Соблазненная его прикосновением

— Что ты теперь скажешь?

— Потрясающе! — выдохнула она.

После очередного поцелуя муж взял ее за руку и повел в дом. Игнорируя любопытные взгляды слуг, они заторопились наверх. Джек привел ее в свою спальню, запер дверь и потом задернул шторы.

— Все эти недели я воображал, как ты будешь здесь, в моей постели. Особенно после твоего визита... первого и единственного. Ты даже представить себе не можешь, какие фантазии рождались у меня в этой комнате!

Улыбнувшись, Грейс бросила шаль на стул.

— Могу себе представить. Но я чувствовала себя очень одинокой.

— Больше этого не будет никогда. Теперь нас ничто, не разлучит. — Его взгляд остановился на подвеске. — Ты носишь ее?

Грейс коснулась аметистов, затем провела кончиком пальца по фарфоровой миниатюре с садом.

— Верю, что это подарено с любовью.

— Да, хотя я был настолько слеп, что многого не понимал. И должен просить у тебя прощения.

Грейс положила руку ему на грудь в области сердца.

— Ты правда носил эту вещицу с собой, когда мы расстались?

— Постоянно. Это позволяло мне чувствовать себя ближе к тебе.

— А я хранила твой носовой платок, хотя не собиралась тебе говорить об этом.

— Мы совсем потеряли голову. Оба. — Джек поцеловал ее.

— Скорее всего.

— А теперь не обнажиться ли нам, что скажешь?

Засмеявшись, Грейс позволила ему раздеть ее. И только оказавшись перед ним в одной тонкой рубашке, вдруг оробела.

— Что случилось? — Он нежно приподнял ей подбородок и заглянул в глаза. — Ты сделалась застенчивой?

— Просто гораздо полнее, чем ты видел меня в последний раз.

— Ну что ж, этому можно только порадоваться. Ведь ты стала еще прекраснее.

— А вдруг тебе...

— Не понравится, как ты выглядишь? Это невозможно.

Увидим, подумала она.

Но глаза у него потемнели от желания, руки осторожно изучали ее новые формы, ласково касались грудей, которые увеличились в размере.

— Боже мой, Грейс, ты просто изумительна!

Она расслабилась, к ней вернулась уверенность.

— Думаю, на вас слишком много одежды, милорд.

Джек оглядел себя.

— Полагаю, ты права.

Лежа на простынях, Грейс смотрела, как он торопливо раздевается, и улыбалась.

Муж прижался к ней всем телом, но был чрезвычайно нежен, лаская ее. Она дрожала в ожидании, когда он ею овладеет. Грейс так любила его, зная теперь, что он отвечает ей тем же.

— Боже, Джек, как я скучала по тебе.

— И вполовину не так, как я. Могу поспорить.

Она обняла его за шею и одарила долгим, страстным поцелуем.

— Может, заключим пари? Согласен?

— Конечно. А поскольку выигрыш — это ты, любовь моя, я сделаю все, чтобы завоевать тебя. Но возможно, миледи, вам требуется доказательство?

— Безусловно! — промурлыкала она.

Эпилог

Кент, Англия

Конец февраля 1811 года

— Тебе нужно что-нибудь, дорогая? — спросил Джек.

— По-моему, все прекрасно, — ответила Грейс, сидевшая напротив в мягком кресле.

— Может, принести еще одно одеяло? Я не хочу, чтобы ты мерзла.

— Спасибо, мне тепло, — сказала она, скрывая нежную улыбку.

В гостиной было тепло и комфортно, ярко пылал камин, рядом уютно устроился Лютик, вылизывая рыжую шерстку.

— Ты не голодна?

— Я же только час назад съела целую огромную тарелку бутербродов. Неудивительно, что я такая же большая и круглая, как один из тех воздушных шаров, о которых Дрейк говорил на праздниках. Если съем еще что-нибудь, то просто лопну.

Джек укоризненно взглянул на жену:

— Глупости! Ты уже на восьмом месяце, тебе полагается быть полной. А что до аппетита, ты ведь ешь за двоих, поэтому не беспокойся о своей фигуре, она прекрасна. Каждое утро, когда просыпаюсь и вижу тебя рядом, говорю себе: какой я счастливец!

Грейс чуть не растаяла от удовольствия.

— Тебя, правда, не беспокоит, когда я всю ночь толкаюсь и ворочаюсь?

— Ничуть!

— Ты мог бы спать в твоей прежней спальне.

— С какой стати? Я хочу быть с тобой.

Да, он был нужен ей, ведь она так сильно его любила.

— У тебя опухли щиколотки. Может, устроишься поудобнее?

Приподняв юбку, Грейс показала ему кучу подушек у себя под ногами.

— Видишь, я избалована, как принцесса. Если, конечно, она окажется в интересном положении.

— Раз тебе ничего не нужно, можно я поцелую тебя?

— Кто же тебе запрещает?

Она закрыла глаза, прижавшись к мужу. Каждый его поцелуй всегда был восхитительным, как первый, каждая ласка была новой и особенной.

Подавляя желание, Джек отстранился, и тут их ребенок проявил такую активность, что ее уже невозможно было не заметить.

— Это наш наследник буянит? — улыбнулся Джек.

— Да. По крайней мере, он не колотит меня по ребрам, как прошлой ночью.

— А вдруг это наследница? И такая же упрямая, как ее мама. Твердо знает, чего хочет.

— Почему ты уверен, что будет девочка? Ты не хочешь сына?

Джек погладил ее по животу.

— В общем-то, мне все равно. Прекрасно и то и другое.

— Значит, ты не возражаешь, если я буду рожать тебе одних дочек?

— Я буду счастлив закончить свою жизнь в окружении толпы прекрасных леди Байрон.

— Не надейся, что их будет так много!

— Я как-нибудь уговорю тебя, — прошептал Джек.

В дверь постучали.

— Извините, милорд, миледи, — произнесла служанка, делая реверанс. — Простите за беспокойство, но только что принесли почту. И пришел посыльный.

— Можешь положить на стол, — не оборачиваясь, сказал Джек и спросил, когда девушка вышла. — Так на чем мы остановились?

— На твоих мечтах о продолжении рода, дорогой!

— Прекрасно. Тогда я займусь почтой.

— Возможно, есть весточка от Кейда? Интересно, Мег еще не родила? Это может произойти со дня на день.

— Она под бдительным присмотром в Брэберне, где и тебе следовало сейчас находиться.

— Они с мужем жили в Нортумберленде и очень беспокоились, как бы во время родов их не застигла снежная буря. Мег говорила мне на Рождество, что хотела бы остаться дома, но Кейд бы очень переживал. Особенно если бы доктор не смог приехать вовремя. Поэтому и решили провести несколько месяцев в Брэберне.

— Мне тоже надо было настоять на этом, рядом была бы семья, готовая тебе помочь.

— Мне вполне достаточно тебя.

— Я имею в виду женщин.

— Здесь будет миссис Макки и акушерка. Я знаю, мужчины не должны присутствовать при родах, но так хочется, чтоб ты был со мной.

— Не беспокойся. Я буду рядом, хотя вряд ли от меня слишком много пользы.

— Я могу держать твою руку.

— И сжимать ее так сильно, как пожелаешь.

Грейс улыбнулась:

— Конечно, Брэберн прекрасен, но я хочу, чтобы наш ребенок родился здесь. В нашем доме, который ты выбрал для меня.

— Главное, чтобы ты была счастлива. А в Кенте, в Лондоне или где-нибудь еще, не важно. Для меня дом там, где ты. — Джек с любовью посмотрел на жену и пошел за почтой.

Вернувшись в свое кресло, он стал просматривать корреспонденцию.

— Там есть письмо от Кейда? — спросила она.

— От Эдварда.

— Открывай быстрее.

Джек пробежал письмо и улыбнулся:

— Мег родила. Мальчика. Двадцать первого. Они еще не дали ему имя. Как только решат, сразу сообщат. Очевидно, Кейд был просто не в состоянии написать сам. Его жена рожала почти девятнадцать часов, он весь извелся от беспокойства. Но теперь мать и ребенок чувствуют себя прекрасно, оба здоровы и счастливы.

— Я так рада. Что он пишет еще?

— Очень помогла мама. Всех успокаивала. Она просит сказать тебе, что если ты не родишь в следующие две недели, а Мег с ребенком будут хорошо себя чувствовать, то навестит нас.

— У тебя чудесная мать! Конечно, ты должен написать, что мы будем очень рады ее приезду.

Джек кивнул. Он тоже беспокоился, хотя для этого не было причин. В следующем месяце у них появится ребенок. Но Грейс знала, что будет чувствовать себя увереннее рядом с опытной женщиной, которая поддержит и всегда даст совет.