Страница 6 из 39
Глава четвёртая
НЕЖДАННАЯ ВСТРЕЧА
Нетрудно догадаться, что после этого мы отправились в Барт. Проходя через грандиозный портал знаменитой лечебницы, я невольно припомнил те времена, когда работал здесь, хотя многие подробности уже успели стереться из памяти. С тех пор как я покинул лечебницу и уехал в Индию, произошло столько разных событий, что воспоминания о моих первых шагах в медицине давно потускнели под спудом более ярких впечатлений о войне и прочих приключениях.
И всё же кое-что связанное с этой лечебницей навеки сохранится в реестре самых дорогих моих воспоминаний. Я имею в виду тот день, когда Стэмфорд привёл меня сюда и представил своему диковинному знакомцу, который искал компаньона, чтобы снять совместно удобную квартиру на Бейкер-стрит. Так я и познакомился с Шерлоком Холмсом, ставшим с тех пор неотъемлемой частью моей жизни. А значит, именно благодаря Стэмфорду мне выпала честь участвовать в удивительных приключениях этого замечательного человека, которого я с гордостью называю своим ближайшим другом. Хотя с тех пор прошло много лет, день нашей встречи я по-прежнему помню так, будто это было вчера.
Холмс осведомился у дежурного клерка о предполагаемом местонахождении Стэмфорда, и вскоре мы уже шагали по мрачным коридорам с рядами выкрашенных серой краской дверей, направляясь в хирургическое отделение. Возле распашной двери нам встретилась старшая сиделка, посмотревшая на нас не без подозрения. То была дама средних лет, довольно корпулентная; впрочем, её круглое лицо в обрамлении светлых шелковистых прядей, выбившихся из-под чепчика, ещё не утратило привлекательности, а яркие голубые глаза излучали смекалку и обаяние. Она была раза в два старше девицы Сандерсон, однако молодой жизнерадостности в её повадке угадывалось куда больше, чем у несчастного существа, с которым случай свёл нас в пансионе. Мой друг в простых словах объяснил цель нашего прихода. Сиделка смерила нас проницательным взглядом.
— А вы кто будете? — осведомилась она приятным голосом, выдававшим шотландское происхождение.
— Я — Шерлок Холмс, а это…
— Доктор Уотсон. — Сиделка опередила Холмса и порывисто шагнула ко мне — лицо её озаряла широкая улыбка. — Доктор Джон Хемиш Уотсон, раньше служили в Пятом Нортумберлендском стрелковом полку, в своё время курили корабельный табак и любили выпить бокал-другой бургундского за обедом, — объявила она, слегка постукивая меня пальцем по груди.
— Совершенно верно… — пробормотал я, ошарашенный такими познаниями.
— Вот я всё это выложила, а ты так меня и не признал, Джон. Знаю, больше двадцати лет прошло и я маленько располнела, но вряд ли так-то уж переменилась.
Я уставился на неё в изумлении, и с памяти точно слетела тонкая вуаль.
— Сестра Меллор! — воскликнул я. — Элис!
Улыбка её сделалась ещё шире.
— Она самая. Теперь в старших сиделках, — произнесла она не без гордости, а потом потянулась ко мне и чмокнула в щёку. — Славно опять повидаться после стольких-то лет. Я всегда сожалела, что мы потеряли друг друга из виду, когда ты уехал в Афганистан, на эту ужасную войну.
Холмс стоял рядом, в полном восторге от этой неожиданной встречи. Мы с Элис дружили, когда, окончив университет, я работал в Барте младшим врачом. Она была рядом, когда я делал первые шаги в медицине. Одного врачебного диплома маловато, когда имеешь дело с больными и умирающими. Путь от знания, приобретённого в аудиториях, к практическим навыкам всегда тяжёл. Сестра Элис Меллор помогла мне пройти обряд посвящения. Собственно говоря, многие наши тогдашние знакомцы полагали — или надеялись, — что между нами возникнут романтические отношения, однако я тогда был ещё робок, а за Элис ухаживал другой врач. Алек Каллахан — впоследствии я узнал, что они поженились.
Я взял и тепло пожал её руку.
— Понятия не имел, что ты по-прежнему тут работаешь. Думал, ты вернулась в Эдинбург.
— Мы так поначалу-то и решили, но Алеку предложили в Лондоне место консультанта, мы и остались. Я ушла с работы, когда родилась наша дочь Белла, а после смерти Алека опять вернулась в Барт. Прямо как домой возвратилась.
Я грустно покачал головой:
— Соболезную. Я не знал, что ты овдовела, Элис. Это, наверное, тяжело.
Она повела плечами; сияние её глаз на миг поугасло.
— Это случилось пять лет назад. У него развилась опухоль мозга. Он тяжело умирал, Джон, но вот время прошло, я свыклась и смирилась. У меня есть Белла, есть воспоминания, а у многих и того нет.
Я открыл было рот, чтобы рассказать о своей утрате, но как-то упустил момент.
Сделав шаг назад, она осмотрела меня с ног до головы.
— Ну, если не считать лёгкой седины, выглядишь ты почти так же, как когда ходил по этим палатам и трепетал от ужаса перед сэром Рэндольфом Доусоном, — проговорила она игриво. — Да перед ним трепетал весь младший персонал. Помнишь?
— Ещё бы. Грозный был человек. Блестящий, но грозный.
— Ну и, разумеется, о всех твоих приключениях я знаю из рассказов о ваших с Шерлоком Холмсом подвигах.
Когда она упомянула имя моего друга, мы оба внезапно вспомнили, что он тоже здесь. Пока мы говорили, восстанавливая связи с прошлым, Холмс хранил молчание, и на лице у него застыло отрешённое, отчасти даже зачарованное выражение. Теперь же он шагнул ближе и коротко поклонился.
— Я всегда рад встрече с любым из старых друзей Уотсона, — учтиво проговорил он.
— А уж я как рада с вами познакомиться, мистер Холмс.
Они пожали друг другу руки.
— А теперь я всё же перейду к цели нашего визита. Дело в том, что мы ведём одно расследование, и оно не терпит отлагательств.
— Расследование? Как интересно!
Холмс не ответил.
— Вам нужен доктор Стэмфорд?
Мы дружно кивнули.
Элис покачала головой.
— Он, сколько я помню, сегодня не дежурит. Однако, сказать по совести, джентльмены, мы тут в последнее время сильно о нём тревожимся.
— Почему? — спросил я.
Элис помолчала, будто её вынуждали сказать то, чего ей говорить не хотелось. Наморщила нос.
— Ничего конкретного, просто ведёт себя как-то странно.
— А в каком смысле странно? Я попрошу вас не упускать никаких подробностей, — мрачно проговорил Холмс.
Элис откровенно смутилась.
— Да уж не мне бы обо всём этом говорить, особенно здесь, в больнице. Я, наверное, и так уже слишком много сказала. Я ведь не знаю, почему именно вы спрашиваете, и уж всяко не хочу сказать ничего такого, что может навредить доктору Стэмфорду. Мы ведь с ним коллеги, да и работает он на моём отделении. Может быть, вам лучше переговорить с начальником доктора Стэмфорда?
— Хорошо, — согласился Холмс. — Мне понятны ваши сомнения.
— Благодарю. Пойдёмте со мной, я вас представлю доктору Карсуэлу. — Элис посмотрела на часы. — Он, верно, уже закончил утренний обход; вы, скорее всего, застанете его в кабинете.
Она привела нас к двери, располагавшейся в середине тускло освещённого коридора, на которой не было никакой таблички. Жестом попросила оставаться снаружи.
— Позвольте уж мне, — сказала она негромко. — Я войду первая, объясню, кто вы такие. Доктор Карсуэл бывает по временам… слегка несдержан.
Холмс с пониманием кивнул, и тогда Элис громко постучала по стеклу на двери. Последовала пауза, потом ей ответили.
— Войдите! — донёсся изнутри повелительный возглас.
Заговорщицки улыбнувшись нам, Элис вошла. Через некоторое время она появилась снова — её милое лицо слегка покраснело.
— Доктор Карсуэл чрезвычайно занят, однако обещал уделить вам несколько минут своего бесценного времени, — проговорила она, слегка задыхаясь и явно слово в слово цитируя доктора.
— Благодарю вас, — сказал Холмс, открывая дверь.
Я хотел было войти следом, но Элис чуть задержала меня и кое-что прошептала на ухо.
Кабинет доктора Карсуэла представлял собой типичную захламлённую, неопрятную берлогу, в каких обычно обретаются старшие врачи. Мне показалось, что в определённом смысле мало что изменилось, а уж тем паче улучшилось, с тех пор, как я здесь работал. Сам доктор сидел к нам спиною за крошечным письменным столом, заваленным грудой медицинских карточек. Когда я затворил за собой дверь, доктор поздоровался; лицо его озарилось улыбкой. Был он бледным человечком лет сорока, с лысой головой и тёмной, ухоженной бородкой. Сквозь очки в золотой оправе ярко блестели тёмные глаза, взгляд был прямым и пристальным.