Страница 29 из 34
7. ДЕЛА БУМАЖНЫЕ, или СВЕТЛАЯ ПОЛОСА В НАШЕЙ ЖИЗНИ
Татьяна мнёт в руке бумажку — Зане [20] живот у ней болит.
А. С. Пушкин. Эпиграммы
Бумаги берегу запас...
А. С. Пушкин. Из письма к Вяземскому
Бумага (от итальянского слова «bambagia» — «хлопок»), как нам с вами отлично и доподлинно известно, бывает рисовая, папирус (из тростника, изобретена в Древнем Египте), пергамен (или пергамент, бумага из шерсти, изобретена в городе Пергаме для Пергамской библиотеки в древней Италии — стоила дороже папируса), актовая, бристольская (для акварельной живописи), вексельная (для личных долговых обязательств), веленевая, гербовая, китайская, кредитная, фальшивая, на предъявителя, патронная, ватман, писчая, калька, фотографическая, газетная, цветная, лигнин (мягкая бумага типа туалетной, ею пользуются в театре актеры для снятия грима), дерматиновая (для переплетных работ), белая, целлофан, гладкая, финская, реактивная (фильтровальная, пропитанная растворами химических индикаторов — например, лакмусовая), копировальная, миллиметровка (для черчения), с напылением, официальная («Бумажки клочок, в суд волочет»), мелованная, глянцевая, в линеечку, факсовая, липовая, для принтеров, просто «бумага» (письменный деловой документ) и не просто «бумага», а бумажка (не путать с бумажонкой), то есть бумага туалетная". Это особая бумага, предназначенная, в обгцем-то, только для одной цели, тогда как, скажем, газетную бумагу можно использовать и для чтения того, что на ней напечатано, и для завертывания рыбы или колбасы (в дорогу или на помойку), и для разжигания костра или печи, и в смятом виде (для сохранения обуви), и вместо скатерти на пеньке, и как головной убор (на пляже), сложенный особым образом и предохраняющий от солнечного удара, и, наконец, как туалетную.
А вот наждачную бумагу в качестве туалетной не используют, чем, прошу прощения за игру слов, и воспользовался как-то один человек в Ленинграде. Вот что об этом рассказывает Сергей Довлатов:
«На одном ленинградском заводе произошел такой случай. Старый рабочий написал директору письмо. Взял лист наждачной бумаги и на оборотной стороне вывел: "Когда мне наконец предоставят отдельное жилье?" Удивленный директор вызвал рабочего: "Что это за фокус с наждаком?" Рабочий ответил:
"Обыкновенный лист ты бы использовал в сортире. А так еще подумаешь малость..."
И рабочему, представьте себе, дали комнату. А директор впоследствии не расставался с этим письмом. В Смольном его демонстрировал на партийной конференции...»
Собственно туалетной бумагой я и закончу эту книгу о туалетах, как и принято заканчивать посещение туалетов. Между прочим, туалетная бумага столь же важна в истории туалетов, что и писчая в истории литературы. Потому заслуживает отдельной главы — последней по счету, но не по значению.
Наши далекие предки писАли на песке, бересте, на снегу, на стенах пещер (пИсали на том же). Когда случалась большая нужда, первобытные люди опять же вполне обходились без туалетной бумаги (даже не мечтали о ней!), предпочитая пользоваться всем тем, что оказывалось под рукой: листьями деревьев, лопухом (или его аналогами) песком, водой, подтирочными камнями. Но не все. Китайские императоры употребляли шелковые салфетки, древние викинги — куски шерсти. Первые паломники, осваивавшие американский континент, прибегали к початкам кукурузы. Говорят, в некоторых селениях южных штатов США так поступают до сих пор, но тот, кто это делает, правду вам все равно не скажет.
В Средние века у справившего нужду человека расширился круг возможностей привести себя в порядок. Гаргантюа, герой романа Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль», к пяти годам на себе испробовал различные материалы: «Однажды я подтерся бархатным кашне одной барышни и нашел, что это неплохо, потому что мягкость шелка доставила мне очень большое удовольствие. Другой раз шапочкой — тоже оказалось недурно. Третий раз — шейным платком; затем — атласными наушниками, — но чертова куча золотых шариков ободрала мне весь зад...
Присев однажды под кусты, я нашел мартовскую кошку и подтерся ею, но она ободрала когтями все мои полушария. На следующий день я вылечился, подтершись перчатками матери, надушенными бензоем. Подтирался шалфеем, укропом, анисом, майораном, розами, ботвой от тыквы, свеклы, капустными и виноградными листьями, девичьей кожей, травой-акулинкой (она краснеет от этого), салатом, латуком, шпинатом... Потом еще брал крапиву, бурьян, почечуй, живокость... Я обратился затем к простыням, занавескам, скатертям, салфеткам, носовым платкам, женским халатам... Подтирался я сеном, паклей, волосом, шерстью...»
И далее следует вывод: «Нет нужды подтираться, если нет г... А г... не бывает, пока не поэтому, значит, надо раньше чем подтираться. В заключение говорю вам и удостоверяю, что нет лучше подтирки, чем гусенок с нежным пушком...»
Чем хороша классическая литература? Еще и тем, что из нее мы черпаем классические примеры возможного поведения в ситуациях, которые могут случиться со всяким. Предшественниками туалетной бумаги были, как видим, камни, травы, сор всякий, животные и птицы, всевозможные предметы и растения, названия которых нам ничего не говорят... да! и еще римские фонтаны и особенно фонтанчики. Это уже из истории Древнего Рима. Там с известной целью использовалась средиземноморская губка, насаженная на палочку. Губка была многоразовой. Посетитель, выбрав особенно ему приглянувшуюся, опускал ее в резервуар с проточной соленой водой, куда добавляли еще и уксус. Древнеримские дамы предпочитали страусовые перья.
Изобретением туалетной бумаги человечество, да и мы с вами, обязано Китаю. Цай Лунь примерно в 105 году н. э. первым в мире наладил процесс производства бумаги из коры дерева и тряпья. Изобретена же бумага тоже в Китае, примерно в конце I тысячелетия до н. э., но до начала ее производства прошло немало времени. Эксперименты с применением смеси соломенного или древесного волокна, хлопка и тряпья, превращаемой в размельченную массу и склеиваемой под давлением, продолжались несколько веков.
В 790 году н.э. бумагу стали делать арабы; в Египте она вскоре вытеснила папирус и пергамент. Поначалу бумага была такая дорогая, что использовать ее с низменными целями (т. е. делать еще и туалетную) никому и в голову не приходило. Между тем в Средние века семье китайского императора ежегодно поставлялось 15 000 листов мягкой, опрысканной благовониями туалетной бумаги, разрезанной на квадратики примерно 8 на 8 сантиметров. Для народа ничего не разрезали на квадратики и тем более не продавали рулонами.
Первая бумажная фабрика в России появилась благодаря попечению Петра I, под Петербургом, около Дудергофа, в 1716 году, а спустя четыре года бумажная фабрика появилась и в самом Петербурге. О производстве на этих фабриках туалетной бумаги история умалчивает по той причине, что до ее изобретения пройдет еще целый век.
В 1857 году американец Джозеф Гэйети изобрел туалетную бумагу («ремейк» китайского избретения). Мир вздохнул с облегчением, хотя пришлось ждать еще не одно десятилетие, пока новинка распространится по всем странам мира.
Зато англичане первыми в мире стали торговать туалетной бумагой. Произошло это в том же 1857 году. Начавший ее производство промышленник Джеймс Олкок едва не разорился: товар шел из рук вон плохо. Тогдашние покупатели стыдились спрашивать в магазинах столь интимную вещь, а продавцы доставали бумагу из-под прилавка. Те же, кто покупал и использовал по назначению, видел ее потом плавающей в Темзе. Увидела это однажды и королева Виктория и спросила у сопровождающего, что это такое. «Это, - был ответ, - объявления, предупреждающие людей о том, что купаться здесь нельзя».
В Петербурге туалетная бумага стала использоваться в обиходе только с конца XIX века и, судя по рекламе, была «мягкой и шелковистой». Но сохранились сведения лишь о бумаге заграничного производства, доступной только высшим слоям. В XVIII веке в «кабинетце нужном» Служительского флигеля Петергофа на гвоздике висела пачка «Санкт-Петербургских ведомостей», а рядом стоял кувшин - на тот случай, если это издание кому-то не понравится. О том, чем пользовался простой люд в случае нужды, узнаем со слов уже упоминавшегося японца Кацурагавы Хосю: «После отправления нужды подтираются ненужной бумагой». То есть, надо полагать, газетой, которую уже прочитали.
20
«Зане», «занеже» — «ибо», «так как» (В. И. Даль).