Эскорт для предателя

Исфахани кивнул. С первой встречи с ливанцем он понимал, что когда-нибудь окажется в таком месте и такой ситуации. Видя перед собой цель, Аль-Маджнун не ошибался. У него нюх на такие дела. Чтобы найти врага, он способен исходить вдоль и поперек всю планету. Мехди — его помощник, избранный. Но сейчас ему хотелось позвонить своему начальнику в «Этелаат», не столько чтобы подстраховаться, сколько чтобы убедиться, что ему еще доверяют.

— Кто же это, генерал? Кто-то из «Тохид» или другой лаборатории? Тот молодой человек, который учился в Германии?

— Пара часов, и ты все сам увидишь, брат мой, — резко и ядовито прошептал Аль-Маджнун на фарси с сильным арабским акцентом. — Через пару часов ты станешь героем, а я вновь исчезну.

Мехди схватил пальцами бородку и принялся вертеть ее, словно плел веревку.

Глава 34

Мешхед, Иран

Исследовательский центр «Ардебиль» находился в пустующем технопарке рядом с техническим университетом «Азад», к северу от кольцевой дороги. Вокруг нее была стена, в которой были устроены ворота с КПП, но они не выглядели чем-то особенным. Видимо, поэтому американцы и израильтяне так долго не могли обнаружить его. Даже Камалю Атвану это не удалось. Слишком часто особые меры безопасности сразу же выдают секретное предприятие, и порой отсутствие всякой маскировки представляет собою наилучшую ширму.

Реза ждал Карима у ворот. Он расцеловал и обнял друга. С тех пор как они виделись последний раз, его борода стала гуще, а животик — больше. В остальном он выглядел так же. Все тот же озорной взгляд умных глаз. Глаз любителя шахмат, головоломок и сложнейших компьютерных игр. Ничего удивительного, что его оставили работать здесь. Отличный запасной игрок, как шестой полевой игрок, которого выпускают в хоккее, когда команда проигрывает.

Они вошли в помещение КПП, и Реза сказал Кариму, чтобы он предъявил свой спецпропуск. Карим отдал его охраннику, и тот ввел номер в компьютер.

— Срок действия истек.

— Еще бы, он старый, — делано усмехнувшись, ответил Молави. — Вот тот, по которому я хожу в Тегеране.

Мужчина внимательно посмотрел на Карима, и тот инстинктивно запахнул пиджак плотнее. Он чувствовал себя буквально нагим. Охранник подошел ближе, внимательно глядя на него, а потом улыбнулся ехидной улыбкой мешхедца.

— Вы здесь работали?

— Да, — ответил Карим, кивая. — Раньше. Сейчас я в Тегеране, в «Тохид». Приехал в гости к двоюродному брату и решил навестить давнего приятеля Резу.

— Не забываете старых друзей из Мешхеда? Обычно вы, изнеженные тегеранцы, вообще не помните о нашем существовании, — сказал охранник.

До этого он смотрел на Молави настороженно, но теперь улыбнулся. Ему явно нравился этот ученый, который не зазнался, уехав в столицу, и не забыл своих прежних знакомых.

— Салам, салам. Руз бехейр. Хош амади, — сказал он.

«Мир вам, добро пожаловать».

Открыв турникет, мужчина вдруг остановился и посмотрел на Карима.

— Извините, брат доктор. У вас нет при себе фотоаппарата или каких-то записывающих устройств?

Карим задумался, прикидывая, как правильнее ответить.

— Нет.

— Вы уверены? — дружелюбно спросил охранник.

Карим ощутил вес лежащего в кармане прибора и сосредоточился на том, что главное — не дать обнаружить его.

— У меня есть мобильный с фотоаппаратом. Сдать?

— Да, будьте добры.

Карим отдал ему телефон, новенькую «Нокию» с трехмегапиксельной камерой, который недавно купил в Тегеране.

— Благодарю, — ответил охранник, протягивая ему номерок ячейки хранения.

— Пойдем, покажу тебе новое помещение лаборатории, — сказал Реза.

Марван подъехал к центру с севера. Он вылез из такси в полумиле от кольцевой дороги, у кебаби. Купил сэндвич и бутылку газировки с лимоном, а затем пошел через парк, мимо студенческого городка технического университета «Азад». В Ашхабаде они тщательно просмотрели спутниковые снимки парка и оценили расстояние до лаборатории. Судя по всему, достаточно для работы прибора. Марван сел под деревом и сунул руку в грязный брезентовый рюкзак, где лежала черная коробка, которая должна была передавать энергию устройству, лежащему у Карима в кармане пиджака. Американцы сделали бы это со спутника, но данную операцию проводили не они. Марван щелкнул тумблером и направил прибор в нужную сторону. Потом взял в руку сэндвич и принялся есть.

Аль-Маджнун обедал в одиночестве в небольшом ресторанчике на площади Гем. Мехди он велел ждать в отеле «Иран» в центре города, сказав, что сам позвонит ему, когда тот понадобится.

В ресторане подавали блюда ливанской кухни, по крайней мере, так было написано в меню. Он заказал салат табуле без лука, надеясь, что это лучше для желудка. Но салат все равно оказался очень острым. Безумец отодвинул тарелку в сторону и съел только хлеб, запивая его персиковым соком. Попытался приняться за чтение «Плоского мира», но отложил книгу и закрыл ее, когда заметил, что мужчина за соседним столиком увидел ее и не прочь поговорить с ним. Это оказался профессор из технического университета «Азад», преподаватель программирования. Он считал Томаса Фридмана лучшим писателем нынешнего времени.

Аль-Маджнун не поддержал беседу. Разглядев лицо ливанца, профессор испуганно отвернулся и вернулся за свой столик. Безумец вообще не любил разговаривать с незнакомцами, а сегодня ему особенно не хотелось этого. Он ждал завершения своей работы, когда можно будет отдохнуть.

Даже среди дня в центре «Ардебиль» было тихо и пустынно. Кто-то ушел обедать, кто-то остался на рабочем месте и играл в компьютерные игры. Как и в большинстве правительственных научных учреждений во всем мире, сотрудники тянули время, ожидая конца дня. Реза повел Карима по коридору, к лаборатории нейтронных исследований, где они когда-то работали вместе. На двери был электронный замок и надпись на фарси, запрещающая вход всем, не имеющим допуска. У двери за металлическим столом сидел охранник. Он читал сводки футбольных матчей в местной газете, но, увидев Резу и Карима, обернулся к ним.

Сердито глядя на Резу и подергивая усами, охранник спросил, известно ли ему, что доступ посетителей в эту лабораторию запрещен. Молави пригляделся и узнал его.

— Али? — спросил он. — Не помнишь меня? Парня из Тегерана, у которого вечно вышибало предохранители?

Усы прекратили дергаться. Мужчина поскреб бороду.

— Доктор Карим? Вы вернулись?

— Всего на день. Приехал повидаться с родственниками и Резой, потом снова отправлюсь домой, в Тегеран.

— Хаале шома четорех? — улыбаясь, спросил охранник.

«Как поживаете?»

— Хубам, шома четори? — сказал в ответ Карим.

«Неплохо, а ты?»

Они пожелали друг другу доброго здоровья.

— Так ему можно войти? — спросил Реза.

— Конечно. Мы же знаем его. Нужно только расписаться в журнале учета, — сказал охранник, пододвигая Кариму толстую тетрадь.

Тот вписал туда имя и номер паспорта. Они вошли в секретную лабораторию, миновав дверь небольшого кабинета, в котором когда-то работал Молави. Раньше здесь была наружная стена здания, но теперь в ней оказалась дверь, без замка и охраны. Видимо, это то самое новое помещение, о котором упоминал Реза.

— Пошли, Карим, ты должен это увидеть, — сказал Реза, потянув его за руку.

Внутри новой лаборатории на столе был установлен генератор нейтронов. Он блестел так, будто его совсем недавно достали из ящика. Небольшой металлический цилиндр, длиной сантиметров тридцать. С одной стороны отсек из толстого листа металла, с отверстием. Туда вставляют детонатор из обычного взрывчатого вещества. В середине — генератор, превращающий энергию взрыва в электромагнитный импульс, ионизирующий дейтерий. Оттуда пучок частиц идет к тритиевой мишени. Простой физический процесс, несмотря на требующуюся для него сложнейшую техническую начинку. Электромагнитный импульс создает в дейтерии и тритии поток нейтронов, которые, в свою очередь, бомбардируют заряд плутония, ядро бомбы, запуская цепную реакцию. В результате получается страшное оружие, маленькое солнце, заключенное в контейнере весом в несколько сотен килограммов.