Страница 24 из 72
В течение последующих нескольких месяцев каждый из них будет рад, что рядом есть человек, тоже любивший Меган. Но затем они мало-помалу начнут втайне мечтать хотя бы о часе без горестных воспоминаний об утрате. Джонас, вероятно, станет сожалеть, что у его супруги такой же заостренный кончик носа, как был у Меган. А Патрисии захочется отвернуться, когда Джонас выставит вперед подбородок, точно как ее дочь.
Элли размышляла: а вдруг в кабинете Горского она стала свидетелем начавшейся трансформации? Джонас спросил, почему Патрисия смолчала накануне. Патрисия подумала, но не сказала: мол, она бы не смолчала, а Меган ничего не скрывала бы, не будь Джонас таким суровым.
Негодование. Ошибка. Упрек.
Элли спрашивала себя: не разрушил ли убийца Меган и то лучшее, что девушка видела в своих родителях?
Мобильный в здании принимал неважно, поэтому, чтобы позвонить Максу, Элли вышла на улицу. Он ответил после первого же гудка.
— Привет.
— Привет.
— Слышал, ты на новом вызове.
— Ты что, за мной шпиона пустил? Может, нам стоит побеседовать и обозначить границы твоих полномочий?
— Никаких шпионов, — со смешком отозвался он. — Роган был рядом, когда получил твое сообщение.
— Да, как там дела с Бэндоном? А то Джей Джей по возвращении малость не в себе.
— Все прошло отлично. Бэндон, конечно, прикидывался принципиальным, дотошным и объективным. Разумеется, Роган не скупился на выражения до и после визита к нему в кабинет.
— Но по крайней мере в самом кабинете он вел себя прилично?
— Да, держался нормально. А чем занималась ты?
— Новым вызовом. Все еще выясняю, кто есть кто.
— Это значит, что ты позвонила не за тем, чтобы шепнуть милые пустячки мне на ушко.
— Милые пустячки.
— Ух ты, как эротично.
— Что ты можешь сказать мне о постах на веб-сайтах? — Она вкратце рассказала Максу о том, что узнала от Гунтеров, а также о вчерашней жалобе на «Кампус Джус».
— Похоже, коп, с которым Гунтеры говорили в участке, сделал все правильно, впрочем, ему следовало составить отчет, чтобы письменно зафиксировать жалобу.
— Мы не любим записывать то, что ни к чему не приведет. Если в прокуратуре сержанту сказали, что поделать с этим ничего нельзя, значит, только эту часть разговора он и запомнил.
— Так прокуратура была в курсе? — спросил Макс.
— По словам родителей, так им сказал сержант.
— И тебе нужны сведения, которые позволят идентифицировать автора. Правильно?
— Да.
— Хорошо. Дай мне даты, время и названия этих сообщений.
Элли пролистала бумаги, оставленные четой Гунтер, и продиктовала Максу нужные данные.
— Ладно. Я тут покопаюсь и, если что, сразу перезвоню.
— Спасибо.
— Милые пустячки достигли цели.
Возвращаясь в здание, Элли столкнулась с выходящим из дверей Роганом.
— Звонили из больницы. Соседка пришла в себя.
— Она выживет? — спросила Элли.
— Да. Хоть одной из них повезло.
Свернув за угол, на 14-ю улицу, Элли увидела, что на Юнион-сквер в самом разгаре типичная для обеденного времени суета — работает овощной рынок. Скейтбордисты, превратившие южную лестницу в арену для своих трюков, лавировали между покупателями, то и дело уворачиваясь от холщевых сумок, наполненных экологически чистой зеленью и помидорами. Владельцы собак натягивали поводки, оттаскивая своих подопечных от соблазнительно выложенных свежих продуктов. Лишь немногие прохожие останавливались поглазеть на скопление полицейских машин на углу 14-й улицы и Университетской площади.
— Ты за руль или я? — спросил Роган, разглядывая две одинаковые патрульные машины.
— Как обычно.
Забираясь на пассажирское сиденье «Краун Виктории», она услышала слова какой-то женщины, говорившей, заходя в банк, своей приятельнице:
— Да наверняка тут ничего серьезного. Сейчас так мало преступности, что полиции нечем заняться.
Глава 20
12.10
Километровый путь до больницы Сент-Винсент состоял из прямого броска на запад по 14-й улице и крутого левого поворота на 7-ю авеню. С западной стороны Роган лихо обогнул стоящие в два ряда «скорые» и, свернув на 11-ю улицу, затормозил на обочине.
Когда они выходили из машины, какой-то велосипедист, ехавший по 11-й, крикнул им:
— И какой же идиот прет поперек движения?
— ПУ Нью-Йорка! — рявкнул Роган. — А ты без шлема, так кто из нас идиот? Я бы тебе выписал квитанцию, но, думаю, лучше всего будет, если твои мозги окажутся на торпеде какого-нибудь такси.
Сделав неприличный жест, велосипедист проскочил светофор на 7-й авеню.
— У тебя счеты с парнями на великах? — поинтересовалась Элли.
Роган сухо взглянул на нее и открыл больничную дверь. Элли предъявила администратору в справочном окошке свой жетон.
— Нам нужно видеть Хезер Брэдли. Поступила два часа назад с множественными колотыми ранениями.
Пока администратор стучала по клавишам, Элли обернулась к Рогану.
— Так ты мне скажешь наконец, в чем дело?
— Все дело в сегодняшнем утре.
— Бэндон окончательно заболтал тебя?
— Детективы, Хезер Брэдли в интенсивной терапии. Это на…
— …восьмом этаже, — подхватила Элли. — Я поняла.
Пока они поднимались в отделение, Элли снова принялась расспрашивать напарника.
— Так что, Бэндон тебя достал?
Роган пожал плечами.
— Да ничего особенного не произошло.
— По словам Макса, все было не так уж плохо.
— Макса, да? — усмехнулся Роган.
— Помощника окружного прокурора Донована. Ладно, не важно. Так что, туго пришлось?
— Все пошло паршиво с самого начала. Бэндон заставил нас все рассказать, так что теперь он может усесться на закорки Сэму Спарксу и преспокойно доехать до кресла федерального судьи.
— Образ судьи, сидящего на закорках у Спаркса, весьма впечатляет.
— Черт, сейчас ты меня бесишь. Мне казалось, ты этих шишек ненавидишь так же сильно, как и я.
— Похоже, ни один человек не способен ненавидеть кого-нибудь так, как ты ненавидишь Бэндона и Спаркса. А знаешь, есть группы ненависти, в которых учатся, как ненавидеть еще сильнее.
— Да? Ну что ж, а по тебе плачет группа любителей дурацких шуток.
— Серьезно, как все прошло — нормально или нет?
Роган снова пожал плечами.
— Да, все было отлично. Твой парень, Донован, устроил все тип-топ.
— Эй, тебе удалось выйти из кабинета без наручников и тюремной робы, так что ты преуспел явно больше, чем я.
— Извини, у меня ПМС. Я оклемаюсь. Ты главная по представлению с девушкой, которая ждет наверху. С белыми девушками у тебя всегда лучше получается.
— Вчера насчет Кристен Вудс ты говорил совсем другое.
Элли тут же пожалела, что продолжила тему Спаркса. Когда двери лифта открылись, Роган выдал еще одно соображение:
— Думаешь, Такер отправила нас на этот вызов, чтобы мы не приставали к Спарксу?
— Ага.
— Есть мысли, что нам теперь делать?
— Выяснить, какая сволочь убила Меган Гунтер, а потом опять сесть на хвост Спарксу.
Даже на больничной койке, с капельницей в вене и синяками на лице и шее, Хезер Брэдли была, несомненно, привлекательной. Волосы цвета воронова крыла волнами спадали ниже плеч. Когда врач-ординатор направил луч карманного фонарика в ее зрачки, миндалевидные зеленые глаза Хезер заморгали. Черные ресницы резко выделялись на бледном лице девушки.
— Прекрасно, — заключил ординатор. — Трудно поверить, что всего час назад мы тревожились за вашу жизнь.
Элли постучала в открытую дверь палаты.
— Да?
— Нам сказали, что мисс Брэдли, возможно, готова ответить на несколько вопросов.
Ординатор посмотрел на пациентку, ожидая ответа, и Хезер кивнула:
— Если вы не считаете, что мне не стоит это делать.
— Целиком на ваше усмотрение, — ответил он.