Город лжи

Затем она проверила свой аккаунт на почтовом сайте «Хотмейл». Этот адрес нельзя было отследить, и Стейси пользовалась им для получения отзывов на ее посты в «Крейгслисте».

Составление объявлений было для нее литературным творчеством: пусть и не слишком сложная форма, но тем не менее — форма. Словно скабрезные поздравительные открытки, ее виртуальные истории соответствовали давно известным сюжетным клише: скучающая домохозяйка в поисках развлечений; зажатая сотрудница торговой фирмы, стремящаяся воплотить свои фантазии; старшекурсница, желающая попробовать себя на поприще модели. По законам секс-индустрии потенциальные клиенты видели в этих объявлениях именно то, что нужно, — слегка завуалированные предложения заняться сексом за деньги.

Единственной общей деталью во всех объявлениях Стейси было описание самой себя — «искренняя привлекательная брюнетка». Она никогда не оставляла номер телефона. Чем меньше о ней известно, тем меньше шансов попасться.

Однако Стейси была не против постоянных клиентов. Если кто-то хотел встретиться с ней снова, и она была согласна, она говорила, что нужно лишь внимательно читать сообщения в «Крейгслисте», раздел «Женщины ищут мужчин». И найти «искреннюю привлекательную брюнетку».

Стейси просмотрела новую почту, пропуская неизменную виагру и предлагающий диеты спам, ища в темах сообщений ссылки на объявления в «Крейгслисте». Ближе к концу списка она нашла то, что искала, и щелкнула мышкой по письму.

Пришел ответ на объявление, которое она разместила сегодня утром.

Я — искренняя привлекательная брюнетка. Приехала в Нью-Йорк развлечься, но никак не могу найти ночлег. Надеюсь отыскать доброго мужчину, способного позаботиться обо мне. Это не розыгрыш. Пожалуйста, если это вам интересно, сообщите в письме свой номер телефона.

Открыв ответное сообщение, она сразу заметила обратный адрес: [email protected] /* */ Очевидно, кто-то создал аккаунт специально для отправки этого сообщения. Возможно, у него мнительная жена, норовящая сунуть нос в его коммуникатор.

Очень жаль, что тяга к приключениям лишила тебя крыши над головой. Думаю, сумею помочь, если встретишься со мной завтра вечером. Я очень великодушен с правильными девушками при правильных условиях. Номер телефона оставить не могу. Скинь на мой адрес фотографию, назови удобное место свидания, и мы обсудим детали при встрече.

Стейси привыкла оказываться не единственным участником сделки, стремящимся сохранить инкогнито. Было ясно, что этот парень — не новичок. В письме не было никаких указаний на секс за деньги на случай, если ее объявление — полицейская ловушка. Но все не слишком тонкие намеки были налицо: ссылки на щедрость, условия, детали. Порядок он знал.

Стейси щелкнула по кнопке «Ответить», однако поймала себя на том, что не решается набрать текст, завершающий подготовительный этап встречи. Она поднялась с кровати и снова подошла к мольберту.

На этот раз она поняла, что именно в этом лице не давало ей покоя. Рот. Он слишком расслаблен. Слишком спокоен. На тех фотографиях неестественно искривленные губы Миранды потрясли Стейси даже больше, чем следы удушения. Такое странное выражение лица бывает на неудачных фотоснимках, когда человека застают в неподходящий момент. Стейси до сих пор не верилось, что Миранда умерла с таким криво застывшим ртом.

Она закрасила губы серовато-желтым, а затем кончиком кисти наметила более угловатые линии, чтобы позже покрыть их краской.

Эта блондинка-детектив прочитала ей нотацию о том, что Стейси занимается опасным делом. Попыталась уговорить ее «изменить образ жизни», как она выразилась. И для убедительности воспользовалась тем кошмаром, который произошел с Мирандой. В ушах у Стейси все еще звучал жесткий и отчасти снисходительный тон блондинки: «В следующий раз это может случиться с вами». Детектив даже заставила Стейси внести ее номер в мобильник, чтобы в случае чего он всегда был под рукой — «даже если захочется просто поговорить».

Блондинка называла ее по имени, словно подругу. По иронии, этим приемом пользовалась и Стейси на свиданиях — по крайней мере с мужчинами, которые стремились к имитации по-настоящему близких отношений.

Что ж, детектив ошибалась. Миранда не заслужила такой участи. Никто такого не заслужил. Но Миранда никогда не отличалась уличной смекалкой. У нее не было интуиции, способной тут же подсказать, стоит ли ждать от человека неприятностей. Стейси такой интуицией обладала. Она хорошо разбиралась в людях. И была умнее Миранды.

Она знала, что полиция врет, поскольку детективы предупредили ее: нужно держаться подальше от Хезер. Возможно, Хезер — или Таня из Балтимора — действительно смылась. Однако она не могла иметь отношения к тем гнусностям, которые кто-то сотворил с Мирандой. Наверное, Таня просто испугалась, увидев фотографию убитой Миранды в новостях. Возможно, решила бросить эту жизнь и свалить отсюда подальше — что-то вроде этого блондинка предлагала и Стейси.

Она вернулась на кровать и набрала ответное письмо, приложив к нему фотографию в бикини и ковбойской шляпе.

И нажала на кнопку «Отправить». Легкие деньги.

Глава 38

16.15

Слова — мелкие бессмысленные подробности, наспех записанные на пожелтевших бумажных листках, — могли серьезно изменить дело. Если взглянуть на них в новом свете, мелочи могут стать существенными. Холодное способно обернуться горячим. А факты, казавшиеся лишь тонкими травинками, могут расцвести, превратившись в неоспоримые доказательства.

Элли бессчетное количество раз натыкалась на такие бесценные крупицы — крохотные фрагменты, позволяющие собрать мозаику до конца, — в какой-нибудь пыльной, старой, давно забытой папке полицейского архива. Вот и теперь в надежде на случайное везение они с Роганом стряхивали пыль с документов десятилетней давности — дела Тани Эббот, привлекавшейся тогда за проституцию.

В папке лежали двухстраничный отчет Балтиморского ПУ и несколько листков с заметками, которые им удалось запросить из офиса прокурора штата по округу Балтимор. Этот набор документов не был похож на те закрытые уголовные дела, объемистые и богатые подробностями, которые привыкла исследовать Элли. Но тоненькая папочка оказалась единственным кусочком Таниной истории, на который могли рассчитывать детективы. Они начнут с того, что было известно о ней десять лет назад, и доберутся до нынешнего времени.

Роган выяснил все, что сумел, о психиатре, чье имя так небрежно записали на судебном определении об отклонении обвинения против Тани. «ОТКЛОНЕНО, — печатными буквами вывел судья, оставив таинственную приписку: — Психологическое консультирование доктора Лайла Хьюсона».

Пока Роган охотился за Хьюсоном, Элли пыталась отследить семью Тани. Когда девушку арестовали, она указала балтиморский адрес и соответствующий телефонный номер. Сначала Элли проверила телефон, однако азиатка, снявшая трубку, с трудом, на ломаном английском объяснила, что номер этот у нее уже два года и что она никогда не слышала ни о ком по фамилии Эббот. Затем Элли позвонила в местную службу регистрации недвижимости и узнала, что дом по адресу, который Таня назвала после ареста в полиции, три года назад был продан наследниками некоей Марион Эббот.

Следующим шагом Элли была попытка расспросить нового хозяина дома. Мужчина, ответивший ей по телефону, знал о прежних владельцах не больше, чем азиатка, унаследовавшая телефонный номер.

И понимать его было не легче из-за сильного южного акцента.

— Эббот? Не, ничего не напоминает, но клясться, что не знал их раньше, не стану. Я имел дело с риелтором. Дама сказала, что владелица сыграла в ящик, и дом нужно продать. Долгов на доме много, сказала она, поэтому для меня это была выгодная сделка. Правда, дом разваливается. Вы можете поговорить с кем-нибудь из соседей. Есть же тут старожилы… Имена? Не, тут я помочь не смогу.