Пресыщение

– А я думала, что ты специалист по похищениям людей с целью выкупа.

– Да уж, но обычно я не сталкиваюсь с работой сыщика. Я действую быстро, с ясно обозначенной целью. Здесь другое. И не следует забывать, что, возможно, за всем этим вообще ничего нет.

– Так что же нам делать?

– Как ни прискорбно, ребята, но я должен сматываться, – сказал Мак.

– Ты не можешь нас бросить! – воскликнула Мин. – А что если мы столкнемся с шайкой убийц? Как нам тогда быть? Дать им совет, как ухаживать за лобелиями, процитировать Шекспира или сделать снимок?

– Прости, дорогая, но у меня нет выбора, – ответил Мак.

– У тебя всегда есть выбор, – с жаром сказала Мин.

– Нет, мы тут затеяли одну операцию в Африке, которой я должен был руководить, но я не поехал. Теперь там затруднения, и мне необходимо отправиться туда и разобраться.

– Но Уилл в беде…

– Там мои люди, Мин. Они рискуют жизнью. Я обязан быть с ними. Уезжаю немедленно.

– Все равно я думаю, что ты зануда, – с обидой сказала она.

– Господи! – сказал Мак, который сейчас испытывал очередной приступ головной боли. – Не говори мне такое, Мин. Прошу. Я должен ехать, но я вернусь. И сразу же разберусь во всем, я обещаю.

– А что нам делать до тех пор? – спросил Даллас, который до этой минуты сидел необычайно смирно. Он был хорош в сценических драмах, но вряд ли мог сказать, что они нравились ему в жизни.

– Ничего не предпринимать, – ответил Мак. – Ничего. Мин, слышишь, ничего. Если случится что-то подозрительное, сразу свяжитесь с Деннисом. Сами ни во что не ввязывайтесь, вы меня понимаете? Если что-нибудь не так, вы ничем не поможете Уиллу своим дилетантством. Если это серьезно, нам придется привлечь специалистов.

– К сожалению, мы таких не знаем, – вздохнула Мин.

Мак быстро взглянул на нее, но решил не вдаваться в детали.

– Я позвоню вам сразу, как только приземлюсь в Англии, – обещал он и вышел не попрощавшись.

Как только он ушел, Мин повернулась к двум друзьям.

– Нам обязательно надо составить план, – сказала она.

– Обязательно, и у меня он уже есть, – сказал Джем. – Мы абсолютно ничего не делаем, и через несколько дней Уилл вернется живым и здоровым, разве слегка напуганным, что, надеюсь, заставит его наконец взять себя в руки. А Мин и Мак предстанут параноидными конспираторами-теоретиками, кем и являются на деле. Словом, жизнь вернется на круги своя. А если Уилл не появится, мы подождем, когда прилетит Мак, предоставив ему разобраться с этим.

– Он прав, Мин, – сказал Даллас. – Сама посуди, что мы можем сделать? С нами вряд ли станут считаться.

«Говори за себя», – подумала Мин, но промолчала.

Глава седьмая

Уилл провел странную ночь. Люди в белом отвели его в Большой зал, размеры и величие которого вполне соответствовали названию. Дубовые столбы поддерживали сводчатый потолок, а мощенный камнем пол хранил следы столетий. Свет исходил только от огня, горевшего в камине таких размеров, что в нем мог поместиться мужчина в полный рост; небо за ромбовидными окнами было во власти ночи. Словом, внушительное зрелище.

В зале находились люди, одетые в белое, среди которых Уилл, привыкнув к темноте, различил несколько женщин. Если это был приют для сумасшедших, чего опасался Уилл, по крайней мере, в нем были не только мужчины. Уилл даже немного обрадовался, заметив очень милую девушку, хихикавшую исподтишка. Стройная, розовощекая, с длинными волнистыми волосами, она выглядела довольной собой, даже если тоже была сумасшедшей. Уилл еще был так слаб, что не мог стоять и невольно опустился на подушки, разбросанные у камина. Его тут же окружили несколько заботливых собратьев, один массировал ему голову, другой схватил его за ногу и принялся разминать пальцами ступню. Ощущение блаженства заставило Уилла задуматься, не стоило ли ему давно уже испытать нервный срыв, если это влекло за собой столь замечательные переживания. Это оказалось куда приятнее изнурительной работы.

Он погружался в себя, пока умелые руки касались самых чувствительных точек на голове и ногах. Однако обстановка в зале вдруг изменилась. Наступил мрак, как бывает при солнечном затмении. Волшебные руки осторожно помогли ему подняться.

В Большой зал вошел мужчина, не слишком высокий и не слишком привлекательный. Но было в нем что-то заставлявшее всех умолкнуть и смотреть в его сторону, как только он появился в комнате.

Вошедший встал спиной к огню, и Уилл мог различить лишь его призрачные очертания, косматую копну волос на голове и все то же белое одеяние. Братья и сестры выстроились по обе стороны от него. Уилла вывели на середину, и он чувствовал себя как ягненок на заклании. Призрак знаком приказал ему опуститься на колени, и Уилл покорно подчинился.

Странный человек возложил руки на голову Уилла, и тот ощутил, как по телу прошел легкий разряд электричества.

– Добро пожаловать, – произнес глубокий голос. – Добро пожаловать в Берримор, брат.

К нему присоединился хор голосов:

– Дом для бездомных, свет во тьме, помощь отчаявшимся и путь к совершенству.

Все издали счастливый вздох, завершив эту маленькую молитву.

– Брат, – продолжал старший своим гипнотическим голосом, – тебя привели к нам. Теперь мы заботимся о тебе, мы будем любить тебя, питать и вести к познанию жизни, освещенной сиянием духа.

– Э-э, спасибо, – выдавил Уилл, но оказалось, что это прозвучало не к месту.

– Не благодари меня, – сказал лохматый. – Благодари того, кто привел тебя к нам! Это ашрам в Берриморе. Всех нас привела сюда одна цель, и эта цель – найти соприкосновение с Высшей Силой, что живет в нас. Наша жизнь чиста и незапятнанна, мы порвали связи с внешним миром, отказались от его буйных развлечений. Как можно слышать голос духа, если живешь в постоянном шуме? Здесь мы проводим время в покое, размышлении и медитации. Мы живем скромно, питаемся тем, что выращиваем на ферме и в садах. Все мы неустанно трудимся, чтобы поддержать наш образ жизни. То, что мы не можем произвести сами, мы приобретаем, продавая плоды своего труда на большом острове.

Уилл немного воспрянул, услышав это.

– Я умею продавать, – сказал он с жаром. – Может быть, я пригожусь вам в базарный день?

На его предложение не обратили внимания.

– Здесь у нас нет индивидуальности, никто не может считать, что умеет что-то делать лучше или хуже других, у нас нет собственности, нет имен, нет ни прошлого, ни будущего. Мы существуем только в настоящем, сейчас, и у нас нет привязанностей. Ты будешь трудиться с нами, брат. Будешь жить среди нас. Ты станешь частью ашрама Берримора, и мы приветствуем тебя!

После этих слов лохматый издал крик, от которого у Уилла застыла кровь в жилах, все вскинули руки кверху и громко и радостно закричали, а потом принялись обниматься друг с другом. Уилл не знал, как ответить на столь открытое выражение эмоций. Он привык держать их в узде, стараясь не выдавать своих чувств в мире насмешливого цинизма, скуки и самодовольства, так что подобная раскованность была чужда ему. Он топтался на месте, опустив голову, и поглядывал вокруг, стараясь поймать чей-нибудь взгляд. Очевидно, присутствующие от всего сердца уверовали, что он уже получил спасение. И Уилл позволил себе расслабиться и опять опустился на подушки.

А в Лондоне Мин страдала от непонимания и одиночества. Обычно ее визиты в столицу давали ей возможность немного отдохнуть, отоспаться в уютной квартирке Уилла, сделать кое-какие покупки, а вечерами она не расставалась с Уиллом. Не то чтобы они занимались чем-то таким, чем она не могла заняться с другими английскими друзьями, – сходить куда-то поужинать, прогуляться в парке, выпить и на следующее утро приготовить завтрак, или иногда сходить в кино. Просто без Уилла она теряла всякий интерес к чему бы то ни было. Она оставалась заторможенной и апатичной, слонялась весь день по квартире Джема, удивляясь, почему чувствует себя такой уставшей, если абсолютно ничего не делала.