Кровавые сны

На тот случай если она не знала.

На тот случай если она не знала.

Господь Всемогущий!

Она по-прежнему была смущена, когда зазвонил ее сотовый, и Дани потребовалось некоторое время, чтобы найти его в своей сумке. Сделав заметку в голове — купить себе другую сумочку или, по крайней мере, навести порядок в этой, она ответила, прекрасно зная и без определителя, что звонит Пэрис.

— У нас посетители, — проговорила сестра без приветствия.

— Только не говори… — закрыла глаза Дани.

— Боюсь это так. Миранда Бишоп здесь. С Джоном.

Помощник шерифа Джордан Свон очень гордился своим профессионализмом. Своей преданностью и интеллектом. А также своим остроумием. Гордился способностью выглядеть сексуально в форме, благодаря изнурительным утренним тренировкам и генам, которые дали ему привлекательную внешность и светлые волосы.

Он также был хорошо известен, как человек со стальными нервами, и, тем не менее, этой поздней ночью в пятницу, он не смог сдержаться.

— Прошу прощения, — пробормотал он, возвращаясь из недолгой отлучки к кустам, которые находились в нескольких ярдах от желтой полицейской ленты.

— По крайней мере, тебя вырвало за пределами ограждающей ленты. Джордан, я был бы ужасно зол, если бы ты испортил место преступления, — проговорил шериф.

— Я не смог бы испачкать его сильнее того, что уже есть.

— Забавно.

— Вообще-то не очень.

Джордан сглотнул и попытался не думать о крови и внутренних органах, которые были вокруг них. Но это было практически нереально, так как их невозможно было не заметить — они были везде.

Дом пустовал и был выставлен на продажу. Он находился на огромном участке земли, в самом конце длинной подъездной дорожки. Возможно, именно поэтому никто не знал о резне, которая произошла на хорошо сохранившемся заднем дворе с открытым бассейном. Когда-то это было очень красивым и тихим местом.

Никто ничего не заметил, пока садовник не пришел выполнять свою плановую работу и не завернул за дальний угол дома, его тачка была заполнена инструментами и инвентарем, необходимыми для подготовки растений к приближающемуся зимнему сезону.

Опрокинутая тачка лежала там же, где он оставил ее, когда убегал, после того, как обнаружил место преступления — около бассейна.

Это было место кровавой резни. Оно выглядело так, будто кто-то поместил корову среднего размера в измельчитель древесных отходов, и это сравнение и отправило Джордана в ближайшие кусты.

— Господи, Марк, что за зверь мог сделать что-либо подобное?

— То, которое мы должны поймать. — Марк держал в руках пластиковый пакет для улик, в котором находился большой, окровавленный охотничий нож с зазубренным лезвием. Нахмурившись, он изучал улику. — Как думаешь, сколько магазинов продают такие?

— Черт, около дюжины, а может и больше в округе. И это если не считать ломбарды.

— Я так и думал, — кивнул Марк. — Мы не извлечем из ножа никакой информации. Убийца оставил его либо потому что очень глуп, либо потому что абсолютно уверен, что мы не сможем отследить его по ножу.

— Мне претит мысль, что кто-то настолько ужасающий может быть умным, — сказал Джордан. — Но я думаю, мы пожалеем, если будем полагать, что он глуп.

— Да. Тем не менее, мы найдем все, что сможем.

— Возможно, нам повезет, — с некоторым сомнением согласился Джордан.

Марк искоса посмотрел на него, а затем жестом подозвал одного из двух присутствующих криминалистов и вручил ему нож.

— Коротышка, ты или Тереза нашли что-нибудь, чего не обнаружили мы?

— Пока нет, шериф. — Коротышка, несмотря на прозвище, возвышался над обоими мужчинами и, возможно, над большинством людей, моргнул сонными глазами и постарался подавить зевоту. — Возможно, нам следует переместить ленту на несколько ярдов. Я, кажется, нашел несколько ее частей по периметру двора.

Джордан, собиравшийся было сделать ехидное замечание, чтобы убедиться, что Коротышка не спит, выслушал эту новую информацию и вновь почувствовал дурноту.

— Значит, жертва — женщина, — спокойно изрек Марк.

— Сложно сказать без…важнейших частей, — сказал Коротышка. — Но Тереза так думает. Я тоже. Мы нашли кончик пальца с наклеенным акриловым ногтем. Он накрашен розовым, по крайней мере, я так думаю.

Джордан снова удалился в кусты.

Коротышка проследил за ним, а затем обратил свое внимание на каменное лицо шерифа.

— Я не последовал за ним по той простой причине, что проработал в морге Атланты целых пять лет, — сказал он. — А ты?

— Ярость, — ответил Марк Перселл.

— Ясно. Твоя злость подобна щиту. Я знал нескольких полицейских, которым это свойственно, — кивнул Коротышка, открыто изучая шерифа.

Этот спокойный, провинциальный житель видел несколько убийств, большая часть которых происходила на бытовой почве, или же по причине зависти и обиды. Поэтому убийца, также как и жертва, был очевиден, и скорей всего, стоял над телом, сбитый с толку, с пистолетом или окровавленным ножом в руке.

Не так уж и сложно было распутать те случаи.

За два года работы в полицейском участке, это было первое настоящее убийство, над которым Коротышка работал совместно с Марком Перселлом. Интересный парень, так думал о шерифе Коротышка. Родился и вырос в этих местах. Поступил в великолепный университет в Северной Каролине, получил диплом юриста и вернулся работать в Вентуру. Весь округ считал, что он обязательно займет какую-либо выборную должность, что являлось семейной традицией, однако, все были немного удивлены, когда он выбрал правоохранительные органы, вместо других возможностей в политической сфере.

Коротышка же не был удивлен. Он провел всю свою сознательную жизнь среди копов, а этот парень был полицейским до мозга костей. Таких было немного — с врожденным чувством справедливости или же приходящих в ярость — как признался пару минут назад Перселл — из-за того, что мир хаотичен и нуждается в том, чтобы хоть кто-то попытался привести его в порядок. Положительные герои, которые будут вести эту битву.

Бесполезная затея, думал Коротышка, так как плохие парни сейчас были хорошо обеспечены и имели доступ ко многим опасным игрушкам. Но, черт, все же существовали куда худшие вещи, стремясь к которым, люди проживали свою жизнь. Он прекрасно это знал, так как его собственные цели обычно не заходили дальше, чем желание страстного секса на предстоящих выходных.

Не обращая никакого внимания на взгляд Коротышки, шериф сказал:

— Я прав, что ее убили здесь, а не просто расчленили мертвое тело?

— Мы обнаружили несколько капель артериальной крови возле бассейна, поэтому да — я так считаю. Понятия не имею, в сознании ли она была, но я полагаю — она была жива некоторое время, после того как пролились первые капли крови.

— Ты хочешь сказать, он мучил ее?

— Я лишь говорю, он хотел, чтобы она истекла кровью, шериф. А, судя по следам крови, он перемещал ее, пока все это вытворял.

— О господи! Зачем?

— Может, таким образом, он рисовал картину для нас. — Коротышка поморщился, когда шериф уставился на него. — Извини. Но я говорю серьезно. Большая часть следов говорит о том, что она лежала мертвым грузом, когда он двигал ее.

Он указал на ту часть дорожки рядом с ними, на которой остался след, и даже непрофессионал определил бы, что это следы крови.

— Как вот этот. И еще один на другой стороне от бассейна. Я не специализируюсь на составлении психологических портретов, но видел много кровавых сцен убийств и это… очень, очень странное.

— Жаль, что ты просто не сказал: «Оно — зловеще и отвратительно».

Коротышка с любопытством посмотрел на него, а затем пожал плечами.

— Как я уже сказал, я видел кровавые места преступления и раньше. Но большинство из них являлись результатом чей-то неистовой и сумасшедшей злости. Если оружие — нож, они вонзают, режут, преследуют жертву до тех пор, пока она движется. Но единственная причина, по которой убийцы двигают тело после — это стремление избавиться от него.