Страница 5 из 6
Ну, про слух магистра это мы уже знаем.
- Папа, - мы с бабулей опять переглянулись, - а ты... с лордом Тьером беседовал?
- А как же, - отец кулак сжал, - вот такой мужик! Мы ж после суда в Загреб приехали, выпили, посидели, я ж ему про все рассказал, а он мне про то, что Градак уже никогда не вернется. Хороший мужик, директор ваш.
Все, думаю, сейчас точно скажу, но тут отец добавил:
- Так вот о лордах, Дэя. Мой ответ только - нет! Потому что растут они в полнейшей вседозволенности, творят чего хотят, а женщина для них... Их женщины это жена, с ней как с богиней, а сами втихаря все на простых девок заглядываются, да в спальни свои тягают. За лорда не отдам, Дэя! Я все сказал!
Такой поворот событий меня совсем не устраивал, и я попыталась возразить:
- Папа, я...
- Три дня и Руи уберется, - оборвал меня отец, - потом жду твоего лорда, но учти, Дэя, плохому человеку не отдам. В глаза ему посмотрю - если душа темная, пусть он хоть сам император, не отдам!
- Хорошо папа, - я опустила голову, скрыв улыбку, и решила, что папу ждет сюрприз. И, кажется, приятный.
По крайней мере, есть надежда на это. А пока:
- Папа, что мне делать с женихами? - решила спросить я.
- С двумя сам поговорю, - отец вернулся к похлебке, - а вот кузнец этот мне не нравится, но его Руи притащила...
Да, с кузнецом возникли проблемы.
Когда мы с папой вернулись домой, на дворе уже были накрыты столы для мужчин, а в доме для женщин, это потому что зима и нечего матерям как настоящим, так и будущим, на морозе дрожать. Женихов, как и полагается по традиции, усадили по главе трех столов, и каждый с родней человек в двадцать прибыл. Но едва я вошла в калитку, ко мне со всех ног бросилась девочка лет пяти, с разбегу обняла, вскинула светлую головку, посмотрела на меня синими глазищами и спросила:
- А ты будешь моей мамой?
Я оторопела, но вмешался отец. Наклонившись, подхватил малышку, подкинул ее визжащую от восторга вверх, поймал и строго сказал:
- У тебя своя мама есть, Кину. А сейчас беги к папе быстро-быстро, как ветер. Сможешь?
Малышка кивнула, и едва ее поставили на ножки, бросилась к огромному, самому здоровенному из всех присутствующих, мужику.
- Грязно Руи играет, очень грязно, - тихо сказал недовольный отец.
Больше он произнести ничего не успел - к нам величественно подошли три моих жениха: кузнец Горт, охотник Радган, из папиного хорда - то есть охотничьего круга, и булочник Окр. Что Горт, что Окр смерили меня не особо довольными взглядами - видимо ждали кого помоложе, да по свежее, а вот Радган смотрел на меня приветливо, едва улыбку сдерживая. Чем-то он мне папу напоминал.
А из дома уже спешила тетушка, чтобы представить невесту женихам...
'Сейчас начнется, - подумала я'.
Но папа удивил:
- Сначала я с ними поговорю, - уверенно произнес он, заступая вперед и закрывая меня от тети. - А после представишь, как велят традиции.
Тетку я не видела, но сопение перекрыло даже шум начинающейся метели. Однако отец не стал ждать ее слов и произнес:
- Благословения не дам, ни одному из вас.
Пауза. Хорошо, что я позади папы стою. Дальше, в абсолютной тишине мимо нас прошел булочник Окр, и за ним все его родственники. После так же в молчании охотник Радган, да когда он мимо проходил, папа придержал его, положив руку на плечо, и тихо сказал:
- Без обид, Радган, я всего не знал.
- Да понял я, - так же тихо ответил охотник, - заходи завтра, расскажешь.
Вот так наш двор покинули два жениха, но не кузнец! Он остался стоять непоколебимой тушей и он же сказал:
- Мне обещали жену!
Тут уж тетка запела, разлилась широкой рекой, обратилась гиблым болотом. И не остановишь ведь - глава рода, все дела по бракосочетаниям она ведет, впрочем, и за разводы с нее спрос. И расписала она меня, честь по чести, да кузнеца, кузнец вообще чуть ли не за руку с императором по ее словам здоровался. И стояла я на морозе, нехотя слушала, а тут к ноге кто-то прижался. Голову чуть опустила, увидела Счастливчика. По традиции я должна была стоять, скромно потупившись, и ничего более, но я все же наклонилась, подняла котенка, и тут же услышала:
- Брось эту мяукающую пакость!
Молча выпрямилась, прижимая котенка к груди, в упор посмотрела на тетю...
- В дом иди, - тихо сказал отец, предотвращая назревающий скандал.
К сожалению, в тот вечер мне не удалось пообщаться ни с мамой, ни с сестрами, пришлось переодеваться, спускаться вниз и изображать гостеприимную хозяйку. Две мои сестры были на сносях, третья с маленьким ребенком на руках, и вокруг столов бегали мы с Сирой и мамой. Тут уж не до разговоров.
А потом началось:
- Какая ты Дэя быстрая да сноровистая, хорошая жена будет нашему Горту, - заявила полная женщина, что с тетей Руи сидела во главе стола.
Нет, свекромонстр определенно мне нравилась больше, там хоть было с кем поговорить.
- Спасибо, темнейшая, - вежливо ответила я.
- А Дэя будет моей мамой? - капризно спросила та девочка, что подбегала ко мне на дворе.
- И приданное за ней богатое, - вступила в разговор тетя, - а то что старовата... так и Горт не молод.
- И то верно, - поддержала мать кузнеца.
Моя собственная мать так и застыла с ковшом в руках. Но две сплетницы не угомонились:
- Подумаешь - ученая, тьфу позор на наш род, - разорялась тетя, - Горт мужик справный быстро всю дурь из головы выбьет.
Мама и так едва сдерживалась, а уж после этого, перехватив кувшин покрепче, направилась к тете Руи... Я, бросив поднос Сире, метнулась к ней, и перехватила в трех шагах от тети.
- Мамочка, - кувшин у нее быстро забрала, - тебе бы прилечь, правда. Набегалась сегодня явно.
А кое-кому помолчать бы следовало:
- Молодая еще, - важно заявила тетя Руи, - пусть побегает!
И все! Больше я терпеть не стала:
- Ассе кьерте уэме сао такьтян такэсо, - слова были произнесены шепотом, смотрела я при этом на тетку, которая как раз в очередной раз опустошала кружку со сливовицей...
К сожалению это не было проклятием острого поноса, так как увы - тетка быстро обвинила бы маму в попытке отравления, зато проклятие мгновенного опьянения не менее действенно выводит противника из строя.
- Ой! - тетя оторвалась от кружки, - и что это мне таааак хорошо стало... Ик...
В следующее мгновение туша сползла под стол, пьяно хихикая при этом. В абсолютной тишине, все присутствующие проследили за процессом сползания, и смущенно отвернулись, едва Руи захрапела, да так что начали дрожать стекла и посуда на столе. Прости, тетя, это меньший вред, который я могла причинить.
- Схожу за дядей, - сказала я, и направилась на двор.
Невероятно - впервые сделала гадость ближнему, но почему-то совсем не сожалею об этом. Правда, выходя, украдкой огляделась - воды нигде не было, кроме как в кадке с цветами, но ту я вылью быстро; на Счастливчика проклятие не оказало никакого действия - а нормальная кошка сбежала бы сразу, ну и плесени в нашем доме никогда не было, так что и следов моего преступления не осталось. Почти... не забыть ночью воду стоячую вылить.
Выйдя во двор, поежилась, оглядывая творящееся безобразие - мужчины себя в выпивке не ограничивали, и уже были в том состоянии, когда даже замерзшее мясо с удовольствием грызли, не замечая поскрипывающего на зубах льда. Папа с дядей сидели во главе первого из столов, кузнец во главе второго, третий унесли, когда два моих женишка ретировались. И я представляла, во сколько родителям обошлось это 'сватовство', не зря у нас невесту сразу замуж отдавали - свадьба и то дешевле.
Обняв плечи руками, направилась к отцу и дяде Лусу, обходя стол с кузнецом и его родичами. То что произошло дальше, могло бы случиться в заведении Бурдуса, но никак не на сватовстве - проходящую мимо кузнеца меня схватили, и в следующее мгновение я оказалась сидящей у него на коленях. Мои родственники все как один вскочили с мест, и куда только опьянение делось, зато кузнецовы загоготали, да по столу застучали, одобрительно родича поддерживая. Я же начала возмущенные попытки вырваться, как услышала его тихое: