Страница 10 из 11
– Ну, батюшки, мы и не думали, что ты так расстроишься, – ответила Бетси. – Такая крутая девчонка, как ты?
– Джордж сделал тебе больно? Ты поэтому злишься?
– Конечно, он сделал мне больно. Мы так делаем. В этом весь… не важно.
– Ой, прости, – Джессика отвела взгляд. – Это не наше дело.
– У меня нет человеческих заморочек насчет секса, – напомнила она им. – Я вам картинки нарисую, если хотите. Дело не в этом. Дело в другом.
– Хочешь поговорить об этом?
– Нет.
Вот так-то.
Глава 12
Когда они спустились обратно на кухню, к ее удивлению, Гаретт, сидя за столом рядом с изумленным Синклером, ждал. Ее, с удивлением поняла она. Он сразу же подошел к ней, уткнулся в шею, а потом вернулся на стул.
– Ты забыл свои нитки для вязания, – сказала Джессика после долгой паузы, во время которой никто не сказал ни слова.
– Не в настроении, – ответил Гаретт.
Бетси начала просматривать почту и взвизгнула от радости, когда увидела красный конверт из проката фильмов. Она разорвала его, а Джессика застонала, когда та показала им диски.
– Ну, зачем ты снова взяла "Унесенные ветром", придурочная? У тебя уже есть это кино!
– Да, но это новое издание с двумя вырезанными сценами.
– Они каждую минуту новую сцену находят, – заметил Синклер.
– Тихо ты. Где Тина? Может быть, она захочет посмотреть его вместе со мной.
– Она вышла.
– Ох.
– А тебе разве не надо тоже поохотиться? – поинтересовалась Антония.
– Нет.
– Элизабет уникальна, в отличие от нас, – Синклер смотрел на королеву с выражением, которое точно было слащавым. – Помимо всего прочего, ей не нужно так часто питаться.
– Как и ты, – сказала ей Бетси. – Уникальна среди пушистиков.
Антония прорычала:
– Не называйте нас так.
Джессика во время этой беседы переводила взгляд с Гаретта на Антонию и обратно. Антония учуяла, что женщина нервничает, и ждала, пока та что-нибудь скажет.
Наконец:
– Гаретт, а ты помнишь, как ты… э, стал вампиром?
– Да.
Все они подождали. Бетси, также явно любопытничая, спросила:
– Не хочешь рассказать нам?
Гаретт пожал плечами.
Антония отрезала:
– Он не хочет говорить об этом.
– А я думаю, что ему все равно, – заметил Синклер, с ног до головы окидывая Гаретта изучающим взглядом.
– Забудь, Гарр. Тебе ни хрена не надо рассказывать.
Синклер многозначительно поднял бровь.
– Какая ты у нас защитница, однако.
– Хочешь выяснить отношения, король мертвяков? Давай, пошли.
– Не драться! – огрызнулась Бетси. – Давайте просто забудем…
– Я играл в кино. Актер. Роль Тарзана.
Гробовая тишина, которую нарушил выдох Джессики:
– Иииии?
Гаретт подергал свои длинные волосы.
– Отрастил. Для роли Тарзана. Картину закрыли. Было плохо.
– Так тебя уволили, ладно, а потом что?
– Продюсер хотел подбодрить меня. Надо было подстричься… не мог так ходить.
– С длинными волосами? – спросила Антония, сбитая с толку.
– Отвел меня к парикмахеру. Поздно. После закрытия съемок. Продюсером был Ностро. Велел парикмахеру разрезать мне горло и выпил.
– Господи, Боже мой! – закричала Бетси.
Антония вскочила на ноги. Она не помнила, как поднялась со стула, да и какая разница?
– Где парикмахер? Он где-то рядом? Я ему легкие вырву и съем их у него на глазах!
– Кто снимал фильм? – резко спросил Синклер.
Гаретт показал на "Унесенные ветром".
– В смысле… Уорнер Брозерс?
Антонии в голову пришла ужасная мысль, такая жуткая, что она едва могла ее озвучить: горло ее сжалось, словно при тошноте.
– Это… очень старое кино.
– Одна тысяча девятьсот тридцать девятый год, – тихо произнесла Бетси.
– Тарзан потерял финансирование, – подтвердил Гаретт. – Вместо него сняли это кино.
Бетси вскрикнула и пнула табуретку. Та пролетела через кухню и вмазалась в стену; пластик посыпался на (ранее) чистый пол.
– Ты был вампиром почти семьдесят лет?
Гаретт пожал плечами.
– Какая жалость, – заметил Синклер. – Что мы уже убили Ностро.
Но он смотрел на Гаретта по-другому: заинтригованно и с небольшим опасением. Антония задумалась, сколько же лет Синклеру.
– Ты прав, любимый! Боже, что бы я отдала за то, чтобы он появился на этой кухне прямо сейчас. Мучить бедного Джорджа и других более полувека, этот кусок дерьма! Сукин сын!
– Гаретта, – поправил ее Гаретт.
– Верно, верно, прости.
Но менее всех других, заметила Антония, был расстроен Гаретт. Она поинтересовалась этим у него, а он пожал плечами.
– Давно было.
– Думаю, это как посмотреть, – с сомнением ответила она.
– Все теперь по-другому.
Да, подумала Антония с горечью. Тебя воскресила любовь. К другой женщине. Проклятье.
Глава 13
– Я рада, что ты их не остриг, – позже сказала она, после занятий любовью. Антония погладила длинные шелковистые пряди. – Мне нравится, когда длинные.
– Теперь да. Тогда нет.
– Наверное. Вот тебе урок за то, что вращался в обществе.
Он произвел звук: словно камушки катились вниз по склону холма. Через минуту она поняла, что он смеялся.
Наверное, надо ему рассказать: вдруг он будет волноваться завтра ночью, куда она пропала.
– Просто, чтобы ты знал – завтра я уезжаю.
– Почему?
– Потому что… потому что мне не удалось выяснить, как помочь королеве. И я не могу остаться, ведь ты… я не могу остаться и все.
– Но если не поможешь… не получишь то, чего хочешь.
– Ну и не получу. Жизнь от этого ни капли не изменится.
Она решила, что произнесла это без горечи. И будь все проклято, она снова была готова расплакаться. Но не на глазах у Гаретта. Ни за что.
– Не уезжай, – попросил он.
Ладно, тут уж она расплакалась.
– Нет, уеду, так что заткнись. Тебе какая разница? Ты же Бетси любишь, правда?
– Да.
– Вот и все, что тебе нужно.
– Нет.
– Да что с тобой такое? Тебе, вообще, какая разница? Здесь у тебя есть все, что тебе нужно.
– Сейчас.
– Слушай, Гаретт. Думаю… ты на самом деле меня не любишь.
– Неверно.
– Что? – разъяренная, она привстала. – Ты же только что сказал, что любишь Бетси.
Он потянул ее обратно на кровать.
– Люблю Бетси… как солнце. Мощно, не могу ничего поделать. Не знаю, что произойдет.
– Да, кажется, все верно.
– Люблю тебя как… воздух. Нужна мне. Бетси – королева… для всех. Как деньги. Ты… для меня. Ты… только для меня.
Она застыла как камень на долгое время, гадая, не повредилась ли слухом, гадая, осмелиться ли она поверить в то, что он говорит. Но почему бы и нет? Он разве врал когда-нибудь?
– Если ты таким образом шутки шутишь, – проговорила она, задерживая дыхание, – я тебе оба плеча вывихну, и ноги тоже.
– Делай, если останешься.
– Останусь.
– Тогда ладно, – успокоено ответил он.
– Но в подвале я спать не буду.
– Ладно.
– Пусть дадут нам плотные шторы или мы можем сделать ставни на окна в этой комнате.
– Ладно.
– Я люблю тебя, придурок.
Он удивился:
– Конечно же.
Она зарычала и ударила его, что привело к последствиям. Приятным последствиям.
Глава 14
– Ты остаешься?
Антония кивнула – рот был полон еды.
– Пока что да, – добавила она, осыпав королеву кусочками яичницы.
– Ох. Ладно. Ты остаешься? Ладно. Я думала, ты уедешь. Мы все… в смысле, мы не хотели, чтобы ты уезжала, но подумали, что не сможем тебя уговорить. Фуу, не надо так улыбаться, особенно с полным ртом.
Антония проглотила завтрак, но не смогла удержаться от улыбки.
– Тебе лучше привыкнуть.