Страница 9 из 9
Его отбросило аж на пятнадцать метров от гигантского костра. Человек в черной кожаной куртке неподвижно лежал возле детской песочницы, голова его без мотоциклетного шлема была неловко вывернута набок. Брошенные детьми игрушки валялись в песке, на земле, а сами маленькие хозяева испуганно столпились поодаль, восторженно глядя на зрелище. Оно, конечно, того стоило. Жаркие клубы бензинового огня вырывались из догоравшего салона, мягко, но в то же время стремительно быстро взлетали вверх, где чернели и превращались в смоляной дым. Ну вот, процент смога в Москве сегодня повысился, подумалось мне. Интересно, кто-нибудь догадался вызвать пожарных?
Издалека донесся вой сирены. Значит, догадался.
Я подбежала к человеку. Бессмысленно вытаращенные глаза серо-голубого оттенка смотрели куда-то в небо точно такого же цвета. Черная кожаная куртка была надета, по-видимому, на голое тело, причем, судя по запаху, который шибал в нос сразу же, как только подойдешь к человеку, тело это было давно не мытым. Грязные сальные патлы, когда-то светло-русые, перепутались сейчас с травинками и песком, ноги были обуты в разбитые кроссовки, одна вообще без шнурков. В целом парень производил впечатление бомжа, хотя… Откуда у бомжа на шее серебряная цепочка? Может, он панк? Тоже вряд ли. Конечно, данная группа людей хотя и отличается девиантным поведением, называя себя «отбросами общества», и совершенно не следует так называемому «здоровому образу жизни», но даже они, по крайней мере, пахнут как люди. От этого же за километр несло тухлой рыбой. Кстати, с какой именно он помойки? У нас довольно приличный район, здесь жители исправно выкидывают мусор в бачки АТХ, которые регулярно опустошаются коммунальной службой. Ближайшая мусорка только в трех кварталах отсюда.
– Девушка, посторонитесь! Что вы тут делаете?
Я моментально отошла в сторону, пропуская к телу прибывших на место происшествия стражей порядка. Какие они нынче оперативные! Не прошло и пяти минут, ан они тут, как сивки-бурки, вещие каурки…
– Степан! – зычно заорал вдруг один из ментов. – Зови сюда наших, здесь тоже ЧП – труп!
Я оглянулась и поняла, в чем причина необычной мобильности группы оперативного розыска. В соседнем с нашим доме живет Мишка-интеллигент, на самом деле алкаш прожженный. Отличается тем, что любит устраивать демонстрацию протеста против капитализма. Надерется до паучков, вспомнит, бедолага, с перепоя те времена, когда водка стоила два двадцать, и начинает права качать. Из чистой вредности. Если баба Шура из квартиры напротив даст ему на похмелку, то акт протеста умирает на корню. Если у нее самой сто рублей до пенсии, то Мишке ничего иного не остается, как доставать из чулана реликвию – берданку, которую Родион все хочет купить для коллекции. Но Мишка не желает расставаться с подругой жизни.
И Мишка начинает палить в ворон, крича: «Мочи буржуев!»
Каким образом смерть вороны повредит буржуям и внесет ясность в похмельную голову, неясно – видимо, причинно-следственная связь видна только одному Мишке. Но вскоре неизбежно приезжает милиция, которую вызывает кто-то из перепуганных прохожих – здешние-то уже знают, что Мишка безобидный: постреляет и успокоится. Но менты обязаны «реагировать».
– Вы – свидетель? – спросил меня один из них, капитан средних лет. Его маленькие казахские глазки внимательно осматривали каждый сантиметр моего тела, всем своим видом выражая подозрение, что он, кажется, встречал мою физиономию на доске «Разыскиваются! Вооружены и очень опасны».
– Нет, я не свидетель, – честно ответила я.
– Тогда что вы тут делаете?
– Смотрю на него. – Я махнула рукой на труп.
– Что? – взъярился мент. – Просто шла мимо и решила посмотреть на труп? Зрелище очень интересное?
– Очень, – не покривила душой я.
Мент задохнулся от подобной наглости. Кстати, не он первый, кого моя тактика максимально тупо и честно отвечать на заданные вопросы приводит в замешательство. Ну, ведь согласитесь, я правду сказала. Во-первых, я не свидетель, так как прибежала гораздо позже, чем этот бомж свалился с мотоцикла, а во-вторых, я действительно просто смотрела на него из интереса и любопытства. Профессионального интереса, правда, но об этом менту знать не обязательно. Он же не спрашивал, почему я смотрю на труп мужика, а одно из правил, которому я научилась за годы службы в частном сыске, – не отвечай на вопрос, который еще не задали. Иными словами, не облегчай жизнь оппоненту, если он враждебно к тебе настроен.
– Имя, фамилия, где живешь, место работы, что тут делаешь?
– Извините, не поняла, мы с вами на «ты» или на «вы»? – дружелюбно уточнила я. – А то я не знаю, как мне себя вести. Все-таки «тыканье» располагает к более фамильярному общению, не находите?
Мент побагровел.
– Ну зачем же так злиться? – мило улыбнулась я. – Якимова Мария Андреевна, живу рядом, место работы – детективное агентство «Частный сыск», вон дверь, – я махнула рукой. – Агентство принадлежит Шульгину Р. П.
Я показала ему удостоверение, сделанное Валентиной на компьютере и закатанное в пластик. Все чин чинарем. Капитан поперхнулся. Я продолжала сиять улыбкой. Люблю доводить ментов. Хоть как-то за свои шоферские обиды поквитаюсь… Правда, нужно быть осторожной и не перегибать палку.
– А ну, давай двигай отсюда, Якимова Мария Андреевна! Детективное агентство, блин! Развелось вас…
– Не преувеличивайте, – возразила я. – Наше агентство, конечно, не единственное в столице, а уж в любимом Отечестве и подавно, но все равно частных сыскарей, да еще и имеющих лицензию, не так уж и много, чтобы они под ногами путались.
– Тебе что здесь надо? – по-простецки заговорил капитан. – А?
– Вообще-то, как вы могли заметить, парня отшвырнуло сюда взрывной волной.
– Я заметил, – ядовито ответил капитан.
– Так вот, это мой джип взорвался. Сами понимаете, интересно же, кто лишил меня машины.
Стоило посмотреть на его физиономию в этот момент! Казалось, что из надутого красного шарика выпустили разом весь воздух.
– Отлично, – капитан справился с собой где-то через минуту и даже повеселел, – тогда идите вон к лейтенанту Борисову. Хотя бы один очевидец нашелся, а то все, как крысы с корабля, разбежались.
– Я не очевидец, – была вынуждена напомнить ему я, но капитан лишь махнул рукой в ответ. И в самом деле, какая разница? Очевидец, пострадавшая – иди, давай показания, и весь разговор.
Что же шеф так медлит? Неужели взрыв, прозвучавший во дворе, – мелочь, не стоящая внимания?
Однако шефа не было. Я решила пока не терять времени даром и получить как можно больше информации о случившемся. Сзади меня находились двое оперативников, которые в это время занимались трупом, лежащим возле песочницы. Один из оперативников сидел на корточках перед мертвым мотоциклистом и был, по-видимому, практикантом. Или новичком, пришедшим в органы сразу после юридического института. Его значительно более старший коллега стоял с безучастным видом и курил. В руках были небрежно свернуты незаполненные формы для протокола.
– Мужчина, на вид двадцать три – двадцать пять лет, – говорил молодой. По всему было видно, что ему интересны и труп, и работа, однако свои светло-голубые джинсы он берег очень тщательно, старался не касаться земли коленями. – Волосы светло-русые, очень грязные. Вши у него, Валентин Петрович. Очень мило… – Он брезгливо потряс рукой, словно скидывая насекомое, хотя на самом деле даже не касался волос погибшего. – Та-ак. Одежда, Валентин Петрович, такая: куртка кожаная, черная, поношенная, на левом рукаве порез, заклеенный скотчем. Брюки спортивные, очень, Валентин Петрович, грязные. Обувь почти развалилась, старые спортивные туфли. Господи, Валентин Петрович, ну и вонь! Он что, с рождения, что ли, не мылся? Кошмар! Так, на шее серебряная цепочка… Ни фига себе! Прикиньте, Валентин Петрович, почти в палец толщиной.
– Настоящая? – без проблесков эмоций поинтересовался коллега.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.