Согрешить с негодяем

– Я мог бы пососать сосок, – продолжал он вкрадчивым шепотом. – Опять же можно было бы поиграть языком с вашим пупком. – Голос его слегка охрип. – Либо спуститься еще ниже.

Кьяра отвернулась, надеясь, что он не заметит, как она покраснела. Его слова приятно возбуждали, но не хотелось в этом признаваться.

– Решение за вами, сэр. Меня это мало волнует.

– А должно бы взволновать. И вам тоже есть чему поучиться.

Чтобы отвлечь его, она решила спросить:

– Что получу я, если выиграю.

– А что вы хотите?

– Того, что мне хочется, у вас нет. – Она судорожно сглотнула.

– Вы в этом уверены?

По ложбинке между грудей у нее потекла тоненькая струйка пота.

– Подумайте хорошенько. Я в самом деле не смогу дать того, что вы хотите?

Кьяра промолчала.

– Можете не отвечать прямо сейчас. – Ленивым движением он расправил галстук. – Позволю вам позже определиться с призом на случай выигрыша.

– Это рискованно, сэр.

– Вы же знаете, я не боюсь рисковать. – Лукас подошел ближе, и она остро ощутила жар, исходивший от него, его аромат, в котором смешивались сандал, табак и мускус, – темный и опасный, настоящий мужской запах.

Подавив странную внутреннюю дрожь, Кьяра попыталась взять себя в руки.

– Кое-кто назвал бы это самоуверенностью, лорд Хэдли.

– Я предпочел бы называть это уверенностью. У меня большой опыт по части игры с гандикапом.

– Рада за вас. Несколько следующих недель потребуют от нас много везения.

– Есть старая английская поговорка, леди Шеффилд: «Везение – это квинтэссенция желания».

Глава 7

– Святые небеса! Стоило уехать на пару недель, и смотри, что из этого получилось! Черт знает что! – Алессандра делла Джаматти отрезала тоненький кусочек от груши на своей тарелке. – А я-то надеялась облегчить тебе жизнь, забрав с собой этих маленьких дьяволят.

Кьяра оторвала взгляд от детей, которые носились по саду за бабочками.

– Клянусь, я не искала себе забот. Они сами меня нашли.

– По крайней мере одна из них хороша как грех, – поддела ее подруга.

– Это к делу не относится, – вскинулась Кьяра. – Меня совершенно не интересует этот хам. Только его связи в обществе.

Алессандра приподняла тонкие брови.

– Разве интимная связь не скрасит всю затею?

– Не скрасит!

Подруга надкусила грушу.

– Тебе он чем-то не нравится? Ведь он настоящий красавец.

– Он слишком… – Кьяра заколебалась.

– Слишком что? – переспросила Алессандра.

– Он другой. – Слишком опасный, добавила она мысленно.

– Знаешь, есть такая научная формула… – начала подруга.

– О, пожалуйста, не надо! – взмолилась Кьяра. – И ты тоже! Я понадеялась, что ты не как другие и сможешь понять.

Маркиза была самой словоохотливой из всех ее подруг. Настоящая красавица эпохи Возрождения – выдержанная и воспитанная. Некоторым ее почитателям даже пришло в голову сравнить ее с богиней красоты с полотна Боттичелли «Марс и Венера». Алессандра прибыла в Англию год назад, чтобы возобновить отношения со своей родней по материнской линии. Те не проявили особой сердечности, но признали ее. И это позволило ей войти в высшие круги лондонского общества. Время от времени она появлялась на балах и приемах. Однако большую часть жизни проводила в тишине, деля свое время между занятиями наукой и заботами о дочери.

Кьяра снова нашла глазами игравших Изабеллу и Перегрина. Неожиданно встретившись на лекции в Королевском химическом обществе, обе женщины выяснили, что являются матерями весьма активных восьмилетних детей. Обычное знакомство быстро переросло в нечто большее, чем обмен советами по поводу ободранных коленок или воспаленных гланд. Помимо ума, Алессандра обладала все подмечающими глазами и острым чувством юмора.

Вздох слетел с ее губ.

– Я действительно все поняла, bella [3] ,даже больше, чем ты можешь себе представить, – откликнулась Алессандра, грациозно взмахнув рукой. – Просто мне хочется, чтобы ты встряхнулась и чтобы с лица ушла грусть.

Ее улыбка была такой же ослепительной. Но Кьяра знала, что у подруги есть собственные тайны. Алессандра не вдавалась в подробности своего прошлого и почти ничего не рассказывала о жизни в Италии. А что касалось причин, по которым ей пришлось покинуть страну, помимо пары неясных намеков, подруга ничем не поделилась. В общем, грехи и секреты. Это еще больше сроднило их.

– Вот видишь, встряхнулась. – Кьяра состроила смешную рожицу. – Но если честно, я начинаю думать, что совершила огромную ошибку. Завтра – завтра! – мне придется снова вырядиться и появиться в обществе, словно для меня это пустяк. – Она пока не рассказала подруге о заключенном пари. – Мне… Не знаю, выдержу ли.

– Конечно, выдержишь. Ведь ты будешь не одна. Мне очень жаль, что я не смогу быть рядом, но Хэдли поддержит тебя морально и протянет руку.

– Ха! – только и сказала Кьяра. – Наверняка он забьется в какой-нибудь темный угол и залезет под чужую юбку.

– Уверяю тебя, хоть его репутация и не внушает доверия, однако я слышала… – Алессандра заколебалась, а потом пожала плечами. – В общем, сама все увидишь.

Кьяра не знала, радоваться или огорчаться тому, что подруга не договорила до конца свою мысль. Не желая, чтобы ее любопытство по поводу графа бросалось в глаза, она не стала настаивать. Теперь еще выкинуть бы его, а заодно и их идиотское пари, из головы!

Риск и награда. Выбор, который по душе какому-нибудь игроку. Но ее это не привлекало. Кьяра слишком хорошо знала себя. По характеру она была спокойной и серьезной. Дисциплинированной и решительной.

Тогда откуда взялось это чувство неуверенности? Неуверенности во всем.

– Могу заплатить, чтобы узнать, о чем ты думаешь, – хмыкнула Алессандра.

– Не надо. Зря потратишься, – уныло поморщилась Кьяра.

Подруга сидела молча, наматывая на палец черную прядь.

– А кроме того, не уверена, что смогу все связно изложить, – добавила Кьяра.

– И обычный разговор иногда очень помогает, cara [4] .Кьяра не стала напоминать, что подруга тоже не страдает откровенностью. Вместо этого спросила:

– Если бы ты присутствовала на последнем собрании, что бы ты мне посоветовала?

Ответ последовал без промедления.

– Слушать, что подскажет сердце.

– О Господи! – Слова подруги удивили Кьяру. – Ты самая прагматичная и практичная женщина, какую я знаю! В жизни своей не додумалась бы, что ты у нас тайный романтик!

Преломляясь в оконных стеклах, солнце играло неверными тенями на лице подруги.

– Романтика тут совершенно ни при чем. Я просто имела в виду, что иногда лучше полагаться на инстинкт, чем на разум. Это справедливо и в том, что касается науки, не так ли?

– Мне кажется, я поняла, о чем ты. – Впрочем, она ничего не поняла. От умных слов Алессандры в голове все еще больше смешалось. – Кейт сказала то же самое, когда мы уходили с собрания.

– Ничего удивительного. Я полагаю, нас троих объединяет нечто большее, чем интерес к науке. – Алессандра не стала развивать свою мысль, а вернулась к тому, с чего начала. – Я только предлагаю…

Крик, донесшийся из сада, прервал ее.

Обе матери вскочили из кресел, как раз когда Перегрин бухнулся на траву. Первой через французские двери в сад выскочила Кьяра, за ней, отстав на полшага, бежала Алессандра.

– Ух эти девчонки! – Пытаясь сдержать слезы, Перегрин откинул со лба кудрявую прядь. Меж глаз уже темнел синяк величиной с гусиное яйцо. – Почему они никак не могут научиться бросать мяч прямо?

– Он соскользнул. – Изабелла, дочка Алессандры, наклонилась, чтобы получше разглядеть синяк. – Ой, он становится фиолетовым. Ужас, Перри. Почему ты не пригнулся?

– Потому что ты метила в калитку. А она была у меня под ногами, а не на голове, простофиля.

[3]Красавица (ит.).

[4]Дорогая (ит.).