Страница 17 из 35
— Ладно, не ори. — Я расстроенно начала расстегивать фланелевую пижаму. — И перестань давить на Джона, в прямом смысле. Тебе бы понравилось, если бы он положил свою огромную фермерскую ручищу тебе на лицо и толкнул?
— Мне бы очень этого хотелось, — с жуткой откровенностью ответил Синклер.
— Это запах паленой козы или я чувствую аромат тестостерона? Черт, сбавь скорость. И вообще, ты не догоняешь. Я же здесь, с тобой, так? Я не иду к Нику или не пробираюсь в кровать к Марку…кстати, я заметила, что к нему ты нормально относишься…
— Это что, шутка? Я точно беспокоился бы насчет Марка, если бы мы носили один размер.
Хмммм, весомый довод. Продолжаем!
— Может, одной из моих немертвых суперспособностей является обращение голубых в гетеросексуальную веру, но это тебя, кажется, не слишком волнует.
— Да, — согласился он, присаживаясь на край кровати и барабаня пальцами левой руки по своему правому колену. — Это меня не слишком волнует.
— Так-то!
— А еще ты недостаточно быстро раздеваешься.
— И я не в постели одной из «Пчелок», где бы она ни находилась…
— Второй этаж. Третья комната вдоль по правой стороне коридора.
— Видишь? Это мне нужно беспокоиться, не спишь ли ты с ним, настолько ты одержим.
— Я защищаю свою территорию, — наконец уступил он. — А не одержим.
— Но я хочу быть только с тобой, разве мы не выяснили это в октябре? — я взмахнула руками, которые, поскольку я расстегивала пуговицы, взмыли вверх, словно веревки для сушки белья в штормовой ветер. — Это твой голос я слышу у себя в голове и ничей больше. И это доказывает, что тебе вообще не о чем беспокоиться.
— Что?
Ой, мать твою.
Глава 17
— Так, только не бесись.
Дура, дура! Я собиралась ему рассказать, но не так. Я склонялась больше к тому, чтобы подарить ему гигантскую печенюшку, на которой глазурью было бы выведено: «Я слышу тебя в своей голове, любовничек!». Может, на День Святого Валентина. Лет, этак, через двадцать.
— Что ты сказала?
— Ну, ладно, вот что. — Я быстренько присела рядом с ним на свою (нашу!) кровать и обвила его руками, словно обняла огромный дуб, растущий на заднем дворе. — Когда мы занимаемся любовью, я слышу то, что ты думаешь. В своей голове.
Ничего. Он сидел, напряженный, будто изображал статую.
Я обняла покрепче.
— И дело в том, что я пыталась найти подходящее время, чтобы рассказать тебе, но его никогда не было. Но теперь, когда я вижу, насколько ты неуве… обеспокоен нашим гостем, я решила: сейчас будет самое время доказать свою любовь и показать, что мы предназначены друг для друга, потому что и при жизни, и после смерти я никого не слышала в своих мыслях, ни разика.
Синклер только больше напрягся.
— Ты слышишь. Меня. В своей. Голове? — осторожно спросил он.
— Да. Но только во время секса. Никогда до и никогда после. В смысле, я понятия не имею, о чем ты сейчас думаешь. Хотя, хм, могу догадаться.
— Как. Долго?
— Тот раз в бассейне — впервые. И до…, ну, того момента. В гостиной, после ухода Маргарет.
— Марджори, — автоматически поправил он.
Отцепил и скинул с себя мои руки.
— Не злись, — попросила я. Глупейшая фраза, наряду, наверное, с «она для меня ничего не значила».
Синклер вышел из комнаты.
Я сидела, уставившись на дверной проем. Ладно, я понимала, что он не воспримет новости адекватно, да и рассказала я ему хреновенько. Хорошо хоть, не в сердцах об этом заявила. Но все же…у него не было возможности подготовиться. И теперь его нет, он просто ушел.
Я взяла себя в руки. Не собиралась я трусливо сидеть на кровати и ждать, пока он вернется, чтобы наорать на меня или, возможно, бросить в меня сервантом. Я вскочила и побежала к двери…, где с размаху врезалась в Синклера, да так сильно, что шлепнулась на пол, как блинчик на сковородку.
— Черт, — выдохнула я. — Нехило ты по лестницам бегаешь.
— Сейчас не время для твоих забавных падений, — огрызнулся он. Переступил через меня (даже подняться не помог!) и бросил что-то большое на кровать — с предмета поднялась пыль.
Я была просто в ужасе, увидев, что это Книга Мертвых.
— Убери ЭТО с моих простыней, — приказала я. — Я их только на прошлой неделе в «Таргете» купила! Они же фланелевые!
Проигнорировав меня, Эрик склонился над книгой и начал листать ее. Наконец-то, добравшись до мерзкой страницы, которую искал (просто чудо, ведь тут нет оглавления или алфавитного указателя), он выпрямился и ткнул в нее пальцем.
— Что? Ты хочешь, чтобы я…забудь, ни за что! Я с этим покончила…эй! — он в мгновение ока пересек комнату, схватил меня за руку и потащил к Книге. — Ладно, ладно, не тяни. На мне тоже обновка.
Я наклонилась над ужасной, ужасной штукой, написанной кровью одного свихнувшегося вампира, который мог предвидеть будущее. И должна добавить, ко всеобщему веселью, что в книжке еще и проверку орфографии не проводили.
— Ладно, посмотрим-ка … Здесь? Хорошо. «И Королева познает мертвых, всех мертвых, и ни один не скроет от нее секретов».
Я выпрямилась.
— Верно, и что? Мы же выяснили: именно поэтому я могу видеть призраков, а другие не могут.
— Читай дальше.
— Эрик…
— Читай.
Я опять быстренько склонилась к «домашке» из Ада.
— «И познает короля, и все пути его, для правления мертвыми, и король познает ее». Вот, взбодрись! — я выпрямилась (пожалуйста, Боженька, последний раз…никаких больше чтений на сегодня). — Видишь? Я знаю твои пути, ты знаешь мои. Так что… В смысле, все это имеет огромное значение, потому что…
— Как ты и сказала. Ты можешь читать мои мысли во время… интимных моментов.
— Ага, — я кивнула. — Я тебе это рассказала. Помнишь? Рассказала тебе? В плане, не стала хранить секрет?
«Дольше девяти месяцев». Заткнись, мозг.
— А я твои не могу, — заметил он.
— Да, я уж поняла, — призналась я. — Я вроде как пыталась, хм, пару раз достучаться до тебя. Но никакого ответа не получила.
Он уставился на меня. Я знала этот взгляд: проникновенный и отстраненный одновременно. Нечто большее, чем просто серьезные размышления, пряталось в его темных глазах.
— Эрик…
Он сделал шаг назад.
— Ладно, ты злишься. Я тебя не виню, хреновенько было это узнать таким вот способом. Только я вот понимала, что ты будешь ТАК себя вести! Поэтому боялась рассказать тебе!
Худшее. Извинение. В мире!
— Я не злюсь, — ответил он.
— Эрик, я хочу быть только с тобой.
— У Книги другое мнение.
— Боже, мы были вместе всего пару месяцев… мы знакомы лишь с апреля. Дай мне время «познать твои пути», черт возьми, а тебе нужно позна… узнать мои. Просто потому, что ты не можешь… ну, знаешь. То, что у тебя это не получается прямо сейчас, ничего не доказывает. И мне очень жаль, ясно? Прости, что не рассказывала тебе. Я хотела.
— Понимаю, почему ты не смогла, — ответил Эрик. Казалось, что он был от меня ужасающе далек.
— Эрик, я же за тебя замуж выхожу!