Волчица Джареда

— Джеральдина, — прохрипел Джаред. — Твой папочка умер, умоляя о пощаде.

Ему удалось привлечь ее внимание. Она так резко повернула голову, что он почти слышал, как затрещали позвонки. Ее глаза были огромными, грязно-карюю радужку испещряли золотые крапинки.

— Что? Что ты сказал, мартышка?

— Какое слово ты не поняла, ты, корова, коза… э-э-э… как там называется животное с несколькими желудками?

— Жвачное, — тихонько подсказала Мойра, пытаясь подняться на ноги, но снова сползая на пол. На левой ноге, под коленной чашечкой, у неё что-то выпирало. Это ее кость тогда хрустнула.

Тварь заплатит за это.

— Жвачное. Спасибо, детка. Джеральдина… — «Ищи, ищи. Вот он. Сожми в ладони». — …После того, как мы с Мойрой разделаемся с тобой, мы собираемся найти могилу твоего отца и трахнуться прямо на ней. — «Не роняй». — Ты же не будешь возражать, не… А-а-а-а-а-а!

Джеральдина сорвалась в прыжок — невероятно высокий, разум отказывался верить, что это не иллюзия — и приземлилась прямо на Джареда. Отлично. Замечательно.

— Укуси же меня, псинка, — прорычал он. — Давай взглянем на твои жемчужно-белые зубки.

Она стремительно опустила голову, чтобы вцепиться Джареду в горло. «Ради моей сестры. Ради моей любимой». Он чувствовал в ее дыхании запах тухлого мяса. «Это последнее, что видела моя сестра. Боже, помоги мне». Джаред поднял дерринджер и с такой силой запихал ей в рот, что почувствовал, как хрустнули зубы. Успев отметить про себя, каким почти до смешного удивленным стал взгляд убийцы, он нажал курок, и пуля разнесла ей голову.

Тело Джеральдины рухнуло на него, придавив к полу. Он закричал: от отчаяния, ужаса, ярости.

— Мойра! — заорал он.

Мойре как-то удалось стащить с него труп. А потом весь мир потемнел.

Глава 11

Джаред открыл глаза, и Мойра взвизгнула.

— О-о-о-о-ох!

— Прости, — тут же сказала она. Он заметил, что лицо ее было очень бледным. Глаза казались огромными, а их цвет — таким глубоким, почти фиолетовым, что это пугало и восхищало одновременно. — Я просто очень, очень рада, что ты наконец очнулся.

— Аминь, сестра. — Джаред попытался сесть, все так же не в силах оторвать от Мойры глаз, но тут же сдался и плюхнулся обратно на кровать. — О-о-ох, у меня даже волосы болят. Та тварь сдохла?

— Да.

— Где я?

— В поместье Уиндэм. Также известном как «Собачий мир».

— Шутница. — Джаред оглядел роскошную спальню, которая едва ли не превосходила размерами его последнюю квартиру. Солнечный свет лился в западное окно. Значит, уже довольно поздно. А ведь к Джеральдине они отправились до обеда. — Джеральдина. Боже, какой бардак!

— Это, — ядовито заметила Мойра, — еще мягко сказано. И к сведению: остальным стыдно смотреть тебе в глаза — как же они раньше ничего не заметили! Еще годы назад.

— Зря это они, — Джаред замолк. Он и в самом деле произнес эти слова. И, самое странное, он и правда так думал. Обвинения в адрес собак — э-э-э, работодателей Мойры — вошли у него в привычку. Дурную, но такую успокаивающую.

Однако после десяти минут в компании Джеральдины он на многое стал глядеть по-другому. Она была такой молниеносной, такой безжалостной… Бесчеловечной и в то же время душераздирающе несчастной.

— Вы думали, что, прикончив Джеральда, уладили проблему. Кто может винить вас в этом? Вы же верили, что ужасы закончились. Так что я думаю, виноватых здесь нет.

— Как же! — В голосе Мойры прозвучала горечь, и Джаред понял, что она еще долго будет ругать себя. Она так гордилась своим интеллектом — и в итоге не заметила убийцу, живущего в четырех милях от ее дома. Джаред не сомневался, что Мойра восприняла это как плевок в душу.

Джаред чуть не улыбнулся. Боже, он ее просто обожает. Ее могли убить — их обоих — но она все равно его не бросила. Мойра выглядела невинной и хрупкой, словно фарфоровая статуэтка, но при этом обладала вспыльчивым нравом росомахи и хваткой питбуля. Бешеного питбуля.

Вдруг его мысли сбились с накатанного пути. Джеральдина мертва. Он отомстил за сестру. И что теперь? Мирно осесть где-нибудь с Мойрой? Месть была смыслом его жизни с тех самых пор, как… В общем, всегда. Сможет ли он посвятить себя чему-то другому? Возможно ли это вообще? Идея казалась восхитительной… и пугающей. Месть плохо согревала ночами, но только она и была единственной спутницей Джареда. Найдется ли теперь в его жизни место для чего-нибудь другого?

— Я просто не понимаю, как ей удалось так долго притворяться? — пробормотала Мойра. Она стиснула кулаки и гневно топнула ногой.

— Не знаю, как оборотням вообще удается выдавать себя за людей, — откровенно заметил Джаред.

Мойра покачала головой.

— Это необходимость, которой учишься еще в детстве. То, что ты видел… это никого бы не обмануло. Думаю, Джеральдина просто устала. Так устала, что ей захотелось покончить со всем. Она перестала маскироваться и уселась ждать конца в своем маленьком домике.

Джаред вспомнил выражение лица Джеральдины, когда он выстрелил в нее. Удивление и… облегчение?

Он был готов поспорить на свою коллекцию оружия, что это именно так.

— Кстати, — любовь всей его жизни саркастическим тоном прервала ход его мыслей, — мистер-я-сам-могу-справиться-с-оборотнем-в-его-логове-так-что-сиди-в-машине-Мойра, ты не поднимешься с этой постели как минимум неделю. Помимо всяких мелочей, у тебя тяжелое сотрясение мозга и трещины в ребрах.

— У меня… — Внезапно Джаред кое-что вспомнил и подскочил на кровати. — Как твоя нога?

— Ложись обратно, — она мягко толкнула его на подушки. — Моя нога?

— Она же сломана. Я слышал хруст костей. Может, тебе надо в больницу. Уиндэм вызвал врача?

— Уиндэм вправил её. Знаешь, ты вполне можешь звать его Майклом. И не пытайся вставать. — Мойра уселась на стул рядом с ним и закинула ногу на кровать. Голень выглядела распухшей, но Джаред больше не видел торчащей сломанной кости. Нога была плотно обернута эластичным бинтом. А не закатана в гипс.

— Ух. Похоже, она не сломана.

— Джаред…

— Тебе повезло, сладкая, потому что переломы — это очень противно.

— Джаред…

— И кстати, должно быть, в том чертовом доме ты испытала какой-то всплеск адреналина. Ты же швыряла туда-сюда эту Джеральдину так, словно она бумажная. Я как будто смотрел новую серию про Халка. Про его маленькую сестренку-блондинку.

—  Джаред…

— И здесь я, сладенькая моя, не останусь. Даже ради тебя. — Он отбросил одеяло. — Это место пугает меня до чертиков. Я возвращаюсь домой и был бы рад, если бы ты поехала со мной. Вообще-то даже настаиваю. Мне просто необходима сексуальная сиделка, чтобы залечивать мои раны.

Мойра не отрывала от него взгляда. Почему она так странно смотрит на него? Какая-то часть его сознания знала ответ, пыталась снять пелену с его глаз. Но Джаред отогнал эти мысли.

— Мойра? Ну же, соглашайся. Что скажешь, детка?

— Я не могу.

— Конечно, можешь, это просто. Мы быстренько добежим до моего авто, запрыгнем внутрь и помчимся прочь, лишь притормозив на секундочку возле кафе — я готов убить еще одного оборотня ради кусочка жареной курицы.

—  Яоборотень.

Джаред даже не моргнул.

— Нет.

Ее глаза распахнулись, и на какую-то секунду ему показалось, что Мойра сейчас грохнется со стула. Она явно ожидала от него любой реакции — но никак не спокойного отрицания.

— Да. Я оборотень. Сегодня, когда взойдет луна, на мне будет больше волос, чем в стоке душевой общественного бассейна.

Джаред невозмутимо сложил руки на груди.

— Нет.

Мойра вскочила на ноги. Ее щеки залила краска, а лоб вспыхнул как фонарь.

— Джаред, хватит! Ты знаешь, не можешь не знать. Я оборотень.

Он закричал в ответ, хотя вопли отозвались в голове жуткой болью:

— И говорить об этом не хочу, ни за что, отстань от меня, хватит! — Конечно же, она не оборотень. Это немыслимо. Они чудовища. А она Мойра. Вывод: это просто невозможно, никоим образом.