Страница 2 из 3
Баснословный успех сочинений Жюля Верна и коммерческий ажиотаж издателей-конкурентов, наперебой выпускавших его романы часто в дурных переводах, дали А.П. Чехову материал для блестящей пародии "Летающие острова", которая была напечатана в 1883 году в журнале «Будильник». Тонко пародируя романы астрономического цикла, Антоша Чехонте иронизирует в то же время над незадачливыми переводчиками.
Из дореволюционных изданий самым распространенным было собрание сочинений Жюля Верна, выпущенное П.П. Сойкиным в 88 книгах в качестве приложения к журналу "Природа и люди" за 1906–1907 годы. Это издание до сих пор остается наиболее полным на русском языке, несмотря на то, что здесь отсутствуют историко-географические труды, пьесы, некоторые рассказы и такой значительный роман, как "Найденыш с погибшей «Цинтии», не говоря уже о посмертных романах. Однако относительная полнота сойкинского издания не искупает его существенных дефектов. Переводы здесь почти сплошь тусклые, с большими пропусками и ошибками, подчас приближающейся к пересказу. Тот же недостаток присущ и собранию сочинений Жюля Верна, выпущенному в 1917 году И.Д. Сытиным в виде приложения к журналу "Вокруг света". Но обаяние жюль-верновского творчества доходило до юных читателей даже и в дурных переводах. Долгое время французский писатель был настоящим кумиром русской молодежи. Известно немало случаев, когда гимназисты младших классов, начитавшись романов Жюля Верна, Купера и Майн-Рида, удирали из дому в "американские прерии" и "африканские джунгли" — до того заразительной была, по словам А.Н. Толстого, эта "здоровая романтика, раскрывающая новые горизонты… в унылые и бездеятельные годы царствования Александра III". [7]
В то же время увлечение Жюлем Верном — об этом свидетельствуют воспоминания известных ученых — заставляло многих его читателей выбирать жизненное поприще еще на школьной скамье. "В качестве примера я могу сказать, — писал академик В.А. Обручев, — что сделался путешественником и исследователем Азии благодаря чтению романов Жюля Верна, Купера, Майн-Рида, которые пробудили во мне интерес к естествознанию, к изучению природы далеких малоизвестных стран". [8]
Любовь в России к Жюлю Верну особенно ярко проявилась после его смерти, когда почти все газеты и многие журналы почтили память великого фантаста прочувствованными некрологами.
"Из окованной цепями русской действительности французский писатель звал на свободу", — так писал автор некролога, помещенного в журнале "Родная нива" (1905).
В статьях, появившихся в связи с сообщением о смерти знаменитого писателя, указывалось также, что его романы в течение нескольких десятилетий пробуждали у русской молодежи жажду знаний, страстное желание путешествовать, живой интерес к природе. "Такие профессора, как Тимирязев и покойный Столетов, многими лучшими учениками своими обязаны Жюлю Верну", — было сказано в одном из некрологов, подписанном псевдонимом Борей.
Отношение к Жюлю Верну передовых людей дореволюционной России, пожалуй, лучше всего выражено в стихотворении поэта и ученого В.Я. Брюсова "При электричестве" (1912). Французского писателя Брюсов воспринимает, как поэта науки и гениального фантаста, который не только предугадывал грядущие пути научного и технического прогресса, но и будил творческую мечту:
Стихотворение Брюсова заканчивается гимном науке и выражением уверенности, что рано или поздно воплотится в жизнь и такая заветная мечта Жюля Верна, как установление связи между космическими мирами:
После Великой Октябрской социалистической революции сочинения Жюля Верна наряду с другими классиками зарубежной литературы нашли значительное место в издательских планах. В первые годы советской власти по необходимости практиковалась стереотипная перепечатка старых переводов. Несколько позже те же самые переводы стали выходить в отредактированном и исправленном виде.
Таково было и собрание сочинений Жюля Верна, выпущенное в 1927–1929 годах издательством "Земля и фабрика". Достоинством этого издания было наличие во всех томах научно-популярных пояснительных статей и примечаний. Хотя эти сопроводительные материалы часто давались в отрыве от текста произведений, самый опыт создания комментированного свода сочинений Жюля Верна имел положительное значение и был использован в последующих изданиях.
Большое значение для издательской практики имело известное постановление Центрального Комитета партии от 9 сентября 1933 года "Об издательстве детской литературы". В постановлении было сказано, в частности, о необходимости переиздания лучших произведений мировой детской классики и назывались имена трех иностранных писателей — Дефо, Свифта и Жюля Верна, произведения которых рекомендовалось переиздать в первую очередь. [9]
С середины 30-х годов резко увеличивались тиражи и заметно улучшалось качество изданий книг: юля Верна. К концу 30-х годов лучшие его романы появились в новых переводах с содержательными сопроводительными статьями.
В послевоенные годы интерес к творчеству Жюля Верна у нас еще больше возрос. Его книги нашли в Советском Союзе несравненно более широкую читательскую аудиторию, нежели в царской России: они переводились и переводятся на многие языки народов СССР.
По статистическим данным, на которые ссылается французская газета "Les lettres franciases" (от 24–31 марта 1955 года), ни в одной стране так много не издают и так интенсивно не читают Жюля Верна, как в СССР.
Сюжеты его самых известных произведений неоднократно использовались у нас на сцене молодежных театров и в кинофильмах, а образ самого романиста и мотивы его творчества — в советской художественной литературе.
Любовь к Жюлю Верну первого поколения советской молодежи, закалявшегося в боях гражданской войны, прекрасно выразил Николай Островский: "Он был не только моим спасителем в детстве, — он был для меня чем-то большим!.. Какое место в моей душе занимали чудесные выдумки Жюля Верна! С каким трепетом читал я его объемистые книги, страдая от того, что чтение рано или поздно должно прийти к концу". [10]
Такое же точно отношение к французскому писателю чувствуется в стихотворении Виссариона Саянова "Жюль Верн" (1937). Вспоминая суровое детство своего лирического героя, совпавшее с последним периодом существования царизма, поэт заканчивает стихотворение такими словами:
7
7. А.Н. Толстой, Собрание сочинений, т. 14, М. Гослитиздат, 1950, стр. 349–350.
8
8. "Детская литература", 1939, № 1, стр. 39–40.
9
9. О партийной и советской печати. Сборник документов. М. Изд-во «Правда», 1954, стр. 437–438.
10
10. "Альманах год тридцать седьмой", № 18. М. 1954, стр. 337, 338.