Страница 96 из 105
Хм, как же я сразу не заметил... Теперь понятно, почему он не пытался использовать физические способы отъёма книги. Попросту не мог. Ай-вэй, как же тебе не повезло, парень... Я ещё ни разу не видел подобных дефектов конечностей воочию, но читал о чём-то похожем. Как называется болезнь, не скажу. Не помню. В голове остались только обрывочные сведения о том, что сей недуг связан с изменениями на уровне крови и вполне поддаётся лечению, если... Если не затягивать и обратиться к сведущим людям ещё на стадии формирования плода в материнском чреве. Судя по всему, родители несчастного не предполагали, что его может постигнуть такая... неприятность.
Левая рука юноши казалась высохшей, как ветка плодового дерева, чью кору за зиму с аппетитом обгрызли зайцы. Размеры пальцев и ладони соответствовали кисти ребёнка, причём очень маленького, запястье тоже не отличалось крепостью. Такая печальная картина, похоже, простиралась до локтя, потому что плечо выглядело уже вполне приемлемо, хотя и не слишком внушительно.
Наверное, на моём лице отразилась жалость, которую я невольно испытал, глядя на искалеченного природой (или злым умыслом кудесника, но на сей счёт уверенности не было) молодого человека, потому что его лицо накрыла привычная маска мрачной бесстрастности:
— Незачем рассыпаться в соболезнованиях!
— Я и не собирался...
— Да, а смотрите так, как будто я при смерти... Спасибо за то, что отогнали этих... но я бы и сам справился.
— Охотно верю, сударь, однако... Если Вы замахнулись на управление стихиями, было бы неплохо для начала набраться сил... Иначе стихии будут управлять Вами, а это, поверьте, не только неприятно, но и опасно.
— Откуда Вы знаете? А... прочитали название... — на миг согревшая карие глаза надежда найти в моём лице достойного собеседника, скоропостижно растаяла. И напрасно. Нет, милая, тебе рано уходить!
— Прочитал. И книгу эту... листал когда-то. Из любопытства. Она, кстати говоря, не поможет Вам найти подход к управлению. Всего лишь опишет основы, причём, весьма и весьма поверхностно. Если будете следовать её указаниям, рискуете попасть впросак.
Юноша задумчиво провёл здоровой рукой по светло-каштановым волосам.
— Вы... думаете...
— Я уверен.
— Вы... — он мучительно нахмурился, стараясь подобрать слова. — Вы изучаете магию?
— Прежде всего скажите, с какой целью задаёте этот вопрос, — мои слова лишь усугубили странность ситуации, когда совершенно незнакомые друг другу люди вдруг, ни с того, ни с сего начинают вести интимные беседы о тонких материях.
— Почему Вам нужно это знать? — в голосе отчётливо проступила хрипотца настороженности.
— Потому что от этого будет зависеть степень искренности моего ответа, — я попытался улыбнуться, как можно дружелюбнее. Зря. Проявление тёплых чувств заставило моего собеседника ещё глубже спрятаться в раковину отчуждённости.
— То есть, Вы всё равно солжёте, но, по крайней мере, не обидно для меня? — насмешливо отметил юноша.
Браво! Ты умён, парень. Очень умён. Либо... Либо имеешь богатый опыт общения, который трудно заподозрить, глядя на твоё юное лицо. Опасный противник. Ну, да встречались и такие... Справлюсь.
— Дело в том, сударь, что я не тороплюсь давать советы, пока не пойму, насколько вопрошающий в них нуждается. Ваш вопрос мог быть продиктован желанием либо убедиться, что я подхожу для разрешения мучающих Вас проблем, либо... Вы хотели узнать, представляю ли я угрозу и какую. Какой вариант правильный?
— Вообще-то, оба... — бледные губы тронула улыбка. Вот так, господа! Честность — лучший помощник в деле завоевания чужого доверия. Однако необходимо помнить, что однажды использовав это оружие, уже не стоит обращаться ко лжи. Даже во благо. Эффект будет... разрушительный. И для отношений, и для людей.
— О, Вы очень разумный молодой человек! Не стоит более вводить Вас в заблуждение... Видите ли, лично я магом не являюсь. Талантом не вышел. Но ввиду того, что много времени в детстве и юности вынужден был проводить в обществе книг, неплохо разбираюсь в теории. Если это Вам интересно.
— В обществе книг? — он недоверчиво качнул головой. — Простите, но Вы не похожи на книжного червя. Скорее на...
— Прошу, не будем упоминать о червяках и иных тварях, ползающих по земле и под ней! — я вскинул руки в притворной мольбе. — Не люблю этих гадов... Лучше поговорим о Вас. Вы интересуетесь магией?
— Это слишком личный вопрос, — карие глаза холодно сверкнули.
— Согласен. Приношу извинения, — коротко киваю. — Сменим тему. Мне показалось... на мгновение... что Вы испытываете некоторые затруднения... В общении со сверстниками.
— Вы наблюдательны! — саркастичная ухмылка.
— Возможно... да нет, наверняка, я вмешиваюсь не в своё дело, но... Вас недолюбливают. За что?
Тонкие черты перекосила болезненная гримаса.
— Вы ещё спрашиваете!... Этого мало? — он сунул мне под нос искалеченную руку.
— Думаю, что мало, — совершенно спокойно ответил я. — Думаю, что Вы сами отталкиваете от себя окружающих, пользуясь своим недугом, как оправданием на все случаи жизни.
Очень правильное замечание. Очень выстраданное. Я сам совершаю такую ошибку. И что характерно, почти всегда.
Бледные щёки стали ещё белее.
— Да по какому праву...
— Я не собираюсь Вас ни в чём укорять, сударь, но замечу: есть много способов выиграть поединок. И первый из них — вообще не вступать в бой. А пользоваться запрещёнными приёмами... не к лицу такому одарённому человеку, как Вы.
— Что... о чём Вы говорите? — ярость уступила место тревожной заинтересованности.
— Вы знаете. Хотели ударить своих обидчиков исподтишка? А зачем? Во-первых, у Вас ничего бы не вышло. Или вышло вовсе не так, как рассчитывали. А во-вторых... Когда перед Вами склоняются, не признавая истинную силу, а лишь под давлением обстоятельств, это не приносит удовлетворения. Никакого.
И это проверял на личном опыте. Неоднократно.
— Вы... Вы же говорили, что не являетесь магом!
— И что?
— Откуда же Вы узнали, что я хочу... хочу...
— Есть великое множество приспособлений для наблюдения за магическими полями, сударь, и далеко не все из них требуют Дара для использования.
— То есть... Вы просто...
— Подсмотрел.
— И определили, что именно я хочу сделать? — он прищурился, но уже без прежней враждебности.
— Скажем так, предположил.
— И что же Вы предположили?
— Что если тотчас же не вмешаюсь в происходящее, кому-то придётся очень и очень несладко... И совсем не обязательно, что Вашим обидчикам.
— Да? Может быть... — юноша вздохнул.
— Возьмите и больше не выпускайте из рук, — я протянул ему книгу.
— Постараюсь... Ещё раз, спасибо.
— Рад, что мои услуги Вам пригодились.
— Вы... хорошо их отпугнули, — он улыбнулся совсем по-мальчишески. Разве что, с ноткой непонятной мне печали.
— Отпугнул? Вообще-то, я пошутил.
— Да, шутка удалась! Пятки сверкали!...
— Но Вы же не испугались?
— А чего мне бояться? — голос снова накрыла тень боли. — Вряд ли могу вызвать у кого-то... романтические чувства. Особенно у человека, который... дружен с эльфом.
— Не торопите события, сударь! Романтика — такая вещь... Иногда её становится слишком много. И, кстати об эльфе: не желаете послушать в его исполнении несколько песен?
— Вы серьёзно? — карие глаза широко распахнулись.
— Весьма! Он сейчас играет перед Его Высочеством, и, думаю, никто не будет против ещё одного слушателя...
— Я... не знаю... — юноша почему-то смутился.
— Идёмте, идёмте! — я, в лучших традициях моей знакомой гномы — то есть бесцеремонно и энергично, подхватил его под локоть и потащил в покои принца.
Когда мы появились на пороге комнаты вдвоём, Борг быстро нагнулся к Дэриену и что-то шепнул на ухо. Его Высочество растерянно приподнял правую бровь, но в этом жесте не было неудовольствия, скорее недоумение: