Киллер для Дестинии

Он знал, что мы были здесь. Знал, потому что держал один из приемников. Не имело значения, был ли это мой сигнал или мамы, потому что, в конце концов, мы обе были здесь и обе будем пойманы.

- Я знаю, что вы в воде, Айла. Выходите, чтобы я смог вас видеть.

Я затаила дыхание, услышав его голос, и мой желудок начал закручивать себя в узлы. Потому что это не просто охранник стоял у дверей. Это был Марстен.

Единственный человек, встречи с которым я надеялась избежать. Единственный человек, которого я, наверное, могла бы убить, чтобы вновь получить надежду на мирную жизнь. Я пошевелила пальцами и заставила себя оставаться на месте. Он, очевидно, не стоял близко к двери, иначе бы я его увидела. И пока он не окажется достаточно близко, чтобы я смола увидеть, вооружен ли он, я должна оставаться там, где я была.

- Айла, мы знаем, что это ваша дочь, и в последний раз ее огонь вызвал проблемы. Если мы ее поймаем, мы убьем ее.

Я взглянула на темный пруд, но не увидела ряби на воде – ничто не указывало на то, что моя мама была там и слушала. Но его слова заставили меня нахмуриться. Улавливал ли приемник Марстена сигнал только от меня или мамы или от нас обеих? Если от нас обеих, почему он говорит, что это я вызвала проблемы?

Пытается ли он запугать нас? Или тянет время, ожидая подкрепления? В конце концов, сколько еще маленьких диверсий Трея могли рвануть?

Мои ноги гудели, принуждая двигаться, чтобы выйти отсюда, когда у нас еще был шанс. Но пока Марстен оставался неподвижен, пока я не знала, был ли он вооружен или нет – не оставалось других вариантов, кроме как стоять тут и ждать.

Я оглядела комнату. Около стен стояли ящики с разным оборудованием, но даже если бы я могла использовать его как оружие, все они были заперты и, следовательно, бесполезны для меня. Ученые и сейчас не поглупели настолько, чтобы оставить что-нибудь, что может стать оружием.

- Айла, жду вас на счет три, потом я начну стрелять. И кто знает, во что - или в кого я попаду?

Мое сердце подскочило к горлу. Он знал, что Мама была не в одиночестве.

- Один.

Нет движения в воде. Я отступила назад. Я не знала, куда я направляюсь, и что я намерена делать. Я просто знала, что я не хочу быть рядом с дверью, когда Марстен начнет стрелять.

- Два.

Пот заструился по позвоночнику, и я отступила еще на шаг.

- Три.

Вода шевельнулась. Мягкие волны побежали из дальнего края бассейна, становясь все сильнее, по мере приближения к нам.

- Если вы хотите, чтобы я вышла, Марстен, придите и возьмите меня.

Хотя ее слова были вызывающе, я слышала усталость в ее голосе. Боль. Она была ближе к вечному воссоединению с папой, чем я предполагала.

Я сморгнула слезы и стала ждать ответа Марстена. Он не заставил ждать себя слишком долго. Свет залил комнату, его яркость заставила меня зажмуриться.

- Выйди из воды, Айла.

- Вы заходите в комнату и, может быть, я подумаю над этим. - Слова пророкотали из воды, вызывая маленькие волны, снующие по ее поверхности.

Один шаг, затем другой, и запахи дыма и мужского пота наполнили воздух. Очевидно, Марстен был снаружи, когда Трей начал свою диверсию. Несколько шагов, потом вдруг Марстен шарахнулся в сторону, вцепившись в оружие, которое направил прямо на воду.

Более сильная рябь пробежала через бассейн, а потом вдруг появилась моя мать.

Хотя я не была рядом с бассейном, я начала шевелить пальцами, лаская энергию в воздухе, взывая к темной воде и, чувствуя, с каким жаром сила скользит по моей коже - поцелуй, наполненный такой яростью, что волосы на моих руках встали дыбом.

- Твое время здесь, с нами, закончилась, Марстен. Оставьте это и убирайтесь, пока еще можете.

Ухмылка исказила его резкие черты. - Айла, мы видели худшее из того, что вы можете сделать, и это не пугает нас. Выбирайся из воды, или я буду стрелять. Помните, что ты одинаково полезна для меня как мертвая, так и живая, так что я не буду думать.

И я не буду. Она умрет так или иначе, но я не позволю ей умереть в этом месте - не от пули, и не по своей собственной воле. Я шагнула вперед. Пистолет в руках Марстена не дрогнул.

- Мне было интересно, когда вы станете двигаться, Дестини.

Я продолжала шевелить пальцами и двинулась вперед, стараясь приблизиться к воде. Пытаясь поднять барьер между матерью и ружьем.

- Вы ничего не выиграете, стреляя в нас, Марстен, - сказала я, чувствуя, как энергия начинает собираться на моих руках и волосах, а крошечные искры засверкали в темной воде. - У вас нет реального представления о том, что моя мать и я можем сделать. И вы никогда не узнаете, на что мы способны, если мы будем мертвы.

- Что я знаю, - сказал он, - так это то, что вы убили несколько хороших ученых и доказали, как трудно содержать таких животных.

- Мы не животные, - сказала я, радуясь, что мой голос не демонстрировал ярость и страх, что кипели во мне. – И мы гораздо ценнее живыми, чем мертвыми.

- На самом деле, вы доказывали противоположное, снова и снова. И вы погубили это предприятие.

- И как нам это удалось? - Я продолжала двигаться вперед, подползая к краю бассейна, дюйм за дюймом, все еще желая просто побежать к маме. Но это был шанс, который я не могла не использовать. Любое резкое движение могло заставить его стрелять.

- Может быть, мы взорвали лабораторию, и сожгли немного оборудования там и тут, но это все, что нам удалось сделать.

- Что вам удалось сделать - это уничтожить секретность этой операции. Половина Друмхада, наверное, видели, в воздухе драконов, летающих над Лох-Нессом. Нам нужно больше времени, чтобы раскрыть тайны, скрытые в ваших генах, и это то, что вы украли у нас.

И ты украл у нас жизни, человечность и друг друга, хотела я огрызнуться, но какой смысл? Мы могли бы поддерживать человеческую форму, но Марстен никогда и не собирался увидеть что-то более интересное.

- Вы еще даже не затронули наши секреты, Марстен, и, поверьте мне, мы нужны вам живыми, чтобы начать понимать их.

- Я думаю, что я единственный, кто достаточно компетентен, чтобы судить об этом, - сказал он и спустил курок.

- Нет! - Закричала я и отпустила энергию. Она взлетела в темной воде, кружась вокруг моей матери, быстро становясь густой, через нее ничто не могло бы пройти. Даже пуля. Пуля попала в стену воды и рикошетом отлетела в сторону. Марстен выругался, потом повернул пистолет и спустил курок еще раз. На этот раз, целясь прямо в меня. У меня не было времени, чтобы позволить воде защитить и себя. Максимум, что я могла сделать, это броситься в сторону. Но я не сверхчеловек. Я даже не воздушный дракон. У меня не было крыльев, и, конечно, я не могла летать. Казалось, воздух закричал. Или, может быть, это я кричала. Я не знаю. Безопасность, там, в темной воде, была близко, так близко, но пуля была быстрее. Металл разорвал мое бедро, через кровь, кожу, и мышцы, пуля пробила себе путь сквозь мою ногу. Я бросилась в воду и, кувыркаясь, пошла на дно.

Все, что я чувствовала – боль, все, что я хотела сделать, это соскользнуть в манящую темноту беспамятства. Но это еще не закончилось, и я боролась, чтобы не спать, я видела, как красное пятно начало формироваться вокруг моих ног.

Заплескалась вода, и потом моя мать появилась рядом со мной.

- О Боже, Боже, - сказала она, проводя хрупкими руками по моему лицу, шее. Чувствуя рану, она ощущала запах, но не видела ее. К нам приближались шаги. Мое сердце забилось сильнее. Но с другой стороны послышались еще шаги. Воздух был наполнен криками. Но не от пули. Не в этот раз. Трей пришел.

Облегчение затопило меня. Мне было плевать, как он узнал, что я нуждалась в помощи. Все, что имело значение, это то, что он придет, что он будет рядом. Все, что мне нужно сделать, это держать нас обоих живыми до тех пор.

- Мама, вернись под защиту водоворота, - быстро прошептала я.

- Что? Не...

- Мама, замолчи и просто лезь в эту чертову воду.

Мой голос был немногим громче, чем шипение воздуха. Я дотронулась до ее лица, слегка, стараясь убедить, но взгляд мой скользнул мимо нее и опять уставился на Марстена. Разумеется, в его глазах не было ни капли сострадания. Мы были не более чем пара испытуемых, поэтому он не хотел потерять нас. Дрожь прошла по мне. Не было никакого способа, чтобы заставить его увидеть нас, как нечто большее, чем монстры, которые не имели ни прав, ни голоса в этом человеческом мире.