:

— Справишься. А я прослежу, чтобы ты себе шею не свернула. — И, одними губами, в сторону: — И чтобы, в случае чего, доворачивать не пришлось.

Оставив Агату, держащую наготове карабин, на самом верху аппарели, Дима и Юлия двинулись к груде обломков, еще совсем недавно представлявшей собой добротный разведывательный бот. Вот они приблизились вплотную… пробрались внутрь через перекошенный люк…

Девушка напряженно вглядывалась им вслед. Собственная беспомощность бесила ее. Привыкшая в кризисных ситуациях полагаться на свое умение читать фон окружающего пространства как открытую книгу, теперь она чувствовала себя крайне неуютно. Что-то не нравилось ей в мирной — несмотря на разбитый кораблик — картине. Что-то тут было. Было — и било. По нервам.

Проклятье, если бы только она не захлебывалась в этом изменчивом потоке… Ничего себе интенсивность! До сих пор ей всегда требовалось, чтобы оцениваемый объект находился в радиусе примерно ста пятидесяти метров, в критической ситуации дистанция повышалась до двухсот. Не обязательно было именно видеть его, но расстояние и наличие препятствий имело решающее значение. Троицу, подбиравшуюся к «Тварюшке» на Волге, она взяла уже на пределе. Однако здесь не было (или ей казалось, что не было) никого, кто мог бы генерировать такую глубокую, бурную реку. Впрочем… что ей известно о местных жителях? Может быть, попробовать еще раз? Ну поболит голова, авось не отвалится… Ах, чтоб тебя!

С точки зрения майора Десницы, на грунте этой чужой планеты «Бритва» смотрелась вполне органично. Точнее смотрелась бы — в том случае, если бы осталась цела. Но раздолбанный, обгоревший, а местами и оплавившийся остов выглядел нелепо и жалко. Казалось бы, подступавшие почти вплотную к боту джунгли вкупе с близким берегом океана должны были бесследно растворить запах катастрофы. Но Деснице чудилось, что в его возмущающийся таким непотребством нос ввинчивается кислая вонь горелого пластика и раскаленного металла. Чушь, конечно… Он покрутил головой, стараясь выгнать из раздувшихся ноздрей гнусное амбре, понял бесполезность попытки, фыркнул и поспешил за Юлией.

Та (как показалось ее бывшему мужу — изрядно храбрясь) уже вполне бодро подошла к останкам разведбота и ткнула стволом винтовки в бессильно повисшую створку десантного люка. Железяка, в свою очередь, отозвалась жалобным скрипом металла по керамической оболочке, перекосилась еще больше и вдруг упала, каким-то чудом заняв позицию между кромкой люка и кочковатой поверхностью земли. Хорошо, хоть не зацепила — получить этакой дурой по башке (а хоть бы и по ноге) было бы в их ситуации не слишком здорово. Ну вот куда Юленька лезет?!

— Ну, что, Десница, прикрывай, — скомандовала госпожа старший советник юстиции, запрыгнув на край люка и излишне браво клацнув предохранителем автоматической винтовки.

— Юля, а давай-ка ты командовать будешь у себя в кабинете, ага? Назад, дура, сама прикрывать будешь, — зло отозвался майор, но его перебили:

— Дима, умненький ты наш. Я курирую эту операцию, и ты станешь делать то, что я тебе скажу. И сейчас ты будешь идти ведомым и прикрывать. За мной! — И Юля лихо двинулась внутрь разведбота по люку, ставшему трапом, прямо в десантный отсек. Десница про себя грязно выругался, но в одно движение вскочил на трап и двинулся следом, то и дело озираясь по сторонам и поводя стволом оружия.

Противоположная от люка сторона отсека зияла огромной пробитой дырой, сквозь которую проглядывал лес. И стоило Диме взглянуть в ту сторону, как где-то под кожей затылка, словно на стенке черепа, пробежал электрический разряд. Во всяком случае именно так показалось майору. Юля уже вплотную подошла к пробитой стене и оглядывала края пробоины, а Десница все еще не понимал, что происходит. Но руки уже делали все сами — он навел на пробоину винтовку и нажал на спуск.