Девятый круг

Беатрис протянула руку, достала мобильник из бардачка машины и начала набирать номер Себаштиану.

— У нас новости, подруга, — сказал в этот момент Пабло.

Беатрис взглянула в окно и увидела, что свет в квартире Роса погашен. Она переключила телефон в режим ожидания, не набрав номер до конца. Через пару мгновений дверь подъезда отворилась, и на улицу вышел Рос.

— Я не пожалел бы тысячи песо, чтобы узнать, куда он собрался. — Пабло выбросил окурок в окно.

Тучная фигура Роса поплыла к старому «рено». Беатрис завела мотор. Рос отпер дверцу водителя и с трудом забрался внутрь машины.

— Евро, Пабло. Теперь у нас в обращении евро. Думаешь, у него романтический ужин?

Напарник пожал плечами.

— А вдруг он намеревается удрать?

— От чего? Ему пока не предъявлено никакого обвинения. И он явно не семи пядей во лбу, чтобы заметить, что мы дышим ему в спину.

— Мать его так, хорошо бы нам повезло, и он едет на секретную сходку преступных диабетиков. Где будет главарь шайки. Вдруг мы столкнулись с каким-нибудь тайным обществом?

Беатрис не ответила. Она уже не раз размышляла о том, что, возможно, существует организатор преступления, хотя по-прежнему не понимала мотивов. Она включила первую скорость и пристроилась за «рено». Они обогнули квартал и выехали на улицу Сеа-Бермудес. Там они свернули направо в направлении Кастельяны. На перекрестке с улицей Браво-Мурильо «рено» резко затормозил на желтый сигнал светофора. Беатрис, державшаяся в пятидесяти метрах сзади, выругалась: тормозить было поздно, тем более что водители соседних машин, словно сговорившись, прибавили скорость, чтобы проскочить светофор. Она проехала дальше, остановилась вплотную к машине Роса и тотчас повернулась к Пабло.

— Что ты делаешь?

Она обняла напарника и почти коснулась его лица губами, так что со стороны казалось, будто они целуются.

— Маскируюсь, идиот. А ты что подумал?

Они просидели обнявшись все время, пока горел красный светофор.

— Эй, любовь моя, уже зеленый, — сообщил Пабло. — Я знаю, что неотразим…

— Тоже мне, Дон Жуан.

Беатрис молилась, чтобы Рос не заметил слежку. На всякий случай она решила увеличить дистанцию между машинами. Добравшись до Кастельяны, они повернули влево, к площади Кастильи и симметричным небоскребам «Ворот Европы».

— Кажется, он собрался в путешествие, — сказал Пабло, когда спустя несколько минут они помчались по лепестку развязки, выводившей на автомагистраль Бургоса. — У нас хватит бензина?

Беатрис взглянула на стрелку индикатора.

— Полбака. Я не думала, что такое случится. Звоним в участок?

— Давай сначала посмотрим, куда он навострился. Если он поедет в Алькобендас, тогда позвоним.

Беатрис пробормотала что-то неразборчивое и прибавила газу, чтобы не упустить из виду «рено».

Рос вел машину осторожно, не превышая положенной на данном участке скорости и включая поворотник при каждой смене полосы. Через три километра он съехал с автострады на вспомогательную дорогу.

— Итак, значит, в Моралеху или Алькобендас, — объявил Пабло. — На что ставим?

— Рос? В Моралеху? Ты шутишь. Чтобы там жить, нужно иметь большие бабки. Сомневаюсь, что мы встретим его сообщников в этом районе.

На лице Беатрис отразилось изумление, когда она поняла, что вопреки ее предсказаниям Рос сворачивает на въезд в Моралеху — престижный район частных особняков.

— Ничего себе! Я понимаю все меньше и меньше. Какие друзья могут быть у этого утомленного голодом в таком месте?

— Диабетики, убийцы — и с бабками, — пробурчал Пабло. — Ну и дела.

Въездная аллея в Моралеху (стометровый участок дороги, по краям которой росли ели) заканчивалась площадью, вымощенной брусчаткой, в дальнем ее конце, за арочными воротами, начиналась территория вилл и особняков. В центре площади возвышалась небольшая ротонда. Поравнявшись с ней, машина Роса вдруг сделала резкий вираж, разворачиваясь в обратном направлении. Беатрис выругалась во второй раз.

— Что такое?! — воскликнул Пабло. — Он нас засек?

Беатрис покачала головой. Она проявляла осмотрительность, держалась позади Роса на приличном расстоянии, затерявшись среди машин, выезжавших из Мадрида. Невероятно, чтобы такой недоумок, как Рос, их заметил.

— Скорее он позвонил кому-то, кто запретил ему появляться. И велел возвращаться домой, — предположила она.

Звонок мобильника раздался очень не вовремя. Беатрис выкрутила руль одной рукой, чтобы объехать ротонду и продолжить преследование Роса, а другой попыталась вытащить телефон из сумочки.

— Беатрис, дай мне сумку, я сам отвечу, — встревоженно попросил Пабло.

Она выровняла машину и одновременно извлекла мобильник из сумочки. Беатрис покосилась на Пабло и лукаво улыбнулась, увидев испуг на лице напарника.

— Слушаю.

Судя по расстоянию, разделявшему их теперь, машина Роса ехала с большой скоростью. Беатрис вдавила акселератор до упора и отпустила руль, чтобы переключить скорость.

— Младший инспектор Пуэрто? — сказал женский голос.

— Это я, — подтвердила она, снова дергая рычаг управления.

— Секретарь оперативной бригады. Поступило сообщение о пожаре на улице Бальесты. Комиссар Гонсалес приказал вам прибыть на место происшествия немедленно.

— Пожар? Передайте ему, что сейчас я не… — Она резко вывернула руль, чтобы избежать столкновения с «БМВ». В ста метрах впереди «рено» Роса опять съезжало с шоссе, двигаясь в сторону другой ротонды. Беатрис сбавила скорость.

— Это будто бы связано с вашим делом. Комиссар сказал, что горит арабский иммиграционный центр.

Беатрис не сдержала проклятия.

— Еду.

— Что случилось? — спросил Пабло.

Беатрис объяснила.

— А Рос?

— Он катается бесцельно. И думаю, он нас не видел. В любом случае предупреди управление, чтобы нас сменили около его дома. Кто знает, вдруг он перенервничал и позвонил кому-нибудь из дома. Передай, чтобы проверили его звонки за сегодняшний вечер.

Пабло достал мигалку и, опустив окно, водрузил ее на крышу «сеата».

— Поехали, подруга. Только потихоньку, ладно?

«Сеат» ворвался на Кастельяну на скорости более ста тридцати километров в час. Руки Беатрис плясали между рулевым колесом и коробкой передач. Она чуть-чуть сбросила скорость, выскочила на середину проспекта и понеслась дальше. В это время суток, в половине одиннадцатого вечера, обстановка на дорогах была спокойной, но все же немало машин циркулировало в разных направлениях: кто-то ехал на поздний ужин, кто-то возвращался к домашнему очагу после утомительного рабочего дня.

Сидевший рядом Пабло с силой вцепился в щиток, пытаясь сохранять невозмутимый вид. Беатрис газанула так, что мотор протестующе взвыл. Она переменила передачу и вдавила педаль акселератора в пол.

— Беа?

Она уменьшила скорость, но продолжала держаться в середине магистрали.

— Спасибо, — сказал Пабло.

Они долетели до Гран-Виа быстро и еще быстрее — до угла с Месонеро-Романос. Улицу перегораживали полицейские машины: пропускали только кареты «скорой помощи» и пожарные расчеты.

Мигалки расцвечивали витрины магазинов красными и синими всполохами, соперничая с неоновыми вывесками баров и секс-шопов квартала. Слабый моросящий дождь создавал крошечные радуги над пятнами бензина на асфальте, но не мог разогнать десятки зевак, столпившихся, чтобы насладиться зрелищем.

Беатрис с Пабло приблизились к полицейскому кордону и показали свои жетоны, порываясь пройти за оцепление. Они устремились вперед, добежали до Бальесты и там остановились как вкопанные.

— Мать моя! — воскликнул Пабло.

Из каждого окна здания вырастали языки пламени, угрожавшего перекинуться на соседние дома. Две пожарные машины стояли по бокам от входа и непрерывно поливали фасад мощными струями воды. Люди в неуклюжих черных униформах сбивали огонь, стараясь подобраться к пожарищу как можно ближе и нацелить брандспойты на оконные проемы и внутрь строения. Улицу наполняли густой черный дым и пар, так как вода закипала от высокой температуры в горевшем доме. Мелкие хлопья пепла парили в воздухе, как будто начался снегопад, и, несмотря на прохладную ночь, вблизи огня было жарко, как в адском пекле. Беатрис прикрыла рот и нос платком, чтобы не раскашляться.