Страница 13 из 13
– Это кто же такое разрешил? Но главное – зачем? Неужели не ясно, что это сразу наши источники и нашу осведомленность об авиации стран, описанных в статье, раскрывает до конца. Такие полные характеристики, да еще в сравнении друг с другом описать – это ж надо как минимум доступ на уровне наркомата, то есть как там у них – министерства иметь, – удивленно говорит Николай, понизив голос почти до шепота.
– Но если все, что здесь написано – правда, то летчикам легче продумать схему воздушного боя! – отвечает Вячеслав. – Смотри, например, написано, что горизонтальная маневренность у «Мессершмитта-109» даже последней модификации намного хуже, чем у истребителя «Москас», при превосходстве в максимальной скорости и скороподъемности. То есть нашим «ишачкам» надо вести строго оборонительный бой и только на горизонталях, не лезть в высоту и не пытаться пикировать. Или вот – оборонительное вооружение и его размещение на бомбовозе «Хейнкель-111». Так это же готовое пособие для товарища инспектора!
– Да, пожалуй, даже цифры те же, что он нам диктовал. Я теперь понял, почему ты лекцию не слушал. Тут гораздо полнее, чем товарищ капитан рассказал. Да и нагляднее изложено.
– Понял? Здорово, да? – тут Вячеслав оглядывается и переходит на шепот: – Одно не пойму – как это разрешили напечатать в простом журнале? Не через секретку, а всем сообщили? Немцы, да и англичане, ведь тоже прочесть могут.
– Разрешили, я думаю, не зря. Ты представь, какой сейчас переполох у их контрразведчиков. Небось волосы рвут, пытаясь утечку вычислить, – также шепотом отвечает Николай.
Вячеслав согласно кивает и добавляет:
– После занятий соберемся звеном и поговорим, лады?
– Да, придется к Иванову подойти и поговорить. Нет, ну кто такую статью разрешил напечатать, а? И английский «Ураган» [10], и американский «Буйвол» [11]описаны. Но в основном немецкие, румынские и итальянские самолеты. Сразу ясно, кто у нас вероятный противник. Вот тебе и договор о ненападении, – констатирует Козлов, возвращая журнал.
2 июня 1941 г. Подмосковье. Ближняя дача.
Тов. Сталин
До возможного нападения осталось двадцать дней. И ничего не ясно. Судя по донесениям разведки, темпы сосредоточения немецких войск настолько малы, что никак не позволяют им успеть к двадцать второму. Может быть, Гитлер решил перенести срок нападения, более тщательно подготовившись? Или ждет повода? Нет, можно, конечно, запустить механизм мобилизации, нажать, так сказать, «красную кнопку». Но!.. Для того чтобы нажать «красную кнопку» вовремя, нужны достаточно весомые основания. Начало всеобщей мобилизации в мае таило угрозу попадания в щекотливую ситуацию: войска собраны, армия мобилизована (допустим, скрытым порядком, тем более, что этот вариант мы проверили), а противник не нападает. Что здесь прикажете делать? Нападать первыми? Возвращать армию в места постоянной дислокации? Последнее опасно тем, что противник, во-первых, может-таки напасть согласно собственным планам, а во-вторых, может запустить процесс переговоров его с нашими возможными союзниками и образования единого антикоммунистического фронта. Да и срыв народнохозяйственных планов нам совсем не нужен. Жаль, что нельзя снова расстрелять кое-кого из тех, кто в тридцать седьмом упокоился. Как они нашей стране своей возней с мировой революцией подгадили, слов нет, одни междометия. Так подгадили, что теперь на воду дуть приходится.
Вот так и решайте, товарищи большевики. Вот и думай, товарищ Сталин. Помнится, арабы раз мобилизовались не вовремя. Да, собрали грандиозную армию, во много раз большую, чем у израильтян, и стали ждать, что они испугаются. В результате многократного изменения обстановки войска передвигались с места на место, потеряли бдительность, устали, выработали ресурс техники… и были разбиты внезапным нападением уступающих в численности израильтян. Но до чего же похоже, а? Такое же внезапное нападение на аэродромы, захват господства в воздухе, разгром сухопутных войск по частям… Надо подумать, как избежать хотя бы самых очевидных ошибок. Думай, товарищ Сталин, думай, шэн бозо, шапку куплю, да.
– Товарищ Сталин, к вам товарищ Берия с посетителем, – лейтенант госбезопасности, ага. Зовут его, кстати, Алексеем. Друзья за привязанность к пиву «пивным бочонком» прозвали, помнится. Хотя не такой уж он и толстый, да и «пивного брюха» не видно.
– Приглашайте, товарищ Доморацкий. – А сейчас поработаем на перспективу. К концу войны мы должны уже иметь задел для «большой дубинки» против всех, кому не понравится наше усиление. Должны и будем иметь.
Входят. Лаврентий сосредоточен, а вот его спутник явно ошарашен и даже, кажется, испуган. Непонятно, отчего. О чем с ним Лаврентий разговаривал или его костоломы, что так зашуганно Сергей Павлович смотрит? Придется исправлять содеянное.
– Проходите, проходите, товарищи. Устали, наверное, с дороги? Сейчас немного перекусим, а уж потом перейдем к делу.
Вызываю Алексея и прошу приготовить в столовой чай. Идем туда. Так, а гость понемногу осваивается.
– Товарищ Королев, присаживайтесь. Вы какой чай любите – черный, зеленый? У нас очень хороший чай и вкусные бутерброды. Угощайтесь.
Пока пьем чай с бутербродами, разговариваем о всяких посторонних предметах, и гость оттаивает. Настороженность уходит вглубь, но полностью не исчезает. Ничего, и так неплохо.
– Пройдемте в кабинет, – приглашаю, готовясь посмотреть, как они прореагируют на сюрприз. Берия, похоже, что-то знал, удивление слегка наигранное. Зато на Королева подействовало. Ага, не зря я три дня по часу личного времени тратил, объясняя и поправляя. Но надо признать, и художник хорош, быстро все понял. Конечно, такую картину посложнее написать, чем «Стахановцев». Но справился товарищ Дейнека, хорошо получилось. Прямо такая, как мне запомнилась с того времени картина: огромная, занимающая полнеба Земля в ореоле атмосферы, резкие двойные тени, черная пустота космоса, видимые на горизонте горы, окружающие кратер, и две человеческие фигуры в скафандрах, стоящие на пустынной равнине. Луна и Земля. Причем нарисовано так, что при беглом взгляде на фигурки ясно, что они с восхищением смотрят на открывшуюся панораму. Даже на охранников подействовало, знаю точно, несколько раз приходили смотреть. А уж на Королева тем более подействовало. Смотрит не отрываясь, как на чудотворную икону, даже мимо предложенного стула чуть было не сел.
– Товарищ Королев… – вздрогнув, он наконец-то отводит взгляд от картины. А Лаврентий все смотрит туда, но при этом успевает коситься и на меня, и на Королева. Профессионал, однако. Продолжаю после небольшой паузы: – Вы фактически сорвали своевременное завершение проекта по реактивным снарядам. Однако новая информация позволяет считать, что ваша личная вина не столь велика. Советское Правительство решило освободить вас и дать вам возможность реабилитировать себя работой. Мы с товарищами проверили перспективность работ по ракетам с жидкостными двигателями и возможностям исследования космических пространств реактивными приборами. Есть мнение назначить вас руководителем специальной лаборатории при Управлении Специального Строительства Совнаркома СССР. Руководить Спецстроем будет товарищ Берия. Конечным результатом работы вашей лаборатории должно быть создание ракеты, способной доставить в космос не менее трех тонн груза, – встаю. Прохаживаясь и неторопливо раскуривая трубку, наблюдаю за лицами собеседников. – Или доставить такое же количество взрывчатки на расстояние не менее одиннадцати тысяч километров. Есть мнение, что эти работы будут иметь большое военное и научное значение…
– Товарищ Сталин, – заговорил Королев. Послушаем, что скажет. Киваю разрешающе. – Кхм… товарищ Сталин, такая работа потребует миллиардов рублей вложений и не менее десятка лет работы. По сложности и стоимости такая ракета будет в сотни раз дороже бомбардировщика. А ведь вернуть ее назад после пуска будет невозможно. Да и освоение космоса в ближайшие годы…
10
Реальный документ.
11
Brewster «Buffalo», американский палубный и сухопутный истребитель, экспортировался в Великобританию и Финляндию.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.