Страница 33 из 51
— Каковы же их цели? — спросил стихотворец Гийом.
— Этого я вам, к сожалению, не могу сказать, — ответил Жискар.
— Вы боитесь нарушить клятву? — спросила Елена, вскинув бровь.
— Нет, — усмехнулся Жискар, — просто я не знаю этой их цели, ибо ее не знают ни зульфикары, ни йамуты, ни алфии. Возможно, и урханы не знают ее, и только дойдя до звания ласика, хасасин начинает постепенно посвящаться в тайну. Фидаин получает больше знаний, рафик — еще больше. Думаю, что дай знают очень много, а дай-аль-кирбали почти все. Абсолютной же истиной владеет лишь шах-аль-джабаль, и ее он передаст перед своей смертью тому дай-аль-кирбалю, который его заменит».
Я не думаю, что сходство в устройстве орденов было столь уж большим. Разве что дисциплина в обоих орденах всегда была на высоте, да и цели нередко оказывались сходными. Еще в первое время существования Ордена Храма в Палестине тамплиеры вступали с ассасинами в сговор, так они хотели совместными усилиями захватить Дамаск и совершить обмен: королю Балдуину Второму доставался Дамаск, а ассасины получали Тир. Однако под Дамаском объединенная группировка войск получила сокрушительное поражение. У тамплиеров сложились с ассасинами взаимовыгодные связи. Впрочем, не только тамплиеры, но и многие высокопоставленные представители разных королевских домов Европы стали использовать этих невидимых убийц с большим удовольствием. И тонкий золотой кинжал ассасина оборвал не одну королевскую жизнь. В «заказе» Конрада Монферратского обвиняли современники Ричарда Львиное Сердце, причем некоторые считали, что Ричард собирался «заказать» и французского короля. Конрад Монферратский имел несчастье поссориться с очередным Старцем Горы, так что в жертвы он попал не случайно: обиды на Востоке не прощают. «Два ассасина, — пояснял Геккертон, — допустили крестить себя и, живя возле него, по-видимому, усердно молились; но когда представился благоприятный случай, они убили Конрада Монферратского, и один из них скрылся в церкви. Однако, услыхав, что Конрада унесли еще живого, оставшийся в живых ассасин опять добрался до него и нанес второй удар, и умер без малейшего ропота от утонченных пыток». Внимание на ассасинов обратил и Саладдин, который использовал их для проведения боевых операций.
Но если понятно, зачем ассасины тамплиерам, то зачем тамплиеры ассасинам?
А вот тут вопрос интересный. Конечно, если разбираться, следуя сугубо исторической канве, то обе стороны получали какие-то выгоды, недаром ходили слухи, что ассасины — вассалы тамплиеров. Как говорят, если так приятно думать, то почему бы и нет? Но скорее всего, все было сложнее: делая вид, что они приняли зависимость от Ордена, в Аламуте ждали удобного момента, чтобы полностью овладеть ситуацией и тогда избавиться от рыцарей. Но в то же время они так долго и успешно сотрудничали, несмотря на то, что систематически воевали друг против друга, что стали разговаривать на одном языке. Даже цвета одежд были у них сходными: белые плащи с алыми крестами у рыцарей и белые одеяния с алыми поясами у ассасинов, идущих на смерть. Интересно, но рыцари Храма были нужны рыцарям Горы для того же самого, зачем рыцарям Храма нужна была сама их Гора, на которой было выстроено их командорство. Они тоже считали себя наследниками Храма Соломонова. Правда, сама Гора, то есть развалины Храма, не достались ни рыцарям, которые в конце концов в 1291 году были выбиты со Святой земли, ни ассасинам, чью неприступную крепость Аламут взяли в 1256 году идущие с востока монголы. Но тесное общение всегда ведь приносит плоды? Поскольку афишировать отношения с самыми запрещенными и опасными соседями было нельзя, то вольно или невольно в Ордене появилась двойная бухгалтерия — иными словами, сложился внутренний круг.
Орден внутри Ордена
Итак, рыцарям не удалось построить рая, объединив земли вокруг Средиземного моря и создав процветающее и свободное государство. К концу тринадцатого века они оказались лишены даже того места в Иерусалиме, где родился их Орден. Им оставалась Европа — там было огромное количество командорств (не все тамплиеры воевали в Святой земле, многие жили дома), они не были подвластны никакому суду, кроме самого папы, но атмосфера на родине становилась все хуже и хуже. Командарство, где находился Великий магистр, располагалось подальше от церковной и королевской власти — на Кипре, который им пришлось делить с госпитальерами, а друг друга они не то что бы не любили, скорее — ненавидели. Прекрасный юг был выжжен и уничтожен. Многое изменилось и в мыслях тамплиеров. Так что совсем не удивительно, что в самом Ордене появился внутренний круг, то есть особо посвященные, владеющие особыми тайнами. Именно этот мозговой центр разрабатывал и военную стратегию, выказывая редкостное неповиновение и собственную волю. Они не только осмелились указать английскому королю Генриху Третьему, что править он будет, только пока будет справедлив, но и вступили в войну с французским королем на стороне Арагона, свергли неугодного им Иерусалимского короля Генриха Второго, не стали платить за обманувшего их надежды Людовика Святого, когда тот попал в плен, к тому же они вели свои войны с другими рыцарями-крестоносцами, досаждая госпитальерам — вечным противникам. Понятно, что для французских королей, которые считали их по глупости «своими» рыцарями, Орден стал занозой, и ее было желательно вырвать. Но время пока не подошло. А у самих тамплиеров образовалось государство в государстве. С виду все, как положено: избранный магистр, маршалы, сенешали, туркольеры, простые рыцари, сержанты, оруженосцы, монашествующая часть Ордена, а на деле…
Наделе все было сложнее. Мало того, что тамплиеры охотно принимали к себе всех рыцарей, имевших проблемы со светским законом — осужденных за прелюбодеяние или убийство, — они принимали к себе и отторгнутых церковью, объясняя это тем, что Орден способен сделать из грешника святого воина. Достаточно было одного: происхождения. Если ты рыцарского рода, то все грехи можно смыть. Худшим проступком было скрыть, что ты не рыцарь по рождению, будь ты смел как лев и доблестен, это бы нарушителя не спасло. Принимая новичка в Орден, Магистр говорил ему, что принимает не только его, но и всех его родных — мать, отца, братьев и сестер, а также всех потомков. Иными словами, вместе с рыцарем в Орден вступал весь его род, и в случае опасности или необходимости Орден мог вступиться за родных рыцаря, поскольку считалось, что теперь они тоже члены орденского братства. Иногда это было очень важно, поскольку с тамплиерами никто связываться не хотел, своих они никогда не бросали — ни в мирной жизни, ни на поле боя. Но что стояло за таким коллективным вступлением в Орден? Формирование широкого слоя знати. Этот слой готовили к управлению огромным государством. Этого государства при всем старании рыцари так и не смогли создать.
Но вот что интересно, при другом раскладе, если бы не было процесса 1307 года, у них даже с потерей Святой земли все еще могло получиться! И тогда все принятые в Орден семьи заняли бы в истории подобающее место.
Впрочем, простые рыцари Ордена и не догадывались о таких масштабных планах. Об этом знали только посвященные в тайну, то есть тот самый внутренний круг. Как во всякой большой организации (а численность тамплиерского воинства иногда достигала 30 000 человек), он просто обязан был существовать — и вероятно, с тайными посвящениями, отличающимися от обычных. С древности такие посвящения проводили в виде мистерий, и скорее всего, ознакомленные с подобными практиками тамплиеры приняли подобные посвящения на вооружение. Ведь даже церковные обряды в то время (да и сегодня) — это видоизмененные мистерии, доставшиеся нам из такой ветхозаветной старины, что страшно и подумать. Вся религиозная ритуальность строится по аналогии с мистериями Вавилона, Шумера, Египта. Да и современные масонские посвящения идут все из того же священного источника. Так что вряд ли и тамплиеры в этом вопросе были оригиналами. У них были тексты, в которых аналогичные посвящения описывались и пояснялись. И один из возможных источников был ессейский.