Страница 33 из 271
Неизвестно, чем бы закончились эти разговоры и это долгое ожидание, если бы часа через четыре Арх не показался, наконец, в глубине долины. Он, опять-таки в сопровождении двух всадников, не торопясь, добрался до дороги и вновь занял место впереди отряда. По спокойному лицу командира ничего нельзя было прочесть, и Арх лишь махнул рукой, указывая, что отдых закончен - все в порядке, продолжаем путь. В результате отряд двинулся дальше, не особо понимая, для какой надобности они провели здесь столько времени.
Что командир делал в той долине, с кем встречался, о чем разговаривал - о том, как и следовало ожидать, Арх никому и ничего не сказал. Отряд продолжал путь, словно бы ничего не произошло, и Олея отметила про себя, что непонятная отлучка командира подчиненным очень не понравилась. В глубине души все ожидали, что вечером, во время ночевки, Арх пояснит людям, для чего он ездил в долину, но красавчик и не подумал этого делать. Так народ ничего и не узнал о том, для какой же надобности командир покидал свой отряд на несколько долгих часов. В другом месте и в другое время подобное поведение, возможно, было бы верно и оправдано, но когда находишься вдали от родины, в чужой стране, и ни на кого другого, кроме как на себя и своих друзей надеяться не на кого… Тут каждый желает знать, что в действительности происходит вокруг тебя и за твоей спиной.
А уж если совсем откровенно, то женщина никак не могла взять в толк, отчего Хозяин назначил командиром такого человека, как Арх. Высокомерен, с заметным презрением относится к своим подчиненным, да и эта поездка ему откровенно в тягость… Сам Хозяин показался Олее очень умным человеком, хорошо продумывающим свои действия, но то, что он поставил во главе отряда Арха… Непонятно. Даже Олее, ничего не соображающей в воинском искусстве - даже ей совершенно не нравился этот высокородный господин с его капризами и откровенной неприязнью к той черни, которая находится у него под командованием. Недаром Олея считала Арха пусть и красивым, но крайне неприятным человеком…
Ладно, эта непонятная встреча состоялась вчера, но сегодня время уже движется к закату, а Арх даже и не думает останавливаться. Он торопит людей, будто до вечера ему надо успеть добраться до какого-то определенного места. Даже на дневной отдых они не останавливались! Впрочем, эту торопливость можно понять - если все пойдет по плану, то завтра они окажутся в Иорнале, в том самом городе, который Олея (кажется, уже очень и очень давно) увидела в лесной избушке. Хотя сейчас женщине нет никакого дела до того, отчего Арх так торопится - возможно, у него есть для этого какие-то основания…
Уже затемно они остановились на очередном постоялом дворе. Обычное длинное дощатое здание, типичное для таких мест, общий зал и множество небольших комнат для проезжающих. Как водится, после ужина первыми в свою комнату направились Олея и Бел, но еще перед уходом они заметили, как к Арху подошел какой-то незнакомец, по виду - простой торговец, и, опять-таки, с поклоном, протянул ему запечатанное письмо. Что там было дальше, не видели ни Олея, ни Бел - к тому времени они уже выходили из общего зала в отведенную комнату.
В той небольшой комнате Олея уже привычно пошла в самый дальний угол - теперь ее место всегда было там, как и приказал Арх. Почему? Как он сказал - на всякий случай, а не то как бы эта баба вновь не вздумала ночью удрать, хотя и без того все хорошо понимали, что бежать Олея не будет - слишком далеко они ушли от родной страны, и добраться до нее в одиночку женщине практически невозможно.
Расстелив на полу циновку, Олея легла на жесткую подстилку, и почти сразу же провалилась в глубокий сон. Неудивительно: за целый день, проведенный в седле под жарким солнцем, она здорово вымоталась - все же жара изнуряет не меньше тяжелой работы. Правда, засыпая, она успела отметить про себя, что Бел, присевший неподалеку, спать пока что не собирался - как видно, не очень устал. Ну конечно: этот молчун, без сомнения, только о том и мечтает, как бы ему хоть ненадолго суметь уйти от своей порядком надоевшей подопечной в общий зал, где веселье, смех, по кругу гуляет кувшин с вином, а посреди зала кружатся в непонятном танце две девицы весьма потрепанного вида…
Первое время, постоянно находясь среди мужчин, Олея по ночам боялась сомкнуть глаза, но сейчас она уже привыкла к тому, что ей приходится засыпать среди мужского общества. К тому же в глубине души она поняла, что всегда может рассчитывать на поддержку и защиту со стороны молчаливого Бела, так что отныне спала спокойно.
Однако в этот раз долго спать ей не пришлось - очень скоро женщину разбудили возбужденные голоса мужчин. Ничего не понимая спросонья, она вскочила на ноги - должно было произойти что-то выходящее за привычные рамки, если мужчины ночью позволяют себе так шуметь…
А удивляться было чему: посреди комнаты даже не стоял, а лежал Арх, на лице которого вместо привычного презрительно-высокомерного выражения была написана целая гамма совершенно иных чувств: там, кроме возмущения присутствовало еще и искреннее удивление, и вместе с тем нечто похожее на растерянность и опасение… Но куда больше Олею удивило другое: рядом с Архом стоял Юрл, его слуга, хотя, глядя сейчас на этого невысокого человека, назвать его слугой язык не поворачивался. Прежде неприметный Юрл настолько изменился, что Олее показалось, будто она видит перед собой совсем иного человека. Исчез невзрачных горбящийся человечек, преданно глядящий на своего господина, на которого можно было не обращать внимания, и сейчас над лежащим на полу Архом возвышался словно бы совершенно незнакомый человек, сильный и властный, с холодным взглядом серых глаз на жестком лице. Непонятно отчего, но складывалось такое впечатление, что Юрл даже стал выше ростом. Пусть у стоящего над Архом человека внешне и были черты Юрла, но он так же отличался от прежнего безропотного слуги, как невзрачный ослик не похож на сильного коня. У нового Юрла куда-то пропали прежняя неловкость, безликость и невнятность речи, а к уверенному и твердому голосу этого до неузнаваемости изменившегося человека невозможно было не прислушаться. Изменились и его движения, и поведение…
На глазах до глубины души потрясенной Олеи Юрл коротко ударил ребром ладони по шее попытавшемуся, было, подняться Арху.
- Лежать, я сказал!
- Да как ты… - начал было Арх, но вновь получил по шее.
- Заткни свою пасть, пока в ней целы все зубы! - вновь приказал Юрл.
Впрочем, справедливости ради надо признать, что удивлена была не одна Олея. Судя по чуть растерянным лицам мужчин, а сейчас в комнате собрались все члены их небольшого отряда, подобное преображение прежде неприметного и невзрачного слуги и для них явилось полной неожиданностью. Женщина в недоумении взглянула на Бела - может, хотя бы он пояснит ей, что, собственно, произошло, и в чем тут дело, то тот вместо ответа лишь чуть сжал ее плечи - молчи, мол, потом поговорим…
А Юрл тем временем продолжал:
- Должен сказать, что твой дядя был совершенно прав - если тебе предложить выгодные условия, то ты продашь при первой же возможности. И все же он надеялся на лучшее, хотя был далеко не уверен в твоей лояльности… Но ты, как видно, считал, что сумеешь обойти всех и выиграть главный приз. Так? Дурак. Такие самовлюбленные ослы, как ты, не видят дальше собственного носа.
- Ты, ты…
- Да, так оно и есть: хотя ты и считал себя командиром этого отряда, и остальные тоже были в этом уверены, но твой дядя, в отличие от тебя, мужик умный. Пусть он и приказал поставить тебя во главе отряда, однако прекрасно представлял, чем все может кончиться. Так что он велел принять необходимые меры предосторожности, то есть настоящим командиром назначили не тебя, а меня. Знаешь, что мне было приказано? Как только бы я заметил признаки того, что у тебя появилось желание играть по своим правилам, так сразу же следовало дать понять, что таким, как ты, нечего делать в делах больших людей, и пресечь подобное я могу любым способом, даже весьма жестким. А, знаешь, почему? Потому что в этом раскладе тебе пока что места не предусмотрено. Да и не дорос ты еще до серьезных дел, и вместе с тем привык, что каштаны из огня для тебя всегда притащит кто-то другой… Короче: с сегодняшнего вечера в тех гонках за главным призом ты больше не участвуешь. Будешь рядовым, и выполнять мои приказы. Понял, или требуется пояснение?