Страница 8 из 29
— Мало кому из иностранцев нравится рецина, — заметила Алекса, наливая ему второй стакан.
— Знаю, — кивнул Марк. — И далеко не все греки любят это вино. Возможно, я просто романтик. — Он с улыбкой посмотрел на девушку и коснулся своим стаканом ее стакана,
Они сидели в саду под пологом звездного неба, и до них доносились ночные звуки острова. При слове «романтик» Алекса почувствовала легкое волнение, но тут же, не желая поддаваться настроению, заявила:
— Рецину едва ли можно назвать романтическим вином. Ведь этот букет получился случайно.
— Полагаешь? Случайно?
— Да, случайно, — кивнула Алекса. Она не знала, известна ли Марку история этого вина, поэтому продолжила: — Много лет назад один торговец по ошибке залил свое вино в сосновые бочки. Смола смешалась с перебродившим вином, и в результате получилась рецина.
— Смола с вином? — хмыкнул Марк. — По-моему, это ужасно. И все-таки вкус у него… романтический. Но знаешь, существует другая теория… — Он внезапно умолк и с улыбкой посмотрел на девушку.
Алексе стало не по себе от этого взгляда, и она проговорила:
— Я слушаю тебя. Что же ты молчишь?
— Я просто выдерживаю паузу для большего эффекта, — заявил Марк. Снова улыбнувшись, он продолжал: — Мне больше нравится легенда о мужественных, находчивых и свободолюбивых греках. Говорят, греки специально испортили вино, влив в него смолы. Якобы они хотели досадить таким образом турецким завоевателям. Довольно оригинальный способ освободиться от иноземного владычества.
— Да, интересная теория, — кивнула Алекса. — Но надеюсь, туристов ты не относишь к иноземным завоевателям. В противном случае мне придется сотрудничать с оккупантами.
— Нет-нет, я вовсе не против туристов. И я желаю тебе успехов в твоем начинании.
— Значит, ты еще не охладел к работе?
— Напротив, я очень даже доволен. Мне кажется, у меня неплохо получается. Что нам предстоит сделать завтра, босс?
При слове «босс» Алекса едва заметно улыбнулась.
— Завтра я узнаю у тетушки Софи, где достать дешевый кафель. А ты продолжай работать в ванной и…
— У тетушки Софи?
— Это моя родственница. Сестра матери. Она почти всю жизнь прожила на острове.
— Я хочу с ней познакомиться, — сказал Марк.
Алекса рассмеялась:
— Тебе в любом случае не удастся этого избежать. Как только она узнает, что ты у меня работаешь, сразу примчится, чтобы взглянуть на тебя.
— Постараюсь вести себя безупречно, — пообещал Марк.
Алекса кивнула и заговорила о другом, но, как она ни старалась, Марку все время удавалось свести разговор к интересовавшей его теме. В какой-то момент она даже обнаружила, что объясняет ему, откуда у нее такое имя.
— Корд — явно не греческая фамилия, — заметил он. — Твой отец не грек?
— Не грек, у меня мать гречанка. Но папа — грек в душе, так он сам всегда говорит. Отец отмечает греческие праздники, греческую пасху например, и даже дал нам греческие имена.
— Алекса — это ведь женский вариант имени Алексис, не так ли?
— Да, так звали моего деда. Полагаю, тебе известны греческие обычаи… Первому сыну дают имя деда по отцу, второму— имя деда по матери.
— Да, верно, — кивнул Марк. — И соответственно первой дочери дают имя бабки по матери, а второй — бабки но отцу. Так почему же тебе дали имя деда?
— Видишь ли, имена бабок достались моим старшим сестрам. Когда же появилась я, врач сказал, что у моей матери больше не будет детей, то есть и сыновей уже не будет. Поэтому меня назвали Алекса-Даниэла. Алекса — в часть моего греческого деда, а Даниэла — в честь моего американского дедушки. Но греческий дед не желал называть меня Даниэлой и настаивал, чтобы меня называли Алексой. Видимо, я стала его любимицей…
Марк молча кивнул, и Алекса добавила:
— Думаю, поэтому он и оставил мне этот дом.
— И в результате начались твои приключения в Греции?
— Точнее — продолжились. Начались они давно, когда я приехала на этот остров десятилетней девочкой. Кажется, я уже рассказывала об этом.
— Да, ты очень интересно рассказывала…
Она внимательно посмотрела на собеседника. Было очевидно, что он пытается как-то сблизиться с ней. «Да, он хитер, этот Марк Эверетт. Надо проявлять осторожность и, общаясь с ним, придерживаться чисто деловых отношений», — решила Алекса.
Немного помедлив, она поднялась на ноги и заявила;
— Знаешь, Марк, у нас завтра трудный день, и мне пора отдыхать.
Ничуть не смутившись, он тоже встал.
— Спасибо за ужин.
— Спасибо, что ты его приготовил,
— Мне это доставило огромное удовольствие, — улыбнулся Марк. — До завтра.
— Не опаздывай, — напомнила Алекса.
— Ни в коем случае. Я уже говорил, что ты должна верить мне.
Она кивнула ему на прощание и направилась к дому.
На следующий день Алекса шагала по улочкам Кавоса с сумкой в руке; в сумке же позвякивали плитки кафеля. Марк предложил приобрести для ванной декоративный кафель, а Софи сказала, где его можно недорого купить. Алекса села в гавани на автобус и поехала в горы, чтобы отыскать там семейную мастерскую, о которой говорила Софи.
Найти семью Контакосов было не так-то просто, но в конечном итоге поездка себя оправдала. Кафель оказался превосходным, даже красивее знаменитых кафельных плиток с острова Родос, и Алекса уже начала прикидывать, как бы уложиться в бюджет и купить кафеля еще и для кухни.
Размышляя об этом, она не заметила, как оказалась у дома. Дома же се ждал сюрприз. Открыв калитку, Алекса увидела сидевшего на ступеньках Марка. Взглянув на часы — было только три, — она едва заметно нахмурилась и спросила:
— У тебя перерыв?
— Непредвиденный, — в смущении ответил Марк. Ему явно не хотелось пускаться в объяснения.
Внимательно посмотрев на него, Алекса поняла:
— Мне следует бить тревогу? — спросила она. — Случилось нечто весьма неприятное?
— Боюсь, что так.
Алекса ждала объяснений. Наконец, не выдержав, сказала:
— Рассказывай же.
— Не хочу тебя пугать, но боюсь, каркас дома прогнил.
Алекса со вздохом опустилась на ступеньки. Немного помолчав, спросила:
Сам дом был каменный, но рамы, балки и стропила были деревянные.
— Трудно сказать. — Марк пожал плечами. — Я обнаружил это, когда красил потолок в ванной. Похоже, крыша протекает, и от воды балки над ванной сгнили.
— А может, и над другими комнатами?
— Возможно, — кивнул Марк. — Крышу и балки, вероятно, придется заменить.
Алекса знала, что новая черепичная крыша обойдется недешево, но это казалось безделицей по сравнению с новыми балками. На Кавосе, как и на других островах Греции, почти не осталось древесины. Леса были давно вырублены, а на образовавшихся пустошах паслись козы.
Да, это была настоящая катастрофа, грозившая нарушить все ее планы. У Алексы появилось такое чувство, словно ее ударили в солнечное сплетение.
— Что же нам делать? — спросила она.
— Я могу осмотреть балки. Возможно…
Он внезапно умолк, и Алекса поняла, что надежды нет. На глаза девушки навернулись слезы, и Марк, заметив это, осторожно обнял ее.
Алекса была благодарна Марку за сочувствие, но она понимала, что он не в силах помочь ей.
— Пожалуй, мне следует признать свое поражение и отправиться домой, — сказала она с горечью в голосе. — Что ж, очевидно, это будет моя очередная неудача.
— Полным поражением это не назовешь, — возразил Марк. — Ты ведь можешь продать дом.
— Никто его теперь не купит.
— Ошибаешься. Тут большой участок земли и прекрасный вид. Дом может стать неплохим вложением капитала для какого-нибудь состоятельного европейца или американца, пожелавшего его отремонтировать. Ты можешь дать объявление…
Тут Марк поднялся и ушел в дом. Но почти тотчас же вернулся с бутылкой в руке. Откупорив ее, он налил Алексе стакан вина.
— Я очень тебе сочувствую и постараюсь помочь.