Перекличка мертвых

— Благодарю вас, сэр.

— Зовите меня Дэвид.

Согнувшись почти до земли, словно разглядывая там что-то важное, старший офицер ГОМП за спиной Стилфорта засунул себе два пальца в рот будто для того, чтобы блевануть.

Все трое покатили в Эдинбург каждый в своей машине. Страшно подумать, как к этому отнеслись бы экологи! Первым отъехал Макрей, направлявшийся в «Глениглс». Ребус недавно уже проезжал мимо этого отеля по дороге к Охтерардеру и только однажды приметил защитное ограждение, над которым торчало нечто похожее на смотровую вышку. На обратном пути Ребус почти нагнал Макрея; босс, повернув к отелю, подал звуковой сигнал. Шивон сочла, что быстрее доберется через Перт, Ребус предпочитавший возвращаться так же, как приехал, двинул по шоссе М-90. Небо все еще было голубым. Благословенное шотландское лето… словно награда за долгие зимние сумерки. Ребус приглушил музыку и набрал номер мобильника Шивон.

— Надеюсь, ты не держишь телефон в руке, пользуешься наушниками? — спросила она.

— Не будь ханжой.

— Ведь ты подаешь дурной пример.

— Все когда-то бывает в первый раз, а как тебе наш новый друг из Лондона?

— Да уж не так, как тебе. У меня нет твоих предубеждений.

— Каких это предубеждений?

— Против начальства… против англичан… против… — Секунду помедлив, она спросила: — Продолжать?

— Мне кажется, я все еще выше тебя по должности.

— И что?

— Могу привлечь тебя за несоблюдение субординации.

— И до колик насмешить руководство?

Он замолчал, признавая себя побежденным. Либо она с годами стала более развязной и дерзкой, либо он сдает и становится тугодумом. Наверное, и то и другое.

— Как думаешь, мы сможем уговорить этих лабораторных магов выйти на работу в субботу? — спросил он.

— Посмотрим.

— А как насчет Рэя Даффа? Одно твое слово, и он все сделает.

— А мне в благодарность придется провести весь день, разъезжая с ним в его крошечной провонявшей машине?

— Зато конструкция считается классической.

— Он не устает мне об этом твердить.

— Он же восстановил ее буквально из хлама… — Ребус слышал, как она вздохнула. — Так ты его попросишь?

— Попрошу. А ты посвятишь сегодняшний вечер возлияниям?

— Сегодня я в ночной смене.

— Сразу после похорон?

— Кто-то ведь должен нести вахту.

— Зуб даю, ты сам напросился.

Он не ответил, а, помолчав, спросил, каковы ее планы.

— Мечтаю добраться до подушки. Хочу встать завтра пораньше и со свежей головой. В общем, быть готовой к маршу.

— А что тебе поручили?

Она засмеялась.

— Я не работаю завтра, Джон, — я иду на марш по своей воле.

— Вот это да, черт побери.

— Тебе тоже не мешало бы поучаствовать.

— Да ну? Без меня, конечно, там не обойдутся! Лучше уж в знак протеста останусь дома.

— Какого еще протеста?

— Против Боба Гелдофа, будь он проклят. — Она снова рассмеялась прямо ему в ухо. — Если соберется куча народу, будет впечатление, что это его заслуга. Так не годится, Шивон. Хорошенько подумай, прежде чем принимать в этом участие.

— Я пойду туда, Джон. Помимо всего, я хочу повидаться со своими родителями.

— Со своими?…

— Они уже едут сюда из Лондона — и не из-за того, к чему призывает Гелдоф.

— Они собираются принять участие в марше?

— Да.

— А я смогу с ними повидаться?

— Нет.

— Почему?

— Потому что ты именно такой коп, каким я им представляюсь в жутких снах.

Тут бы он должен был рассмеяться, но понял, что шутит она лишь наполовину.

— Хороший довод, — буркнул он.

— Ты сумел избавиться от босса? — спросила она, чтобы сменить тему.

— Расстался с ним на парковке для прислуги.

— Не шути — ведь у них в «Глениглсе» и вправду есть такая парковка. Он тебе посигналил на прощанье?

— А как сама думаешь?

— Наверняка посигналил. Поварившись в здешнем котле, он десяток лет скинул!

— К тому же дал возможность ребятам в участке отдохнуть от него.

— В общем, всем повезло. — Помолчав, она спросила: — Думаешь попытаться?

— О чем ты?

— О Сириле Коллере. Тебе ведь еще целую неделю гулять без поводка.

— Вот, оказывается, за кого ты меня держишь!

— Джон, тебе ведь всего год до пенсии. Я знаю, ты хочешь сделать последнюю попытку разобраться с Кафферти…

— Тебе кажется, что ты еще и видишь меня насквозь.

— Послушай, я просто хочу…

— Знаю и чрезвычайно тронут.

— Ты что, и вправду думаешь, что виноват Кафферти?

— Если Кафферти не виноват, он сам будет искать виновного. Послушай, если родители тебя достанут… — Вот настала и его очередь сменить тему. — Пришли мне сообщение на мобильник, и мы встретимся, чтобы выпить.

— Договорились. Поставь прямо сейчас диск «Элбоу».

— Здорово придумала. Созвонимся.

Ребус выключил телефон и сделал то, что ему посоветовали.

2

Заграждения устанавливались повсюду. За мостом Георга IV и вдоль всей Принсез-стрит суетились рабочие. Дорожно-ремонтные и строительные работы были приостановлены, леса разобраны, поскольку их части могли быть использованы демонстрантами как метательные снаряды. Почтовые ящики наглухо запечатали, а витрины некоторых магазинов забрали досками. Финансовые учреждения получили предупреждения и соответствующий инструктаж — сотрудников просили не надевать форменной одежды, чтобы не становиться мишенью для толпы. Для вечера пятницы было необычайно тихо. Центральные улицы патрулировали полицейские фургоны; их ветровые стекла были защищены металлическими сетками. Еще больше полицейских фургонов было припарковано на неосвещенных боковых улицах. Сидящие в них полицейские, одетые в спецкостюмы, потешались друг над другом и рассказывали истории о прошлых мероприятиях подобного рода. Некоторые ветераны полиции еще помнили последнюю волну шахтерских забастовок. Другие рассказывали о более поздних баталиях. Они в шутку пугали друг друга слухами о грядущем нашествии итальянских анархистов.

— Генуя их закалила.

— Это как раз то, что нам нужно, правда, парни?

Бравада, нервозность, служебная сплоченность. Разговоры сразу смолкают, как только в эфир выходит полицейское радио.

Дежурные полицейские в ярко-желтых куртках циркулировали по железнодорожному вокзалу, тоже перекрытому заграждениями. У некоторых офицеров в руках были видеокамеры, на которые они снимали прибывающих на лондонском поезде антиглобалистов. Их не стоило труда опознать по громогласным выкрикам, рюкзакам на спинах, футболкам с эмблемами, слоганами и значками, по специфическим браслетам на запястьях, по флагам и транспарантам в руках, по мешковатым брюкам, камуфляжным курткам, туристским бутсам. Как сообщала информационная служба, автобусы, набитые противниками глобализации, двигались из южных районов Англии. По предварительным оценкам, в путь отправилось около пятидесяти тысяч человек. В более поздних сводках говорилось уже о ста тысячах. И это помимо туристов, наводняющих в летнее время Эдинбург.

Где-то в городе размещался штаб, откуда должны были поступать сигналы к началу маршей и митингов противников «Большой восьмерки». Их готовилась конвоировать полиция, возможно и конная. Плюс большое количества кинологов с собаками, включая тех четырех, что несли дежурство в главном вестибюле вокзала Уэверли. План был очень прост: показать силу. Пусть потенциальные бунтари видят, с кем им придется иметь дело. Щиты, дубинки, наручники; лошади, собаки, патрульные фургоны.

Численное превосходство.

Оснащенность и вооружение.

Тактика.

В прошлом Эдинбург выдержал не одну вражескую атаку. Жители укрывались за стенами и воротами, а когда в них образовывались бреши, уходили по узким туннелям, прорытым под замком и главной улицей, оставляя врагу пустой город и тем обесценивая его победу. Это был талант, который и теперь проявляется во время ежегодных Августовских фестивалей. По мере того как нарастает приток чужаков, местные жители все более стушевываются, словно сливаются с фоном. Возможно, этим же объясняется пристрастие эдинбуржцев к «потаенным» видам деятельности, вроде банковского дела. До недавнего времени площадь Святого Андрея слыла самым богатым местом в Европе, ведь там находились штаб-квартиры нескольких могучих корпораций. Но из-за недостатка места современное строительство захватило теперь Лотиан-роуд и пошло дальше на запад, в направлении аэропорта. Недавно возведенное здание «Ройял Банк» в Гогарберне рассматривалось как возможная мишень. Так же как и резиденции «Стэндард Лайф» и «Скоттиш Уидоуз». Разъезжая по улицам, чтобы убить время, Шивон поняла, что в ближайшие дни город подвергнется такому испытанию, какое еще на его долю не выпадало.