Под счастливой звездой

— Это только один карман, — сказал сапожник. — У этой потаскухи их в платье, поди, с дюжину. Я найду у нее часы, не извольте сомневаться. А как найду, отведу ее к мировому судье и потребую награду.

Девчонка извивалась, дергалась и царапалась, силясь вырваться. Такая свирепость говорила отнюдь не в пользу ее невиновности. Но когда ее глаза снова встретились с глазами Трева, он застыл на месте. Взгляд, подобный этому, он видел только однажды, в бою. Но это был мужчина, с которым они обменивались удар за ударом в схватке, способной закончиться лишь смертью.

Она не сдастся, хотя понимает, что не может одержать победу. Она бесподобна, эта воительница, храбрая, как Боадицея. Еще никогда не видел он женщины настолько смелой и сильной духом. И даже не представлял, что такие существуют.

Но одной лишь храбрости было недостаточно — сапожник легко усмирил ее и связал ей запястья.

Майор Стэнли потянул Трева за рукав:

— Пойдем. Дело пахнет жареным. Нам лучше убраться отсюда.

— Я не могу бросить девушку на растерзание толпе. Они же разорвут ее на части.

— Она карманница, Трев. Получит по заслугам, только и всего.

— Возможно, но я не могу оставить ее на съедение волкам. — Едва эти слова сорвались у него с языка, он сам себе удивился. Ведь он же солдат, поклявшийся защищать государство и поддерживать закон. Ему следовало бы отдать мошенницу в руки правосудия. Но он не мог. Ее добрый поступок по отношению к мальчишке-подметальщику так резко выделялся на фоне окружающего равнодушия, а глаза на один мучительный миг вернули к жизни призраки сипайских женщин. Они тоже были храбрыми, но никто не пришел им на выручку.

И все равно дурак он будет, если вмешается. Она, в конце концов, преступница. Но когда сапожник резко дернул за веревку, которой связал руки девушки и сильно ударил ее по лицу, Трев схватился за эфес сабли и ринулся через толпу.

— Отдай ее мне, — приказал он тоном, который доводил до слез не одного подчиненного на плацу. — Она украла у меня деньги, и я сам накажу ее.

Приглушенное проклятие, прозвучавшее рядом, подсказало ему, что несмотря ни на что майор пошел следом и сейчас стоял подле него. Поддержка друга вселила в Трева уверенность.

Сапожник напрягся. Это был крупный мужчина, явно привыкший добиваться своего. Но Трев выше и тренированнее, да и майор не слабак. Когда Стэнли взялся за свою саблю, бахвальства у сапожника несколько поубавилось. Трев видел, как тот прикинул свои шансы в драке и решил, что они невелики. Но все равно нельзя было рассчитывать на разумное поведение башмачника. Некоторые задиры просто любят драться, и если сапожник привлечет на свою сторону толпу, беды не миновать. Чтобы разрядить обстановку, лучше использовать дипломатию, а не силу.

Нарочито неторопливо и демонстративно Трев убрал свою длинную изогнутую саблю в ножны и спросил у сапожника:

— Какое вознаграждение ты хочешь получить за нее?

Тот прорычал:

— Фунтов десять, поди. А если она уже сидела в кутузке, то и больше.

— Ты заслуживаешь хорошей награды зато, что поймал ее. — Трев сунул руку в портупею и вытащил несколько бумажек. — Вот тебе двадцать. Отдай ее мне и возьми это за труды. Я сам позабочусь о ее наказании.

Сапожник недоверчиво посмотрел на Трева:

— Но откуда мне знать, что правосудие свершится?

— Ты ставишь под сомнение честь офицера королевских драгун?

Угроза, прозвучавшая в его тоне, вынудила сапожника отступить, а когда майор Стэнли шагнул к нему, держа руку на сабле, мужчина, стоящий рядом с башмачником, вмешался:

— Пойдем, Том. Кое-что лучше, чем ничего. Девчонка может оказаться чистой, и ты не получишь от мирового судьи ни гроша. Говорю тебе, бери деньги и черт с ней.

Сапожник ненадолго задумался. Потом взял протянутые деньги, спрятал их в карман, схватив девушку за веревку, которой связал ей руки, и подтащил ее к Треву.

— Она ваша, капитан. Сплавил эту потаскушку, и слава Богу. Боюсь, вы обнаружите, что слишком много за нее отвалили.

Какой-то дородный детина в форме привратника выкрикнул:

— А как насчет того шиллинга, что она выудила у меня, а?

— Ничего я у тебя не выуживала, — огрызнулась девушка. — Если бы я и воровала, то не у таких, как ты, а у богатеев. Они крадут у бедных куда больше. Но ты когда-нибудь видал, чтобы их за это вздергивали на виселице?

— Что верно, то верно, — проворчал привратник. — Богачи сосут из нас кровушку будь здоров. А кто платит за их роскошества, как не рабочий люд?

Настроение толпы снова изменилось, и несколько человек прокричали лозунг радикалов: «Свободу всем!»

— Нужно уходить отсюда, — отрывисто бросил Трев девушке, — пока они не накинулись на нас обоих.

Он схватил ее за связанные руки и потащил прочь из толпы. Девушка сначала заупрямилась, уперлась каблуками в землю, однако, когда гул вокруг стал громче, образумилась и уступила. Но пока он вел ее, шла, задрав голову и расправив плечи.

Когда они выбрались из толпы, она посмотрела на мостовую, и Трев проследил за ее взглядом. Увидев, что привлекло ее внимание, он сделал знак майору Стэнли подержать девушку, а сам нырнул назад в толпу зевак, чтобы подобрать с тротуара поношенную шляпу из черной соломки, которая валялась под ногами.

— Твоя? — спросил он, отдавая ей шляпу.

Она настороженно кивнула, словно не желая показывать чувства, которые можно было бы расценить как признательность. Но все равно он видел, что этот поступок удивил ее. Прежде чем вернуть шляпу, Трев внимательно оглядел ее и вытер рукавом, смахнув пыль. Потом попытался распрямить помятое перо, осторожно водрузил шляпу на голову девушки, отступил назад и полюбовался делом рук своих.

Она поджала губы, словно собиралась отплатить за его заботу плевком в лицо, но в последний момент передумала. Трев взял ее за связанные руки и повел из толпы, увлекая в сторону главной улицы. Когда они дошли до пустого тротуара, майор спросил:

— Что ты будешь с ней делать?

— Разрази меня гром, если я знаю. Но ты лучше иди к мамаше Бриствик без меня.

Он взглянул на девушку. Лицо ее было непроницаемым. Много бы он отдал, чтобы узнать, о чем она думала в эту минуту.

— Что ж, ты нашел, чем согреть свои телесные молекулы, — усмехнулся майор. — Ей-богу, она красотка, Трев. Не могу сказать, что не завидую тебе. Хотя теперь, когда она знает, где ты держишь деньги, тебе лучше присматривать за своим бумажником.

Глава 2

Ублюдок. Проклятый вонючий ублюдок, этот драгун. Безумием было пытаться ограбить его. Но она не смогла остановиться, когда увидела, как он стоит там, весь такой гордый, с ухмылкой разглядывая ее и толпу, даже не пытаясь скрыть презрения. Отвращение, которое она увидела у него на лице, когда он слушал балладу старого Барроу, стало для нее последней каплей. Как он смеет выражать такое пренебрежение к ней и этим людям!

Ей захотелось не только украсть его монеты. Захотелось стереть эту презрительную мину с его физиономии, разорвать эту синюю форму и измазать коротко стриженные волосы грязью, чтобы он стал таким же ободранным и чумазым, как те люди, которых он так презирает.

Кто он такой, чтобы так заноситься? Он же драгун — орудие алчных богатеев, безжалостный убийца, как те, что разгоняли протестующих в Питерлоо, топтали и давили женщин и детей, без сомнения, с такими же оскорбительными ухмылками.

Драгун. Как тот, который убил Рэндалла.

Знакомая боль пронзила ей сердце. Так бывало всегда, когда она вспоминала свою погибшую любовь. Но не стоило давать волю гневу. Рэндалл предупреждал, что в сердце карманника, когда он занимается своим ремеслом, не должно быть места страсти. Он был прав, Рэндалл, научивший ее всему, что она знает о воровстве.

Но она пренебрегла его советом и поддалась минутному порыву. Ей еще повезло, иначе она была бы уже на пути к плавучей тюрьме. Этот проклятый офицер, может, и спас ее от страшной участи и не дал сгнить в одном из тюремных трюмов, но благодарности он от нее не дождется. Точно такой же драгун убил Рэндалла — убил и сбросил его тело в Темзу.