Игра в любовь

Но почему вокруг так тихо?

— Тодд?

Ни звука в ответ.

Она заставила себя сесть. После такой встряски казалось, будто каждую косточку вывернули из сустава. На голове вместо прически был спутанный клубок волос, кроме того, один из рукавов синего батистового платья оказался порван. Очень осторожно пострадавшая встала на ноги. Карета слегка пошатнулась. Энн сначала оправила юбки и уж затем высунула голову в зияющую брешь дверного проема.

— Тодд?

И снова в ответ тишина.

Карета приземлилась в неглубокий овражек, покрытый кустарником и колючими зарослями можжевельника и утесника. Колеса треснули и отвалились. Дорожный кофр, привязанный к крыше кареты, куда-то исчез, зато его содержимое — шарфы, платья и другие предметы гардероба — были разбросаны по всему склону. Ее кружевная нижняя юбка зацепилась за ветку утесника на вершине пригорка и теперь полоскалась на ветру, как знамя. Если Энн не поторопится, то может окончательно ее лишиться.

Тодда нигде не было видно. От такой неестественной тишины становилось жутковато, и мурашки бежали по спине. Девушка шикнула на свое не в меру разгулявшееся воображение.

Наверное, Тодд ушел за подмогой. Да, скорее всего, именно так и есть. Это единственная причина, по которой он мог оставить ее одну. Она подтянулась на руках и выбралась из кареты. На минутку присела, чтобы распустить свои тяжелые волосы, перевязанные съехавшей набок лентой. Они рассыпались густой шелковистой волной по плечам, доходя до пояса. Поглощенная своими мыслями, она по инерции заплела косу и завязала ее лентой. После чего решила собрать свои вещи и дождаться Тодда.

Энн спрыгнула на землю и вздрогнула от резкой боли, пронзившей лодыжку, но ее это не остановило. Она задалась целью снять с ветки свою нижнюю юбку. Тем самым она рассчитывала вернуть на круги своя мир, который вдруг встал с ног на голову. Она надеялась, что Тодд скоро появится.

Земля под ногами была очень неровной. Она споткнулась, взбираясь на пригорок, чтобы ухватиться хоть за краешек белого кружевного муслина. Юбка наверняка порвалась, с ее-то везением. Она находилась уже всего в паре футов от цели, когда чуть не наступила на Тодда. На том месте в земле имелась небольшая расщелина, в которой он и лежал в странной позе. Голова кучера была неестественно вывернута, невидящий взгляд устремлен в небо.

Он был мертв.

Энн вскрикнула и отшатнулась, потеряв при этом равновесие и чуть не упав. И сразу же тишину разорвал пронзительный крик — тот же самый, что напутал лошадей.

Она продолжила охоту за юбкой, рассудив так: кем бы это таинственное существо ни оказалось, ему нужна была карета, а не она сама. «Я ему была не нужна», — для пущей убедительности повторила себе Энн.

Почти поддавшись самовнушению, она наконец-то взобралась на вершину пригорка и только потянулась за юбкой, как лицом к лицу столкнулась с дикой кошкой.

Пожалуй, никогда в жизни ей не приходилось сталкиваться с чем-либо таким же диким и опасным. В целом это существо походило на желтую пятнистую кошку, только было в три раза больше, а клыки выглядели так, будто ими можно запросто растерзать быка. Кошка оценивающе окинула жертву своим желтым взглядом и плотоядно облизнулась.

Энн поняла, что ею собираются пообедать. Она вся съежилась, но тут нечто у нее за спиной привлекло внимание кошки. Та зашипела, припала к земле и злобно зарычала.

Сзади раздался голос, низкий, как у Мефистофеля:

— Не шевелитесь.

У Энн чуть сердце не остановилось. Она была уверена, что кроме нее здесь никого нет...

Тогда кто же стоит сейчас позади нее?

Она обернулась и увидела — нет, не призрак Тодда, но нечто даже более шокирующее. На расстоянии вытянутой руки от нее стоял мифический кельтский воин, ростом выше шести футов и с плечами настолько широкими, что они заслоняли солнце.

На нем был темно-зеленый килт, сапоги из грубой замши и больше ничего. На груди отчетливо проступали мышцы. Ноги, казалось, были высечены из цельного дуба. В темных спутанных волосах, свисавших до плеч, застряли листики и обломки веток. Но самым пугающим оказалось его лицо, размалеванное ярко-синей краской, а также большой острый нож в руке.

Энн закричала, и в тот же миг кошка прыгнула.

— Твою мать! — воскликнул воин и бесцеремонно пригнул голову Энн вниз.

Кошка перелетела через нее и вонзила свои когти кельту в плечо. Проступила кровь. Энн даже почувствовала ее запах. Это был человек из плоти и крови, а вовсе не призрак.

Человек и зверь сцепились у нее над головой, затем воин занес руку с ножом и вонзил его кошке в спину. Та конвульсивно дернулась, но не отступила. Они повалились на землю всего лишь в футе от Энн и сплелись в смертельной схватке.

Испуганная, она наблюдала за ними, не зная даже, кого бы она предпочла видеть победителем. Вся эта сцена напоминала ей картину, на которой могучий Геркулес сражается со львом. Казалось, будто земля сотрясается от ударов.

И снова сверкнуло лезвие ножа. Воин вонзал его в извивающееся тело кошки снова и снова, пока та не перестала шевелиться.

Энн наконец-то смогла перевести дух. И разрыдалась. Глупая! Она никогда раньше не плакала. Сейчас слезы текли ручьем, а она этого даже не замечала. Энн принялась яростно тереть глаза.

Воин зашевелился. Он обернулся и посмотрел прямо на нее. Его глаза ярко горели в сгущающихся сумерках. Он окинул ее оценивающим взглядом, и Энн вдруг поняла, что теперь как раз самое время удалиться.

Осторожно, немного неловко она поднялась на ноги. Он тоже поднялся. Движения его были легкими и даже грациозными, несмотря на внушительную комплекцию. Он подобрал нож.

Энн застыла, ожидая, что тот сейчас вонзится в ее сердце. Вместо этого воин нагнулся, чтобы вытереть окровавленное лезвие о мех убитой кошки.

Не отрывая взгляда от его согнутой спины, Энн осторожно попятилась. Но стоило ему выпрямиться и повернуться к ней, как она тут же застыла на месте как вкопанная.

— С вами все в порядке?

Она далеко не сразу поняла, о чем он ее спрашивает, а ответить и вовсе была не в состоянии. Губы отказывались шевелиться. Пусть он даже и человек, но ждать от него можно чего угодно. Она сделала еще один неуверенный шаг по направлению к карете.

— Я уже который час выслеживаю этого зверя, — пояснил он, будто она его об этом спрашивала. — Убийца овец. Эта тварь слишком опасна, чтобы оставлять ее в живых.

Он говорил на правильном английском, но с характерным гэльским акцентом. Впрочем, Энн не собиралась с ним это обсуждать. Она проворно подобрала юбки и побежала к карете в поисках убежища.

— Погодите! — прокричал он ей вслед.

Из тени опрокинутой кареты вышли еще двое мужчин, таких же полуобнаженных и синелицых, как воин. Они не были такими огромными и сильными, как он, но доверия тоже не внушали.

Она резко остановилась. Это люди? Или исчадия ада?

Энн не стала тратить время на раздумья. Для начала она делала крутой поворот, чтобы не налететь на них. Во время этого виража она чуть не споткнулась об увесистый деревянный обломок, отлетевший от кареты. Она подхватила его с земли — его вес приятно оттягивал руку и вселял уверенность.

— Что случилось, красавица? — спросил тот, что пониже. Он говорил слегка нараспев с сильным акцентом, который в ее представлении был свойственен всем горцам.

— Не приближайтесь ко мне, — предостерегла она, выставив перед собой деревянную палку как пику.

— Милая, да кто ты вообще такая, чтобы нам угрожать? — с вызовом спросил тот, что постарше.

Морковно-рыжая шевелюра и редкая борода в сочетании с синевой лица выглядели комично. Его гладковыбритый и такой же синелицый спутник был намного младше, с каштановыми вьющимися волосами, которые произрастали не только на голове, но и на груди и спине. Всего этого было достаточно, чтобы кого угодно заставить занервничать.

Не успела Энн ответить, как услышала шаги у себя за спиной. Воин. Он передвигался настолько бесшумно, что она даже не слышала его приближения.