Страница 26 из 135
– Это правда, что вожак стаи имеет право на любую самку?
– Говорят, они никогда не упускают случая полакомиться человечиной!
– Когда оборотень превращается из волка в человека, он совершенно голый, словно только что на свет родился. И ведь им на это наплевать! Бесстыжие твари!
– Они занимаются кровосмешением, ведь люди для этогоне подходят. И слава богу!
Большинство этих легенд не имело ничего общего с истиной, но Лили никогда не переубеждала болтунов. Люди ревностно хранили свои ложные представления об оборотнях – ведь эта ложь являлась оправданием их «праведного» гнева.
Мак остановился, пару секунд подождал, пока Лили нагонит его, и двинулся дальше. Ему наверняка было нелегко приноравливаться к ее медленному ходу, однако он не выказывал ни малейшего недовольства. Под сапогами Лили хрустели обледеневшие ветки, запах снега нарастал. Ее куртка громко шуршала в такт шагам.
Внезапно Мак замер на вершине холма и задрал морду к небу.
Лили кое-как вскарабкалась на холм и, тяжело дыша, без сил рухнула на колени рядом с огромным волком.
– Ты что-то нашел?
Мак не шелохнулся и вообще никак не отреагировал на ее присутствие.
Услышал.
«Наверное, телепатически», – подумала Лили.
Уже не слышу. Пойдем, тебе нужно добраться до укрытия.
И Мак, следуя волчьему инстинкту, потрусил вперед. Лили через силу поднялась на ноги и побрела следом. Ледяной ветер обжигал лицо, пробирал до костей и раздирал легкие.
Мелкие льдинки превратились в снежные хлопья, и снегопад явно усиливался. Окружающий мир превратился в белую пелену, от которой саднило глаза, а жгучая боль в голове расползалась, словно пролившаяся из колбы кислота.
Лили остановилась на краю замерзшего озера – буквально на минутку, чтобы перевести дух, – и смотрела, как Мак пересекает озеро. Он уверенно скользил по гладкому льду, и вокруг его лап образовывались мелкие снежные вихри. Он прибавил скорость, и ей придется напрячь последние силы, чтобы не слишком отстать. Лили, как могла, отогнала усталость и двинулась вперед. Может, Мак прибавил ходу, потому что учуял след мальчика – физический или телепатический? При мысли об этом Лили перебросила увесистый рюкзак на спину и зашагала быстрее. Лед хрустел под ее сапогами, ветер задувал под края тяжелого капюшона. Чем дольше они будут искать мальчика, тем больше вероятность, что он погибнет.
На середине озера лед затрещал у нее под ногами.
Лили замерла, застыв от ужаса. Мак, убежавший далеко вперед, тоже остановился, обернулся и уставился на нее.
Снова треск.
– Мак! – не крикнула, а едва прошептала Лили, боясь, что от крика лед окончательно разойдется под ногами. Боже, какая чушь. – Мак!
Проклятие! Она-то была уверена, что лед достаточно крепкий. Ей даже в голову не пришло, что озеро могло не замерзнуть целиком.
Надо двигаться. Двигаться. Может, так удастся проскочить опасное место. Осторожно, шаг за шагом Лили двинулась дальше.
Раздался оглушительный треск.
Лили закричала и рухнула в полынью. Ледяная вода сомкнулась над головой, сдавила горло и грудь. На долю секунды Лили оцепенела, а потом в ужасе начала барахтаться – ее охватила паника. В голове не осталось ни одной мысли – их унес нестерпимый холод.
Рюкзак тянет ее вниз.
Отчаянно извиваясь, Лили сбросила рюкзак с плеч и рванулась вверх. Ее голова появилась над водой, и она лихорадочно глотнула воздух, чувствуя, как холод сжигает легкие и все тело.
И снова ушла под воду. Это куртка – она слишком тяжелая.
Тихо. И так холодно, что даже страх покинул ее, сменившись оцепенением. Это было приятно, почти тепло. Тишина. Неподвижность.
Может, не стоит бороться? Расслабиться и…
Чьи-то руки ухватились за куртку Лили и дернули ее вверх – блаженный покой сменился воем ледяного ветра. Она судорожно хватала ртом воздух, колкий, точно пригоршни бритв. Сильные руки перетащили ее через край полыньи и поволокли дальше по льду озера. Перед глазами стояла ослепляющая белизна. Все тело, каждую его клеточку раздирала боль. Зубы стучали так сильно, что казалось, вот-вот разобьются.
Из белизны выплыло лицо – жесткое, грубо вылепленное, с блестящими и ледяными, как зимняя вода, глазами. Губы Мака шевельнулись, произнося ее имя, но Лили не услышала ни звука.
А потом все исчезло.
Лили рывком пришла в себя и резко села.
– Кейси!
Мак сидел у камина, вороша палкой угли. Он сидел спиной к Лили и, услышав ее голос, не обернулся. Из одежды на нем были лишь изрядно потертые джинсы, и когда он ворошил угли, было видно, как на спине перекатываются тугие мускулы. Даже ноги были босыми.
Мягкое теплое одеяло скользнуло по коже, и Лили вдруг сообразила, что раздета догола. Кровать, на которой она сидела, была сколочена из грубо обтесанных бревен. Стены тоже бревенчатые, и вся мебель, судя по виду, изготовлена вручную. Справа от Лили располагалась крохотная кухня – даже не кухня, а просто уголок для стряпни. Кроме того, в комнате имелись кушетка, кресло и два внушительных шкафа, битком набитых книгами. Еще был камин, у которого сидел Мак.
Больно!
Лили в подробностях вспомнила, как провалилась под лед. Как извивалась, пытаясь сбросить отяжелевшую одежду. Вспомнила жгучий холод и то, как едва не поддалась смертельным ласкам ледяной воды. Рассудок опытной медсестры тотчас перебрал в памяти возможные последствия – переохлаждение, обморожения. Ничего такого, разве что немного продрогла и все тело ноет.
– Где я? Как ты меня сюда дотащил? – Лили отшвырнула одеяло и, опустив ноги вниз, шлепнула босыми пятками по дощатому полу. – Мы должны идти. Кейси…
– Он в безопасности, – бросил Мак, все так же не оборачиваясь. – По крайней мере пока.
– Что это значит?
Тишина.
– Черт возьми, да не молчи ты!
– Я нашел Кейси. Телепатически. – Мак перестал помешивать угли в камине и наконец обернулся. Его взгляд скользнул по Лили. – Вернись в постель.
Его голос прозвучал так резко, что Лили невольно отпрянула.
Вспомнив, что не одета, она поспешила нырнуть под одеяло. Да ладно, ведь он сам ее раздел. Стало быть, уже видел голой. Работая медсестрой, быстро привыкаешь не смущаться наготы. А вот Маку не помешало бы держать себя в руках.
– Кейси в пещере. Я знаю, где это, но он не может ничего сказать наверняка, заблудился. – Мак помолчал. – За ним охотятся.
– То есть?
Мак отвернулся от Лили.
– По его следам идут люди. Гонят его, точно зверя. Хотят застрелить.
Лили похолодела, словно опять провалилась в полынью.
– Это невозмо…
– Очень даже возможно. Люди, ненавидящие оборотней, не впервые поднимаются на гору, чтобы поразвлечься. Они всегда выбирают молодняк – проделать подобное со взрослым волком они бы просто не осмелились.
Лили долго смотрела на него, переваривая услышанное. У Мака не было причины лгать, пускай даже она отчаянно хотела, чтобы сказанное было ложью. И нет ничего странного в том, что она не слышала о подобных случаях – стая не была склонна делиться информацией с людьми, даже с добросердечными и сострадательными медсестрами.
– Если это правда, мы должны найти его раньше охотников.
– Это не так просто. – Мак кивнул на окно. – Даже я по такой погоде далеко не уйду.
За окном белым-бело – сплошная пелена снега, будто кто-то густо покрыл стекло белой краской. Иногда ветер стихал, и тогда становилось заметно беспорядочное кружение снежных хлопьев. Самый настоящий буран.
– О нет… – Паника захлестнула Лили. Она постаралась взять себя в руки, надеясь, что ее старания не очень бросаются в глаза. – Мальчик…
– Я уже сказал – ему ничего не угрожает. Пока. Он забрался в какую-то пещеру и принял волчий облик. Кейси – смышленый парнишка. Сейчас ему тепло и сухо. – Мак молчал, его лицо окаменело. – Будем надеяться, что охотникам повезло меньше.
– Где мы?
– У меня дома. Я повел нас сюда, когда стало ясно, что надвигается буря. К счастью, когда ты провалилась под лед, мы были недалеко отсюда. Как себя чувствуешь?