Страница 21 из 35
— Уйди-и-и-и-и, — ответила она, щекоча крошку Джона под остреньким подбородком. Джон сердито взглянул на нее, а затем запах его недовольства наполнил кухню. — О-о-ой, кому-то нужно сменить памперс.
Она посмотрела на меня.
— Дочь дьявола, — сказала я.
— Королева вампиров.
— Хорошо, хорошо, я сделаю это. Давай его сюда.
Джон хихикнул, когда я забрала его обратно, что, учитывая его возраст, было немыслимо. Ну, на самом деле, не мог же он смеяться, так же, как и не мог сердито смотреть. Но выглядело это мило.
Мне казалось, я ему действительно нравилась, хотя в его возрасте он не мог выделять меня из всей толпы. Я крепко прижимала его к себе, поднимаясь по лестнице, пока Лаура не видела.
Правда заключалась в том, что на данном этапе моей жизни, ночи, подобные этой, были как яркие пятна. Я прибегу, когда бы Ант ни позвонила. Подведем итог? Крошка Джон был самым близким к тому варианту, который у меня когда-либо будет, если я захочу иметь собственного ребенка. Ни слез, ни пота, ни месячных… ни детей.
Никогда.
Синклер и я были на многое способны… будем на многое способны, если он справится с нашей маленькой проблемкой месяца. Но мы не могли зачать наших собственных детей.
Джесс постоянно твердила, чтобы я не была дурой, ведь тысячам детей по всему миру нужен хороший дом, а Марк поддакивал ей, рассказывая жуткие истории об изнасилованиях из своего опыта в реанимации. Она была права — они оба были правы — и я старалась не падать духом.
Но я и подумать не могла, что в тридцать придется навсегда отказаться от мысли иметь своих собственных детей. Как забавно… Раньше я никогда серьезно не думала о том, чтобы завести ребенка. Просто всегда предполагала, что когда-нибудь это произойдет. А затем я умерла. Случается же такое.
— Как глупо, — сказала я крошке Джону, снимая грязный памперс и откладывая в сторону. Чуть позже я засуну его Ант под кровать, чтобы она сошла с ума, разыскивая его. — Мертвецы не могут делать массу вещей. Ходить, разговаривать, заниматься сексом. Выходить замуж. Вот хрень. Я счастлива, ведь я могу делать что угодно, вместо того, чтобы тусоваться в гробу, медленно превращаясь в удобрение. Так на чем мне сосредоточиться? На хорошем? На крутых способностях? Нет, я бешусь и ною, потому что не могу залететь от Синклера. Разве это звучит, как слова человека, который составляет список того, в чем ему повезло?
— Фле, — ответил Джон.
— И не говори.
Я посыпала на него, как соль на ростбиф, присыпкой, а затем надела новый памперс. Он вздохнул и замахал своими маленькими ручонками. Я поймала его крохотную ручку и поцеловала. Он царапнул меня острыми как у росомахи ноготками, но я не возражала.
Глава 22
— Не могу выразить, как я благодарна за ваш приход, — повторила Ант. Снова. Лауре.
— Нам самим было приятно, миссис Тейлор. Ваш сын очарователен.
Ант с сомнением глянула на монитор, время от времени вибрирующий от сопения малыша Джона.
— Как… как мило с твоей стороны так говорить. Надеюсь, никаких проблем с ним не было.
— Он такой лапочка! — воскликнула Лаура, счищая отрыжку со своего плеча.
— Ага, просто очаровашка, — проворчала я. — А завтра я занята, так что даже не думай.
— Я свободна, — встряла моя сестра.
— Все в порядке, девочки. Мое благотворительное собрание все равно отложили. Да и Фредди может в гости прийти.
— Фредди? — резко переспросила я. — Торчащая на лекарствах от мигрени Фредди?
— Она не торчит, — настаивала Ант, сама не без грешка по поводу зависимости. — У нее просто часто бывают мигрени.
— Да мне все равно, будь у нее хоть опухоль мозга! Она не будет сидеть с малышом Джоном!
— Не тебе решать, — огрызнулась Ант.
— А кому?
— Когда у вас собрание? — быстренько встряла Лаура. — Уверена, мы что-нибудь придумаем.
Ант дунула на прядь волос на лице, но та не сдвинулась.
— Лаура, я ценю твои усилия, но тут не о чем думать. Я сама буду решать, что лучше для моего ребенка.
Я уже был готова оторвать ей голову с плеч и пнуть ее от души на лестницу, чтобы моего отца по возвращении (если он вообще вернется) ждал неприятный сюрприз. Но тут Лаура задала вопрос.
— Как ты уже решала прежде?
Ого.
— Что? — откликнулась Ант.
— Что? — переспросила я, замерев при попытке дотянуться до крошечной головы Ант.
— Для ребенка. Прежде. Ты решила, что для нее было лучшим… что ты не смогла бы позаботиться о ней.
— Сейчас? — спросила я сестру, которая, очевидно, пока я не смотрела на нее, сошла с ума. — Ты именно сейчас хочешь это сделать?
Хреновый выбор момента: генетическое наследие, которого бедняжка Лаура не смогла избежать.
— Я не… Я не…
Я медленно опустила руки. Ант сейчас и так хватало проблем, помимо того, чтобы быть обезглавленной своей падчерицей.
— Хороший был выбор, — продолжила Лаура. — только вот таким он был для тебя. Все же, ты когда-нибудь задумываешься, что с ней стало? Ты когда-нибудь о ней вспоминаешь?
— Нет, — ответила Ант, глядя прямо в невероятно голубые глаза Лауры. — Я никогда о ней не думаю. Так же, как и о тебе, когда тебя здесь нет. Это было давно, и я никогда не думаю о том, что с убранными наверх волосами ты выглядишь, как моя мать. Такой она была, когда любила нас больше выпивки. Я никогда об этом не думаю и никогда не думаю о ней, и я никогда, НИКОГДА не думаю о тебе.
— Ой, — сглотнула Лаура, а я попыталась не свалиться в горшок с растением в холле. Она знала! Она знала! И ничего не сказала! — Понимаю.
— Ты очень милая девушка, Лаура. Я была рада встретиться с тобой. Я всегда рада, когда ты приходишь в гости. Но уже поздно, и тебе пора уходить.
— Коне… конечно.
— Умопомрачительное удовольствие, — бросила я Ант, следуя за сестрой к двери. — Как обычно. Ты — сволочь.
Ант ничего не ответила. Просто долго стояла в дверях. Удостоверяясь, что нас не поймал Убийца Парковщик. Или что мы точно ушли.
Глава 23
Мы прошли к моей машине. Залезли внутрь. Я завела мотор. Минуту мы просто сидели, ожидая, пока начнет работать обогрев (об Убийце Парковщике мы не слишком беспокоились). Выехали. Увидели, как Ант захлопнула входную дверь (наверное, заморозила свою натренированную задницу, пока ждала, когда мы уедем).
Я и секунды не могла больше ждать и выпалила:
— Поверить не могу, что она знала. Поверить не могу, что она знала! Она, скорее всего, знала уже тогда, когда только увидела тебя, ведь ты, кажется, выглядишь, как ее умершая мать-алкоголичка. И она просто… просто впустила нас и разрешила нянчиться с ребенком! Все это время! И ты была на вечеринке в честь рождения ребенка! Ты принесла ей долбаный подарок от Тиффани!
— Она… сильная женщина, — едва проговорила Лаура.
— Да она просто… ААААААААААААААААААААААААА!
— Что? Что? — Лаура вертелась на сиденье, держа руку на невидимой рукояти меча. Сам меч там был всегда, но появлялся только, когда этого желала сестра. И только она могла до него дотрагиваться.
Я посмотрела на Лауру, а потом взглянула в зеркало заднего вида (на сиденье за нами устроилась блондинка с желтоватым лицом) и снова перевела взгляд на сестру.
— Э-э-э, ну, я белку увидела.
Лаура оглядела заднее сиденье, пол и всю машину.
— Ради Бога, где? Под педалью тормоза?
Блондинка таращилась на меня, и я попыталась перевести свое внимание обратно на Франс-Авеню.
— Просто… она до чертиков меня напугала. Прям как выскочила, — я взглянула в зеркало. — Без предупреждения.
— Прости, — извинилась блондинка.
— Ну, не пугай меня так! — огрызнулась Лаура. — Вечерок был довольно напряженный.
— И не говори, — отозвалась блондинка сзади.
Мое сердце пустилось вскачь от потока адреналина (ладно уж, ручейка адреналина и «пустилось вскачь» означает примерно десять ударов в минуту), и это напрягало, помимо того, что приходилось наблюдать за Лаурой, призраком позади и дорогой.