Страница 24 из 32
Голос Эскотта звучал равнодушно, но Кэтрин чувствовала, каких усилий ему стоила эта сдержанность.
— Ты идеально помогла им в осуществлении их планов. Настоящей удачей для них была твоя внезапная любовь к этому типу. Хотя, должен признать, перед Рональдом Мессером устоять трудно…
Эскотт заново переживал свой позор, рассказывая о нем дочери.
Открыл ему глаза его верный помощник, Эндрю Даймлесс. Сегодня утром он появился у него в кабинете и попросил разрешения поговорить о личном деле.
— Конечно, Эндрю, — удивился Эскотт, снимая очки.
Он настолько привык к тому, что его помощник тщательно прячет свои чувства, что малейшее проявление человеческих слабостей с его стороны казалось очень странным.
Эндрю присел на свое обычное место. Его глаза выдавали волнение.
— Я понимаю, сэр, что это не мое дело, но я не могу смотреть на то, как вас бессовестно обманывают. Вас и Кэтрин, к которой я…
Тут Эндрю закашлялся, сообразив, что наговорил лишнего. Эскотт, откинувшись на кресле, внимательно слушал его. Начало было многозначительным и тревожным.
— В чем дело, Эндрю? — решил он подбодрить не на шутку разволновавшегося молодого человека.
— Я случайно узнал от одного человека в Линдорте, что ваша жена и Рональд Мессер были любовниками в то время.
Спокойствие Эскотта как рукой сняло.
— О чем ты говоришь? Ты же был в этом городишке полгода назад, и никто тебе ничего не сказал!
— А я и не спрашивал о Рэйчел Рибертон, — угрюмо возразил Эндрю.
Эскотту стало неудобно. Его помощник никогда не ошибается! Ведь он действительно просил его разузнать о прошлом Рональда, а не Рэйчел.
— У меня есть доказательства, — негромко продолжал Даймлесс, — что они и сейчас поддерживают отношения.
Эскотт вскочил с кресла, задев стол рукой. Бумаги, лежавшие там, разлетелись по всему кабинету. Ни он, ни Эндрю не обратили на это ни малейшего внимания.
— Ты отдаешь себе отчет, в чем ты обвиняешь мою жену и зятя?
Эндрю кивнул головой.
— Вы же знаете меня, мистер Эскотт, я никогда не говорю напрасно.
Эскотт был вынужден признать справедливость этих слов.
— Но это невозможно! — вскричал он. — У тебя есть доказательства?
— Естественно, — хладнокровно ответил Эндрю. Его невозмутимость была непоколебима. — Вот снимки, которые я позволил себе сделать без вашего ведома.
И он протянул Эскотту несколько фотографий, полученных в свое время у Браунбаума. Они были настолько искусно заретушированы и обновлены, что непрофессионал и не догадался бы, что снимки были сделаны десять лет назад.
Даймлесс постарался на славу. Когда он отбирал фотографии для Эскотта, его волновали две вещи: откровенность изображенных на ней сцен и фрагменты города. Если становилось ясно при одном взгляде, что это не Чикаго, то такой снимок отправлялся в верхний ящик его письменного стола — про запас. Только тем фотографиям, где было невозможно догадаться, что действие происходит в Линдорте, Даймлесс придал глянец.
Он проделал титаническую работу, но результат превзошел все его ожидания. Эскотт рассвирепел. У него не возникло и тени сомнения в подлинности снимков.
— Какая мерзавка! — в раздражении бросил он, внимательно изучив фотографии, где полуобнаженная Рэйчел страстно обнимала Рональда.
— И мерзавец тоже, — заметил Эндрю, видя, что ослепленный ревностью Эскотт забыл о втором участнике, Рональде Мессере. — Подумайте о Кэтрин…
Эскотт замер с проклятием на губах. Конечно. Бедняжка Кэтти. Ведь она без ума от этого подлеца, который наглым образом использовал и предал ее!
— Я всегда знал, что он принесет ей только боль, — взревел Эскотт. — Как же я допустил, чтобы она связалась с этим негодяем! Ведь Стивен предупреждал меня…
Эндрю молча наблюдал за муками раскаяния, которые терзали Эскотта.
— Вы можете ничего не говорить ей, — тихо посоветовал он, когда Эскотт немного успокоился. — Мужья сплошь и рядом изменяют женам, и те не всегда об этом узнают…
— Ни за что, — произнес Эскотт медленно. — Ей будет очень тяжело, но она моя дочь и справится с этой бедой. Мы должны с открытыми глазами встречать любое несчастье.
Отлично, сказал про себя Даймлесс. Ты делаешь все, что должен, Джордж Эскотт. Все-таки я хорошо успел изучить тебя за восемь лет.
— Простите, что я позволил себе вмешаться в вашу жизнь, — учтиво проговорил Эндрю. — Но мне была невыносима мысль о том, что вас обманывают. Вы и Кэтрин слишком дороги мне, чтобы я мог оставаться безучастным…
— Спасибо, Эндрю. — В голосе Эскотта прозвучала теплота. — Ты выполнил свой долг. Мы ведь с тобой не только коллеги по работе, но и друзья.
Эндрю внутренне усмехнулся. Друзья! Джордж Эскотт удостоил его своей дружбой. Есть от чего голове пойти кругом, иронично думал он.
Неожиданно телефон на столе Эскотта зазвонил.
— Не беспокоить меня, — рявкнул он в трубку. — Что? Кэтрин? — продолжил он уже вежливее. Его неведомый собеседник что-то торопливо рассказывал.
Эндрю навострил уши. Кажется, в Эскотт-Хаузе что-то случилось. Впрочем, это не было для него сюрпризом. Эндрю Даймлесс предполагал, что там должно произойти что-то значительное. Более того, он приложил массу усилий для этого…
— Я немедленно еду. — Эскотт закончил разговор.
Эндрю сразу отвернулся с видимым безразличием.
— С Кэтрин что-то случилось, — бросил Эскотт. — Я возвращаюсь домой. Ты не составишь мне компанию? Мне бы хотелось, чтобы ты был рядом в эту минуту…
Было видно, что подобная просьба с трудом далась ему. Джордж Эскотт привык обходиться без посторонней помощи. Но Даймлесс все понял с полуслова. Его не требовалось уговаривать.
— Конечно, мистер Эскотт, вы можете на меня рассчитывать. Я отвезу вас. — Он с готовностью поднялся.
Через пять минут они уже неслись в машине Эндрю к Эскотт-Хаузу.
Джордж нашел дочь в постели, куда ее перенесли слуги. Они же и переложили валявшиеся на полу фотографию и письмо на туалетный столик. Одного взгляда на эти красноречивые доказательства хватило Эскотту, чтобы понять, что послужило причиной внезапного обморока Кэтрин.
Девушка внимательно слушала отца, но почти не понимала, о чем он говорит. В голове железными молотками стучало: Рональд предал тебя. Он не любит тебя и презирает тебя. Они с Рэйчел посмеялись над тобой. Твоя любовь оказалась фикцией, выдумкой.
— Не-е-ет! — закричала Кэтрин и забилась в рыданиях.
Перепуганный Эскотт прижал дочь к себе.
— Все будет хорошо, Кэтти, — успокаивал он ее. — Это пройдет.
Ему было невыносимо видеть страдания дочери. Снова и снова он вспоминал обвинения Стивена Шекли в адрес Рональда и горько укорял себя за то, что не прислушался к ним.
Я должен был разлучить их, думал он, сидя в комнате дочери. Кэтрин забылась беспокойным сном, но Эскотт не мог заставить себя оставить ее одну.
Первую любовь несложно забыть. Мне надо было быть построже. Этот подлец вскружил ей голову, а я пошел у него на поводу. Теперь Кэтрин не пришлось бы так страдать…
Горько упрекал себя Джордж Эскотт за то, что сам поддался обаянию Рональда Мессера, за привлекательной внешностью которого скрывалось черное сердце.
О Рэйчел Эскотт совсем забыл. Из-за внезапного приступа Кэтрин он мог думать только о Рональде. Но, упокоившись немного, Джордж осознал, что тоже является пострадавшей стороной.
Ненависть к жене затопила его. Эскотт понял, что был послушным орудием в руках расчетливой интриганки.
Если бы я не привел в дом эту девицу, ничего бы не произошло, терзался он. Кэтрин бы не встретила Рональда Мессера, не влюбилась бы в него и не вышла бы за него замуж. Она обязательно познакомилась бы с каким-нибудь славным надежным парнем и была бы с ним счастлива всю жизнь…
Горькие мысли подогревали его злость. Не в силах больше просто сидеть на одном месте, он почти бегом направился к спальне Рэйчел.
Ни минуты не желаю выносить ее присутствие в моем доме, твердил он. Пусть немедленно убирается отсюда.