Тайна розового бриллианта

— Да, мы договорились сделать генетический тест.

Рейчел закусила губу и смотрела, как Мэтт выкладывает вещи. Он явно что-то недоговаривал.

— Должно быть, ты очень обрадовался.

— Не совсем, — Мэтт присел на краешек кровати. — Они выдвинули мне условие.

— Условие?

— Да, и, можно сказать, я не удивился. Они хотят, чтобы я отказался от покупки контрольного пакета акций. И до тех пор, пока я этого не сделаю, они не представят мне официальные результаты теста.

— А ты? — Рейчел подошла к шкафу и стала складывать обратно вещи Марисы, которые вытащил Мэтт.

— Еще не решил. Сначала я должен найти что-то от нее, что сгодилось бы для теста. Без этого не может быть дальнейшего разговора.

— А какого рода вещи ты ищешь?

— Что-нибудь, на чем остался след ее ДНК. Ким сказала — зубную щетку или гребень для волос, но все эти вещи давно утрачены. Сгодилась бы салфетка, которой она стирала губную помаду, а также волос, оставленный на одежде. Но ничего этого здесь нет.

Рейчел стала осматривать вещи — у нее сложилось впечатление, что это вещи постороннего человека. Того, кто прошел здесь и не оставил никаких следов.

Неожиданно в голову ей пришла мысль.

— А как насчет ее автомобиля? Может быть, в бардачке осталась щетка для волос или губная номада?

— Хорошая мысль. Сейчас проверю. Оставь это. — Он жестом показал на разложенные вещи.

— Мне пойти с тобой? — спросила Рейчел.

Секунду он колебался, одной рукой поглаживая золотистое шелковое платье, в котором, как вспомнила Рейчел, Мариса была сфотографирована сразу после свадьбы. Его пальцы крепко сжали тонкую ткань, затем он решительно отбросил платье в сторону, будто оно обожгло ему руку.

— Да. Все это надо унести отсюда. Неважно, куда. Просто унести, и все.

Он вышел из комнаты широкими шагами, и она еще раз оглядела комнату. Когда ее мать сказала ей о женитьбе Мэтта, Рейчел постаралась убедить себя, что очень рада за него.

Но в глубине души она тайно надеялась на то, что однажды завоюет его сердце. Ей казалось, что она любила его всю жизнь. Сначала, ребенком, Рейчел обожала его как старшего товарища, но затем, когда повзрослела, в ней вспыхнула другая страсть. Пятилетняя разница в возрасте уже не казалась огромным расстоянием.

И тогда Мэтт вызвался сопровождать ее на выпускном вечере. Она ясно помнила, как он тогда выглядел. Его светлые волосы были зачесаны назад, и от этого он казался более строгим и взрослым. Когда он зашел за ней, чтобы отправиться вместе на бал, у нее перехватило дыхание. Когда-нибудь, подумала она, он наконец поймет, что она любит его, а он любит ее.

Губы Рейчел искривились, ею овладели воспоминания. Когда он обнял ее и они занялись любовью в тесном салоне автомобиля, она преодолела короткую боль и отдалась наслаждению, которым он окутал ее. Но когда волна страсти, охватившей их, отхлынула назад, словно отлив на пляже, Мэтт мгновенно превратился в чужого человека. Он стал собирать одежду — свою и ее — и снял ее руки с шеи, когда она хотела его обнять.

Выражение его лица говорило обо всем. Он извинялся за то, что ею овладел, и давал понять, что этого больше никогда не повторится.

Рейчел вздохнула, выключив свет в спальне, и плотно закрыла за собой дверь. Она разберется с вещами Марисы завтра днем, когда Блейк будет в детском саду.

Мэтт ждал ее в холле, с пластиковым пакетом в руке.

— Ты была права. В машине у нее оказалась расческа. Я отправлю ее в Сидней. Спасибо за совет.

Рейчел улыбнулась и кивнула.

— Не стоит благодарности. Ужин уже готов. Где ты хочешь сегодня поесть?

— Так как Блейка нет дома, я воспользуюсь затишьем и поработаю в библиотеке. Ты можешь принести мне туда еду?

Рейчел кивнула. Значит, он снова отстраняется от нее. Неожиданно ей захотелось уехать. Есть несколько вещей, которые женщины не должны прощать, и равнодушие — одна из них.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Голова у Мэтта шла кругом, когда он повесил телефонную трубку. Слова Ким эхом раздавались у него в ушах. Результаты сравнения ДНК неопровержимо доказывали — Говард Блэкстоун был отцом Марисы.

Но, зная это, Мэтт не мог сдержать гнев, бурливший у него внутри. Он злился на Марису и заклятых врагов его семьи. Если жена знала о том, что Говард — ее отец, еще накануне своей гибели, почему она просто не подняла телефонную трубку и не сообщила об этом Мэтту? Потому что собиралась развестись со мной, мрачно напомнил он себе. И сделать это при полной, в том числе финансовой, поддержке Блэкстоуна.

Но теперь ему нужно было решать другую проблему. Убедившись в том, что Мариса — дочь Говарда, Ким и ее братья настаивали на том, чтобы перезахоронить ее останки в семейной могиле Блэкстоунов в Роквуде.

Его первым желанием было оставить ее там, где она есть, но он знал любовь покойной к помпезности и церемониям, и понимал, что Мариса предпочла бы быть захороненной вместе с Блэкстоунами. В руке его хрустнул карандаш, которым он делал записи.

Блэкстоуны. Горькая ирония заключалась в том, что он женился на одной из них.

Мэтт бросил обломки карандаша в мусорную корзину.

Настало время сообщить эту новость Брайане. Как ей сказать о том, что их мать была неверна их отцу? Он сделал глубокий вдох. Это надо сделать. Мэтт взял телефон и набрал номер Брайаны и Джеррода.

Она взяла трубку после четвертого гудка.

— Брайана, это Мэтт. У меня есть новость по поводу Марисы, которую тебе обязательно надо узнать.

— Новость? — Ей не хотелось ворошить прошлое, особенно после того, как в сейфе Марисы были обнаружены четыре розовых бриллианта и отношения с Джерродом у нее сильно испортились.

— Да, тебе лучше сесть. Ты знаешь, что я сделал генетический тест по поводу моего сына Блейка. Это привело меня к мысли о том, не существует ли родственной связи между Говардом и Марисой. Я провел исследование, в результате которого выяснилось, что существует связь между твоей матерью, Говардом и Марисой. — Он сделал паузу. — Брайана, Говард был отцом Марисы.

Мэтт услышал ее прерывистый вдох.

— Ты хочешь сказать, что у мамы был роман с Говардом Блэкстоуном? О боже! Нет! Я не верю в это. Она любила отца.

— Я сожалею, Брайана. Понимаю, что тебе нелегко услышать эту новость, но результаты не подлежат сомнению. Думаю, что Говард поддался очарованию твоей матери, тем более Урсула находилась тогда в подавленном состоянии. Не знаю, каковы были причины, но он отверг Барбару после того, как она сказала ему, что беременна. Известно, что она внезапно уволилась с работы. Чем больше мы вникаем в детали, тем больший они приобретают смысл.

— Неужели это правда? Как же им удалось так долго хранить роман в секрете? И почему ты думаешь, что он отверг ее?

— Потому что, как я полагаю, Барбара украла розовое ожерелье Блэкстоуна. Возможно, она просила Говарда о финансовой помощи для ребенка, возможно, грозила разоблачить его. Мы никогда об этом не узнаем. Но, насколько я понимаю, — а также этому есть доказательства — она расчленила ожерелье и продала самый большой камень.

— Доказательства? Ты нашел этот бриллиант?

Мэтт вкратце рассказал о своей поездке на Таити и о том, что выкупил этот камень у Теманы Салливана.

— Все это надо обдумать, Мэтт. Ты уверен в своих выводах? — Брайана явно была шокирована.

— Уверен так же, как в самом себе. У Блэкстоунов есть документальные доказательства того, что Говард и Мариса были отцом и дочерью, но они не готовы еще обнародовать их публично. А что касается похищения ожерелья, мы знаем о том, что в тот вечер Барбара была на дне рождения Урсулы. Кстати, беременная. Ты знаешь, с какой любовью она заботилась о вас, своих дочерях. И она отняла у Говарда то, что по праву принадлежало ее дочери.

— Ты думаешь, отец знал? — прошептала Брайана.

— Сомневаюсь. Он мог подозревать, но без тех доказательств, которые мы имеем сегодня, не мог знать наверняка. — Мэтт колебался секунду. — Ты хочешь, чтобы я сообщил ему новость о Марисе и Говарде?