Страница 30 из 67
Следовало ознакомить Карсона с тем, что было известно мне, и я рассказал ему о приключениях предыдущего вечера, начиная с прибытия по приглашению Уайэта. Я сообщил, как безуспешно стучал в дверь, как проник в дом, обнаружил жертву, как прибыла полиция и чем она занималась. Карсон внимательно слушал, одновременно изучая окружающую обстановку.
По окончании моего рассказа он повернулся ко мне и сказал:
— Надо внутри осмотреться.
Он пересек улицу и направился к парадной двери.
Шагая за ним, я выразил сомнение в возможности проникнуть в дом таким путем.
— Попытаемся, — кратко ответил Карсон.
Мы с уверенным видом прошли сквозь толпу, расступившуюся при нашем приближении. Поднявшись на крыльцо, мы убедились в том, что дверь заперта. Полиция позаботилась о недоступности имущества покойного как для воров, так и для вездесущих искателей сувениров.
— Замок взломать ничего не стоит, — задумчиво процедил Карсон.
— На глазах у такого количества зрителей данное действие было бы в высшей степени неразумным.
— Обойдем, — предложил Карсон.
Мы спустились с крыльца и направились вдоль фасада. Тут же некий хорошо одетый пожилой господин отделился от группы собравшихся и подошел к нам. Лицо подошедшего, изрытое оспой, украшала седая «козлиная» бородка.
— Извините, вы из полиции, господа?
— Нет, — отрезал Карсон.
Мне показалось, что от этого человека можно что-то узнать, и я тут же вмешался.
— Мы не служим в полиции, сэр, но помогаем ей преследовать преступника, виновного в ужасном убийстве, совершенном в этих стенах. Вы местный житель?
— Хасвелл. Чарльз Хасвелл. — Он прикоснулся к полям высокой шляпы. — Сосед из номера двадцать шесть.
— Вы, полагаю, добрый знакомый пострадавшего?
— Пожалуй, близким знакомым не назовешь. При встрече здоровались, иной раз парой слов перекинемся, даже побеседовать довелось на улице разок-другой. — Он сокрушенно покачал головой: — Кто бы мог подумать! Как по голове ударили. Только что узнал. Даже не верится.
— Как — только что? — удивился я. — Все по соседству сразу всколыхнулись. Газетчики кричали на каждом углу.
— Так-то оно так, да меня в городе не было. Вот, вернулся, надо бы полиции сообщить.
— О чем? — прищурился Карсон.
— Странная штука вчера случилась. Очень странная.
— Прошу вас, продолжайте, — насторожился я.
— Вчера встретились мы с ним случайно на улице. Недели две не виделись. Я ему рассказал о книге, как раз дочитал. Пунические войны. Он интересовался историей, знаете ли. Книги любил, хотя зрение у него — хуже некуда. Да, о книге я ему рассказал, а имя автора из головы вылетело. Память, знаете, уже не та. И как раз перед отъездом вспомнил имя. Надо, думаю, ему сказать, пока снова не забыл. Вышел из дому и поднялся к нему на крыльцо. Постучал. Слышу — шаги, почти сразу. «Кто там?» — спрашивает. «Чарли Хасвелл, — отвечаю. — Вспомнил я автора. Артиний». «Спасибо», — отвечает. И ушел.
— Полагаю, странным в этом эпизоде вам кажется то, что сосед ваш не открыл дверь.
— Ни на щелочку.
— А вы уверены, что слышали голос мистера Уайэта?
— Конечно! — уверенно воскликнул Чарльз Хасвелл. — Его голос ни с каким другим не спутаешь. Как флейта.
— А не сможете ли вы припомнить, в какое время это произошло?
— В семь тридцать две я вышел из дому.
— Такая точность? — удивился я.
— Я ведь на пароход направлялся, к Батарейным причалам. Все время на часы поглядывал.
— Понятно. Что ж, мистер Хасвелл, я вам весьма благодарен за информацию. Возможно, ваше сообщение поможет определить преступника. А теперь извините, нам с другом нужно продолжить расследование.
Мы с Карсоном свернули в проезд между домами.
— Что скажете об этом старике? — спросил меня Карсон.
— В высшей степени интересные сведения. Только вот с чем это связать? В первую очередь хронология. Хасвелл утверждает, что из дому вышел в семь тридцать две вечера. Пусть походка у него стариковская, медленная, но все равно, от его двери до порога Уайэта полминуты ходьбы, не больше. Поднялся на крыльцо, постучал. Откликнулся хозяин почти сразу, Хасвелл это отметил. Еще одна-две минуты. Обмен репликами через дверь, таким образом, состоялся самое позднее без двадцати пяти, без двадцати шести восемь.
А как раз в это время я оплатил счет в ресторанчике Суини, где принял легкий ужин перед походом к Уайэту. И при выходе посмотрел на свои часы. От Суини до дома Уайэта не больше полумили. Шел я скорым шагом, отчасти потому, что не терпелось приступить к работе, отчасти наслаждаясь процессом быстрой послеобеденной прогулки, столь полезной для здоровья. Хотя на часы я более не смотрел, но достиг места назначения в семь сорок пять, примерно через десять минут после беседы Хасвелла с соседом. В этом причина моего недоумения. Возможно ли, что Уайэт, совершенно здоровый и невредимый, всего через десять минут оказался в таком ужасном состоянии? Неужто этот Джонсон смог совершить все злодеяния в столь краткий промежуток времени?
— Знавал я умельцев, которые за десять минут бизона разделывали, — пожал плечами Кит Карсон.
Я содрогнулся, вспомнив, каким зверствам подвергся бедный Уайэт. То, что сделал с ним преступник, действительно напоминало разделку охотником туши добытого бизона.
Мы вошли в задний двор дома Уайэта. Преодолеть деревянный заборчик труда не составило. Карсон внимательно, так же как и после входа в Сент-Джонс-Парк, осмотрелся и осведомился, каким путем я проник в дом.
— Через окно, — ответил я, указав вверх. — Рама была чуть приподнята. Сегодня оно, как видите, закрыто. Очевидно, полиция постаралась перекрыть пути проникновения в дом.
— А дверь?
— Дверь была заперта, — сказал я и подергал за ручку. — И сейчас заперта.
Тут меня озарила идея. Я вынул из кармана нож, открыл малое лезвие и пригнулся к замку.
— Вчера мистер Таунсенд, молодой репортер из «Миррор», одолел таким образом замок. Я внимательно наблюдал. Попытаюсь применить полученный опыт.
Введя лезвие в замочную скважину, я начал манипулировать механизмом, стараясь повторить подвиг Таунсенда. Это мне, однако, не удалось.
— Попробуем иначе, — решил Карсон.
Он подтянул вверх правую штанину, обнажив голенище сапога, из которого торчала роговая рукоять ножа. Нож оказался весьма зловещего вида, с мощным клинком длиною примерно в восемь дюймов.
Я уступил Карсону место у двери. Он ввел лезвие ножа в щель между дверью и косяком, обхватил рукоять так, будто держал зубило, и использовал сжатый кулак в качестве молотка. Замок с негромким щелчком выломался, дверь повернулась на петлях.
Засунув нож в сапог и опустив штанину, Карсон вошел в дом, я последовал за ним. Мы поднялись по узкой лестнице и попали в гостиную.
От неожиданности я ахнул. Предыдущим вечером, как читатель, без сомнения, помнит, комната, несмотря на дикость обращения с ее хозяином, осталась в относительном порядке. Теперь же все оказалось перевернутым вверх дном. Стулья и кресла опрокинуты — валяются на боку либо уставились ножками в потолок. Декоративные предметы на этажерке розового дерева сдвинуты либо свалены в кучу. Ящики хеплуайтовского секретера выдвинуты, содержимое в них перерыто. Даже диванные подушки скинуты на пол.
Карсон осторожно и внимательно передвигался по комнате, обходя разбросанные предметы и переступая через них.
— Похоже, Печенка совсем свихнулся.
— Никто, видевший страшные увечья его жертв, не усомнится в верности вашей оценки состояния его рассудка. Однако беспорядок, который вы здесь наблюдаете, учинил не этот дьявол, но наши стражи порядка.
— Даннеган и его люди?
— Именно так. К сожалению, у нашей нью-йоркской полиции таковы методы расследования. В поисках улик они буквально разносят в пух и прах место преступления. Возможно, кстати, что Даннеган приказал людям искать документ, о котором я ему сообщил.
— Документ… — задумчиво повторил Кит Карсон, остановившись перед камином, мраморную полку которого поддерживали две псевдоклассические кариатиды, сплошь задрапированные античными складками.