Кровавый план египтянина

– Ты говорил про какой-то счет к России. Может, поделишься? Что ты ядерной державе предъявить хочешь?

– Давай пока об этом не будем.

– Хорошо, повременим.

– Идите сюда, – услышали они, – нужен ваш совет.

– Это мы запросто, – поднимаясь, по-арабски отозвался Валерий.

– А еще какие языки ты знаешь? – спросил на пушту Иван.

– Несколько. – Валерий улыбнулся. – А если полковник не пойдет с нами? – по-русски спросил он. – Или не возьмет дипломат?

– Он с ним не расстается, – ответил Иван.

Они подошли к расступившимся иракцам. На плоском камне лежали карта и несколько фотографий.

– Вот мост, – показал на фото полковник, – его надо взорвать. Янки восстановили его, но охрана там небольшая. Основная группа атакует расположенные здесь, – он указал острием кинжала, – палатки янки. Там два взвода. Группа обезьян, – он посмотрел на длиннорукого иракца в пробковом шлеме и широких белых шароварах, – держит дорогу отсюда. Ты, Масуд, – он перевел взгляд на низкорослого темнокожего партизана, – в это время атакуешь парк бронетехники. Если удастся что-то вывести из строя или уничтожить, отлично. Но в основном делаете видимость атаки. Вы, – обратился он к Валерию и Ивану, – взрываете мост. Вот его фотографии. – Полковник протянул несколько снимков Валерию. – А это план строительства. – Он сунул в руки Ивана сверток. – Чертеж и все остальное. Взрыв должен быть один, но такой, чтобы мост был разрушен.

– Тогда надо работать с одной из береговых опор, – проговорил по-арабски Валерий. – И взрыв должен быть направленным, – взглянул он на Ивана.

– Я думаю так же, – кивнул тот.

– Выбран временно исполняющий обязанности президента, – сообщил вошедший иракец, – из числа предателей…

– Долго он не будет руководить Ираком, – как клятву, произнес полковник. – Да здравствует Саддам Хусейн! – Все, кроме русских и еще десятерых наемников, среди которых был один европеец, повторили его слова.

– А он будет править всего месяц, – улыбнулся вошедший, – потом его сменит представитель другой партии. Всего их двадцать пять, поэтому и пришли к такому соглашению.

– Занятно… – Полковник шлепнул ладонями по карте и выпрямился. – Отдыхать. Выступаем ночью. Двигаемся предельно осторожно. В столкновения не вступать. Наша цель – мост.

– Знаешь, – выплюнув окурок сигары, вздохнул чернокожий морской пехотинец США, – что-то мне перестает нравиться эта туристическая поездка. Наших парней гибнет все больше и больше. Так что, я думаю, пора бы нам убираться отсюда.

– Не один ты так думаешь, – проговорил рыжеволосый здоровяк. Отпив из фляжки, сплюнул. – Например, я не чувствую себя в безопасности нигде. Когда вели боевые действия, мне было намного спокойнее. А сейчас… Вон идет женщина. – Рыжеволосый кивнул на несущую большой кувшин женщину. – Что там у нее? – Он надел каску. – И стрелять не разрешают. Если пойдет в нашу сторону, выпущу весь диск. – Он припал к ручному пулемету.

– Слышите? – Один из морских пехотинцев, повернувшись, приподнял автоматическую винтовку. – Крик и выстрел.

– Женщина кричала, – равнодушно отозвался чернокожий сержант. – Скорее всего снова кого-то грабят. Нам приказано не вмешиваться, если не у нас на глазах. Да если и увижу, сделаю вид, что все о’кей. Наш капитан говорит – не влезайте в схватки с преступниками, и без них головной боли хватает.

Патрульные, ускорив шаг, двинулись дальше.

– Быстрее, – поторопил стоявший у окна иракец с пистолетом, – а то вызовут полицейских. Сейчас они уже опять появились. Недавно нашим пришлось убрать двоих. Вмешались, когда парни забирали девчонку. Сейчас за девочек неплохо платят. Да шевелитесь вы! – прикрикнул он на двух подельников, собиравших вещи на разостланный коврик. На полу лежала женщина с топориком в руке. Из-под ее левого бока вытекал ручеек крови.

– Чуть не убила тебя, – усмехнулся бандит с пистолетом.

– Все, – свернув коврик с награбленным, кивнул другой. – Правда, не очень, но…

– Пошли, – поторопил первый.

– Не бойся ты, – спокойно проговорил третий. – Сейчас никто ничего не видит и не слышит. Американцы не вмешиваются, им хватает и партизан, так что лишний раз лезть под пули они не будут. Местная полиция после убийства только что назначенного начальства с телохранителем делает вид, что работает. Сейчас надо брать все, что можно, пока полное безвластье. Ведь таких, как мы, полно, конкуренция особенно по ночам чувствуется. – Он засмеялся.

– Так и сделаем, – кивнул Иван. – А у тебя голова на месте, – одобрительно проговорил он. – Соображаешь, куда положить и откуда вынуть.

– Просто не хочу здесь за просто так погибать, – ответил Валерий. – Я думал, янки тут действительно по черепу настукают как следует. Но ничего и близко не было, так, одна видимость. Хусейн предрекал затяжную войну и поражение американо-британской коалиции. А на самом деле…

– Сейчас все только и начинается. Но я с тобой согласен, надо уходить. А вот куда?

– Главное, из Ирака благополучно выбраться, куда удобнее. Но это тоже потом решим, в зависимости от ситуации. Я думаю, что нам лучше…

– Сам сказал – потом. – Иван посмотрел на часы. – Давай-ка поспим немного, – укладываясь, предложил он.

– И сколько я получу? – спросил худощавый бородач. В правой руке он держал телефонную трубку, в левой – кальян. Выслушав, усмехнулся. – Я постараюсь, но твердо обещать не могу. Здесь, конечно, есть иноземцы, но не думаю, что имеются те, кто тебе нужен. Хотя, может быть, и такие найдутся. Все разузнаю сегодня же. Если будет что-то подходящее, перезвоню… – Он замолчал. Затем засмеялся. – Конечно, как только кто-то подходящий попадется, я свяжусь с тобой. Или ты будешь мне платить лишь… – Замолчав, послушал и довольно улыбнулся. – Все понятно, помогу обязательно.

Молодая чеченка с двумя сумками в руках осторожно поднималась по узкой горной дороге. Остановилась, поставила сумки, вздохнув, посмотрела на часы. И настороженно вслушалась.

– …возьмем, – услышала она, – куда они денутся. И Басая и Масхадова хапнем. И вздернуть бы их сразу!

Она, вздохнув, посмотрела вверх, откуда донеслись приближающиеся голоса.

– Лапы в гору! – Из-за кустов вышли четверо солдат внутренних войск.

– Я живу в селе, – поспешно подняв руки, испуганно проговорила девушка. – Мы…

– Заткнись! – Не опуская ствола автомата, рыжеватый солдат медленно пошел к ней. За ним, посмеиваясь, двинулись остальные. – Обыскать! – остановившись в двух шагах от девушки, приказал рыжеватый.

– С удовольствием! – Кабан шагнул вперед.

Она почувствовала запах спиртного и отшатнулась. Руки верзилы схватили ее и притянули к себе. Облапив талию девушки, он стал гладить ее грудь. Она, взвизгнув, неожиданно сильно ткнула его коленом в пах и тут же толкнула в грудь. Присевший со стоном Кабан сделал шаг назад и плюхнулся на задницу. Рыжеватый и двое остальных кинулись к девушке. Она бросилась бежать. Конопатый с лычками старшего сержанта толкнул девушку стволом автомата между лопаток. Она, вскрикнув, упала. Мужчины в солдатской форме, подскочив, стали срывать с кричащей девушки одежду.

– Сучка! – промычал поднявшийся Кабан. – Пришибу…

Он вытащил штык-нож.

– Сдурел?! – заорал Власов. – Эту чеченскую шлюху надо хором отодрать, чтобы не рожала воинов Аллаха, мать его!

– Солдаты! – крикнула женщина с растрепанными длинными волосами. – Женщину насилуют!

Трое российских солдат побежали наверх. Четвертый, присевший с насосом у спущенного колеса, бросился к правой дверце и схватил переговорное устройство.

Пожилой чеченец с мотыгой в руках, выбежав из-за поворота, увидел на земле обнаженную дочь. На ней лежал мужчина в камуфляжной куртке. На погонах были нашивки ефрейтора. Что-то гневно выкрикнув, отец Седы изо всех сил ударил его мотыгой. И еще раз. Отбросив мотыгу, столкнул солдата и присел.