Выстрел в лицо

Брунетти поднес трубку к уху.

— Я сейчас в больнице в Местре, но уже ухожу. До казино доберусь через… — Брунетти замялся, пытаясь сообразить, сколько времени займет дорога. — Через полчаса. Успеешь?

— Да.

— Только форму не надевай, — попросил он.

— Разумеется.

— И закажи лодку, пусть ждет меня у пьяццале Рома. Туда я за двадцать минут доберусь.

— Хорошо, — ответила Гриффони и повесила трубку.

Брунетти так и не узнал, как ей удалось домчаться до места так быстро, но факт оставался фактом: когда двадцать минут спустя он подъехал к плавучему причалу, комиссар Клаудия Гриффони уже ждала его. Даже если бы она и надела форму, этого наверняка бы никто не заметил — почти всю ее закрывала длинная, до пят, норковая шуба. Из-под шубы выглядывали остроносые туфли крокодиловой кожи на высоченном каблуке, благодаря которым Гриффони почти сравнялась ростом с Брунетти.

Брунетти выскочил из машины, и они тут же отчалили. Катер быстро скользил по Большому каналу в сторону казино. По дороге Брунетти ввел Гриффони в курс дела, насколько это было возможно, не забыв упомянуть и о снайперах, про которых ему в телефонном разговоре поведал Рибассо.

— А что там с Пучетти? — спросила она, едва Брунетти закончил свой рассказ.

— У него сильный ожог руки. Но врач говорит, все не так плохо, как могло быть. По его мнению, сейчас главное — не занести в рану инфекцию.

— Чем же он так обжегся? — поинтересовалась Гриффони.

— Это одному богу известно, — пожал плечами Брунетти. — Какой-то дрянью, которая натекла из бочек.

— Бедный мальчик, — расстроенно пробормотала Гриффони, хотя Пучетти был моложе ее всего лет на десять.

По левую руку от них возник палаццо Вендрамин Калерджи. Вскоре показался и причал. Водитель направил к нему катер, включил задний ход и остановился буквально в паре миллиметров от пристани. Гриффони открыла расшитую бисером сумочку, чтобы достать деньги, но водитель воскликнул: «Клаудия, per piacere!» [55]и, протянув ей руку, помог выбраться на причал.

Хорошо, что в больнице я успел вытереть полотенцем ботинки и куртку, порадовался Брунетти, ступая вслед за Гриффони на красную ковровую дорожку, ведущую к казино. Он взял девушку под руку, и вместе они направились к дверям. Казино сияло, расцвеченное огнями. Внутри здания их обдало приятным теплом. Да уж, ничего общего с тем местом, где они побывали с Пучетти и Вьянелло, подумал Брунетти. Он искоса глянул на часы: уже второй час ночи. Интересно, Паола спит? Или лежит без сна, скорее всего, в компании Генри Джеймса и ждет, когда явится домой законный супруг? Брунетти улыбнулся этим мыслям, что не укрылось от зорких глаз Гриффони.

— Чему это ты смеешься? — спросила она.

— Да ничему. Так, вспомнил кое-что, — ответил ей Брунетти.

Прежде чем двинуться дальше, Гриффони внимательно посмотрела на комиссара. Вскоре они пересекли холл и подошли к входу в главный игорный зал. Брунетти приблизился к стойке администратора и попросил вызвать Васко. Тот не замедлил явиться. Глаза начальника охраны светились радостным азартом. Заметив, что на этот раз Брунетти пришел с другой дамой, Васко не смог скрыть удивления.

— Комиссар Гриффони, — представил коллегу Брунетти, с удовольствием глядя, как вытянулась от разочарования физиономия Васко. Впрочем, он тут же спохватился и предложил полицейским пройти к нему в кабинет, чтобы оставить там верхнюю одежду. В кабинете он первым делом протянул Брунетти галстук.

— Он сейчас играет в блэкджек, — сообщил Васко, пока Брунетти повязывал галстук. — Уже где-то около часа. И выигрывает, — добавил он. Похоже, это удивило его еще больше, чем появление Гриффони. Судя по всему, в этом заведении гостям доводилось выигрывать крайне редко, и вообще, это выбивалось из правил.

Васко повел их к лестнице, ведущей на первый этаж. В игорном зале все было так же, как и в первый визит Брунетти: так же сидели люди за столиками, вокруг царила та же атмосфера физического и морального разложения, так же мягко играл свет на драгоценностях и украшениях гостей.

Васко провел их мимо столов с рулеткой и вышел в зал, где в прошлый раз Брунетти следил за карточной игрой. В дверях начальник охраны остановился и велел им подождать, пока он не дойдет до конца зала. Он уже имел дело с Террасини и не хотел, чтобы тот видел, что он привел с собой двух копов.

Зайдя в зал, Васко неспешным шагом направился к одному из столиков. Руки он сцепил за спиной и выглядел как типичный администратор какого-нибудь магазина, а то и сотрудник похоронного бюро. Брунетти заметил, как указательным пальцем правой руки Васко ткнул в сторону столика слева, хотя сам пристально рассматривал игроков за столиком справа.

В ту же минуту от левого стола отошел один из игроков, полностью открыв комиссару обзор. Брунетти уставился на сидящего за столом молодого парня. Он мгновенно узнал его по резко вздернутым бровям, аккуратным, словно нарисованным под линеечку. Темные глаза с неестественно крупными зрачками, как будто вовсе лишенные белков, большой рот и темные, блестящие от геля волосы, мягкой волной ниспадавшие на левую бровь, при этом ее не касаясь. Лицо парня покрывала отросшая за день щетина, а когда он поднес к глазам карты, чтобы получше их рассмотреть, Брунетти заметил, что руки у него грубые, с большими и толстыми пальцами. Руки рабочего человека.

Пока Брунетти изучал Террасини, тот подтолкнул к крупье невысокую стопку фишек. Игрок рядом с ним скинул свои карты. Крупье взял себе еще одну карту. Террасини от дополнительной карты отказался. Еще один игрок взял карту и, посмотрев на нее, тут же бросил остальные на стол. Крупье вытянул себе еще карту, взглянул на нее и, ни слова не говоря, передвинул все фишки к Террасини.

У того приподнялись уголки рта — но то была не улыбка, а скорее злая ухмылка. Крупье раздал игрокам по две карты — одну вверх, другую вниз рубашкой, — и игра продолжилась. Оторвав от них взгляд, Брунетти обнаружил, что Гриффони тем временем отошла в другой конец зала. Похоже, она решила одновременно следить и за столиком Террасини, и за столом, рядом с которым остановился Васко — склонив голову, начальник охраны внимательно слушал стоящую рядом с ним женщину в желтом платье.

Брунетти вновь взглянул на Террасини как раз в тот момент, когда один из зевак, толпившихся у стола, отошел в сторону. Тогда-то он и заметил Франку Маринелло. Женщина стояла за спиной у Террасини, внимательно следя за его игрой. Террасини повернулся к ней, и она что-то ему сказала. Дожидаясь, пока другие игроки сделают ходы, он откинулся в кресле назад. Протянув руку, водрузил ее Франке на бедро, притягивая женщину поближе. Террасини в задумчивости принялся оглаживать Франку, как будто она была монеткой или коленкой какой-нибудь статуи, что туристы на счастье натирают до блеска: Брунетти видел, как сминается под рукой мужчины ткань платья Франки.

Комиссар перевел взор на женщину. Та покосилась на руку Террасини и вновь принялась следить за ходом игры. Франка что-то сказала — видимо, хотела обратить внимание своего кавалера на действия крупье. Террасини убрал руку и привел стул в вертикальное положение. Выражение лица Франки ни капли не изменилось. Террасини попросил у крупье еще одну карту, но, бросив на нее один взгляд, покачал головой, и крупье повернулся к следующему игроку.

Взгляд Террасини принялся блуждать по залу, и вскоре скользнул по направлению к Брунетти. Впрочем, комиссар в этот момент принялся вытаскивать из нагрудного кармана платок, чтобы вытереть нос, и старательно не обращал ни на что вокруг внимания. Когда Брунетти вновь взглянул на столик, крупье уже подвигал к Террасини очередную стопку фишек.

Вскоре спокойный ход игры за столиком на минуту прервался: крупье поднялся на ноги и, слегка поклонившись, сказал что-то игрокам. Он отступил в сторону, и его место за столом тут же занял другой крупье, одетый в такой же безупречный смокинг.

55

Клаудия, прошу вас! (ит.).