Тайна розового бриллианта

Рейчел засунула руки в карманы джинсов, чтобы сдержать дрожь и не показать, как она нервничает. Ради Блейка она не может позволить себе отступить ни на шаг.

— Обязательства? Бойфренд, который скучает в ожидании тебя?

— Это не твое дело, но ты не угадал.

— Сомневаюсь, что жалованье, которое я плачу тебе, причиняет тебе какие-нибудь неудобства. Я требую, чтобы ты отложила свои дела, по крайней мере, до возвращения твоей матери. Тройная оплата.

— Мэтт, эту проблему деньгами не решить! — Рейчел захотелось топнуть ногой. — Ему нужен ты!

— Я знаю лучше, что нужно моему сыну. Ты согласна остаться?

Он загнал ее в угол. Она не могла уехать, когда так была привязана к замечательному малышу, спавшему наверху. К сыну Мэтта Хаммонда… Рейчел готова была пройти босиком по разбитому стеклу, чтобы защитить его.

— Да, я останусь. Но когда мать приедет из Вангануи, я вернусь в Англию.

Он коротко кивнул.

— Если нам больше нечего обсуждать, увидимся утром.

Рейчел кивнула в ответ, и ей захотелось поскорее уйти, пока гнев и горечь не выплеснулись наружу. Она вдруг почувствовала его руку на своем плече, тепло и силу его пальцев. Мгновенно ее тело восстало к жизни, ее чувства откликнулись на его прикосновение, а сердце больно заныло.

— Рейчел…

— Что?

— Спасибо тебе.

Она взглянула на чувственную нижнюю губу Мэтта, когда он произнес эти слова. На подбородке у него была легкая щетина, и от этого лицо его казалось бледным и осунувшимся. И Рейчел остро ощутила, как ему было нелегко — и в семейных делах, и на работе.

Не в силах выговорить ни слова, она кивнула еще раз и бросилась к выходу, прежде чем сделать какую-нибудь глупость. Например, предложить ему утешение. Предложить ему себя.

ГЛАВА ВТОРАЯ

На следующее утро небо было невероятно чистым и голубым. Рейчел поставила в багажник своего автомобиля чемодан с зимней одеждой. Ведь она приехала в Новую Зеландию на Рождество, чтобы провести несколько недель со своей матерью. Она не собиралась оставаться здесь знойным летом и совершенно не предполагала, что будет работать у Мэтта Хаммонда.

Когда Мэтт подошел к ней и попросил ее побыть няней у Блейка, пока Мариса будет находиться в Мельбурне возле своей умирающей матери, Рейчел, не раздумывая, согласилась, испытывая глубокое сочувствие. И хотя она никогда не испытывала симпатии к Марисе, она не могла отказать в помощи. Но когда Мариса осталась в Мельбурне и после смерти матери, а ее имя стало часто появляться в газетах рядом с именем Говарда Блэкстоуна, у Рейчел возникла к жене Мэтта явная неприязнь.

Она не могла понять, почему эта женщина предпочитает оставаться вдали от своего мужа и маленького ребенка на Рождество. Даже если у нее роман с Говардом Блэкстоуном, как пытались доказать газетчики, почему она отвергает сына?

Мариса была недостойна Мэтта. Во время своего короткого визита домой Рейчел смогла увидеть, что жена Мэтта расчетливая и жадная женщина, которую заботят только деньги и роскошный стиль жизни. Рейчел не могла понять, почему Мариса даже не старалась быть счастливой с Мэттом. Его состояние, конечно, было не таким огромным, как состояние Блэкстоуна, но вполне было сравнимо с ним.

И конечно, сам Мэтт. Рейчел при мысли о нем почувствовала знакомое томление глубоко внутри. Мариса была глупа и определенно не заслуживала такого мужчину, как он.

Рейчел хлопнула дверцей автомобиля и уселась за руль. По дороге из жилого комплекса в Такапуне к старинному пригороду Девенпорт она обдумывала все подробности разговора с Мэттом прошлой ночью.

Все, конечно, произошло неожиданно. Она совсем не собиралась ложиться спать в ожидании хозяина, но Блейк так перевозбудился от того, что отец должен был вернуться из очередной поездки, что стал капризничать и даже пришел в гнев. Постепенные изменения в поведении Блейка за последние два месяца вызывали у Рейчел сильное беспокойство. И она знала, что поступила правильно, когда сообщила о своих опасениях Мэтту.

Поездка в Девенпорт всегда была приятной. Рейчел любила это суетливое и интересное местечко. Отец ее был морским офицером, служил на ближайшей базе, и когда он уходил в море, мать ее работала у Хаммондов, в их просторном и красивом доме.

Когда она вошла в дом, с лестницы буквально скатился возбужденный Блейк, завернутый в одно лишь полотенце. Он бросился к Рейчел, заставив ее отпустить сумки и поднять его на руки.

— Эй, ты! Иди сюда.

Мэтт шел следом по холлу и резко остановился в метре от нее. Рейчел постаралась спрятать глубоко внутри вспышку желания, которое пронзило ее тело от близости Мэтта.

Его светлые волосы были спутаны, будто он только что сушил их, но не только волосы были в беспорядке. Полотенце, обернутое вокруг его талии, начало сползать, обнажая мускулистые бедра. С невероятным усилием Рейчел перевела взгляд на его лицо, мимолетно отметив загорелую, с рельефными мышцами грудь.

Сердце ее бешено колотилось. Этот человек явно не похож на холодного и расчетливого бизнесмена, который приехал домой так поздно ночью. Нет, мужчина, стоявший перед нею, так же отличался от него, как изумруд от куска графита, и она страстно его желала.

— Иди сюда, — проворчал Мэтт, протягивая руку к сыну. — Тебе надо принять душ перед тем, как пойти в детский сад. Ведь мы договорились, помнишь?

Блейк засмеялся и прильнул лицом к шее Рейчел.

— Я займусь им, если хочешь, — предложила она, стараясь избегать взгляда мужчины, которому она отдала свою девственность одиннадцать лет назад.

— Не надо.

Голос Мэтта прозвучал резко, и его сильные руки отобрали у нее смеющегося ребенка.

— Может быть, ты… — начала Рейчел. Но было слишком поздно. Полотенце, обернутое вокруг талии Мэтта, упало на пол. Молодая женщина поскорее отвела глаза, устремив их на потолок. — Подними свое полотенце, — запинаясь, выговорила она, и щеки ее вспыхнули.

Блейк пришел в полный восторг.

— Ты, маленький сорванец, смотри, что ты сделал! — Мэтт явно пытался сдержать смех.

Боковым зрением Рейчел видела, как он склонился и поднял полотенце, прежде чем унести малыша в его комнату. Он попросту перекинул полотенце через плечо, видимо несколько не принимая в расчет присутствие Рейчел.

Вид потолка не шел ни в какое сравнение с видом его сильных, мускулистых ног и полуобнаженного торса, когда он шел по холлу. Вся эта сцена длилась не более десяти секунд, но Рейчел охватила жаркая волна. Его мощное тело — от головы до ног — было невероятно красивым.

Она потрясла головой, отгоняя от себя воспоминания. Люди, подобные Мэтту Хаммонду, не флиртуют с обслуживающим персоналом — он дал ей это ясно понять одиннадцать лет назад. Однажды сделав ошибку, он не собирался ее повторять.

Она была няня его сына, не более того.

И как бы ни было ей больно, ничего уже не изменится. Ее пребывание в этом доме будет медленно ее убивать. Невозможно любить мужчину всю свою жизнь и вместе с тем спокойно относиться к тому, что он отказывается признавать тебя желанной женщиной.

Рейчел взяла свои вещи и поднялась наверх. Она выбрала комнату поближе к детской. Бросив сумку на кровать, молодая женщина решила не распаковывать ее, а сразу спуститься на кухню и приготовить любимые Блейком французские тосты. Положив несколько кусочков хлеба на сковороду, она одновременно стала собирать детсадовский рюкзачок малыша.

Когда она положила на сковородку вторую порцию хлеба, зазвонил телефон.

— Резиденция Хаммонда, — ответила она.

— Это Квинн Эверард, — послышался мужской голос с легким акцентом. — Могу я поговорить с Мэттом Хаммондом?

— Извините, но мистер Хаммонд не может сейчас подойти к телефону. Что ему передать?

Эверард продиктовал номер телефона и добавил:

— Пожалуйста, пусть позвонит как можно скорее.

К тому времени как Рейчел посыпала французские тосты сахарной пудрой и положила две порции в тарелки, на кухню вошли Мэтт и Блейк.