Страница 7 из 16
«Включи трубу, идиот!!!!!!!!!!!!!» — вот таков был текст. Количество восклицательных знаков привожу в подлиннике.
Я философски хмыкнул: у абонента проблемы с логикой (этот страстный призыв я могу прочесть лишь после включения «трубы»), он невменяем от бурления эмоций либо уже крепко пьян — и что характерно, примерно половина моих знакомых вполне способна на такого рода эксцессы. Я знаком со многими творческими личностями, а эти самые творческие — они по большей части существа взбалмошные, капризные и непредсказуемые.
Пока я лениво раздумывал, кто бы это мог быть, Redneck позвонил еще разок. Обычно я не поощряю внезапные вечерние истерики, но сейчас у меня было прекрасное настроение, так что нетерпеливый абонент наконец-то получил возможность высказаться.
— Где тебя черти носят? — пролаял телефон раскатистым ржавым басом, пропущенным через какой-то нехитрый преобразователь речи. — Почему трубу не берешь?
— Да я тут заходил кое-куда… Пришлось выключить…
— А, так вы еще там? Это уже лучше! Ты меня узнал?
— Эмм… Ну, в общем…
Узнать в таком виде голос было невозможно, но, судя по стилю, это был Юра Бойко. Единственно, что смущало: позывной Redneck. Для Юры, скажу я вам, это было несколько замысловато. Впрочем, если предположить, что мои коллеги сейчас торчат в фетиш-баре «Урбан-трава», а у пулеметчика Ганса внезапно появился трофейный аппарат для искажения голоса — тогда запросто. В этом случае возможно все, от Сиддхартхи до семьдесят четвертой реинкарнации Ебедень-Мумбая, поскольку завсегдатаи этого славного заведения в основной массе люди вычурные и вполне себе замысловатые.
— Ладно, некогда! — не дождавшись ответа, пророкотал Железный Дровосек в моей «трубе». — Узнал — молчи, нас могут слушать! Не узнал — так слушай. Внимательно слушай, понял? Ты слушаешь?
— Да-да, я слушаю.
— Есть вариант, что тебя в любой момент могут «принять». Понял, об чем я, да?
— «Принять»?
— В смысле — забрать, задержать, арестовать!
— Не понял… — опешил я. — За что?!
— За все хорошее!
— Ничего не понял… Откуда информация?
— Ниоткуда. Это пока всего лишь гипотеза. Но! Гипотеза вполне выверенная, логически едва ли ни безупречная и опирающаяся на весьма веские основания. Тебе все понятно?
Нет, это явно не Юрин стиль. Разве что он читает по бумажке или за кем-то повторяет.
— Алекс — Юстасу! Ты меня слушаешь?
— Да-да, я слушаю.
— Ты с дамой?
— Да, она сейчас выйдет…
— Машина есть?
— Нет.
— А у дамы?
— Тоже нет. Мы на такси приехали.
— Понял. Прямо щас вызывай такси. Пока не приедет — не выходите. Как приедет, быстро выскочили, посадил даму, сел сам, и как поедет, сразу выскочил, на ходу — и через улицу, в ближайший двор, ноги в руки и бегом! Ты понял? Бегом! Если нет никого — хорошо, просто пробежишься. Если есть — сам увидишь. Когда оторвешься, убедишься, что сбросил «хвост», перезвонишь мне. Ты понял?
— Эмм…
— Молодец! Еще раз: если никаких признаков — отправляй даму, уходи дворами, проверяйся. Если засек «хвост» — бросай даму, ноги в руки и — во все лопатки. Когда оторвешься, перезвони мне. Все, давай. Удачи.
Черт-те что. Ничего не понял… Решительно ничего! Если это за недавние «художества» в составе команды, то я там был везде под номером «шесть» и сугубо на подхвате. Так что, по логике, в списке кандидатов на арест я на самом последнем месте. Если за незаконный допуск к документу — так это ведь только что было, согласитесь, трудно поверить, что в Системе, где я с недавних пор работаю, с такой скоростью делаются оргвыводы.
Накоротке посомневавшись и не найдя достаточных оснований для реального беспокойства, я пришел к выводу, что это очередной розыгрыш моих подгулявших коллег, беззлобно чертыхнулся и набрал номер такси. Если это и розыгрыш, то совет насчет такси вполне дельный: дама моя появится с минуты на минуту, так что можно вызывать.
Вскоре вышла Маня, и мы направились к выходу. Пока шли через вестибюль, я лихорадочно обдумывал, как преподнести свежую информацию от Железного Дровосека, и вообще, стоит ли об этом говорить. Если это розыгрыш, я буду выглядеть полным идиотом.
Уже у самого выхода, возле стойки секьюрити я наконец-то принял решение и мужественно открыл рот: но тут Маня неожиданно взяла инициативу в свои руки:
— Возьмем такси или прогуляемся?
— Прогуляемся куда?
— Ко мне. Это в трех кварталах отсюда.
— Эмм… Даже и не знаю, удобно ли…
— Удобно, удобно! Родители привыкли: я частенько беру работу на дом.
— У нас тут намечается небольшая проблема, — в этот момент мы дошли до дверей, Маня потянулась к ручке, и я мягко, но решительно остановил ее. — Надо немного подождать.
— Что за проблема? — удивилась Маня. — Чего ждать?
— Понимаешь…
— «Те», — строго поправила меня Маня.
— «Те»? Какие — «те»?
— «Понимае-те». Мы на «вы».
— Ой, да — забыл, простите ради бога. Понимаете… Эмм… даже и не знаю, как вам это сказать…
— Говорите как есть, только побыстрее. Я не намерена торчать тут весь вечер: у нас работы невпроворот.
Прыгая с пятого на десятое, я быстро посвятил Маню в курс дела. Поначалу была мысль изобразить какой-нибудь замысловатый финт, но подавляемый взыскательным взором своей напарницы я не стал ничего ретушировать и выдал обе версии.
— То есть это может быть и розыгрыш?
— Ну, в общем…
— То есть ваши друзья — алкоголики? — произнося это, Маня так презрительно скривилась, что мне невольно стало не по себе. — И они, ко всему прочему, постоянно ошиваются в барах с извращенцами?!
— Нет-нет, вы неправильно поняли! В данном случае «фетиш-бар» — это своего рода костюмированный клуб, туда приходят люди в разнообразных приключенческих одеяниях: пыльниках, комбинезонах, фаллаутских косухах и кожаных доспехах, во множестве разновидностей «химзы» и противогазах…
— В противогазах? То есть там еще и сумасшедшие бывают?!
— О, боже… Маня, вы что, никогда не…
— Марья Ивановна, — непримиримо отрезала Маня. — И — да, я никогда по таким извращенским местам не хожу. Не так воспитана, знаете ли.
В этот момент мне позвонила диспетчерша такси: машина на месте, почему не выходите?
— Да-да, уже выходим! Уже… Итак, Марья Ивановна: мы не знаем, розыгрыш это или нет. Мы не знаем, кто это звонил: тут возможны любые варианты, от последнего арбатского портретиста до нашего шефа…
— Нет, вот это невозможно, — решительно возразила Маня. — Владимир Аркадьевич, конечно, большой оригинал, но такими вещами он не будет заниматься никогда в жизни! Никогда, слышите?
— Хорошо, нет — так нет. Но в любом случае сейчас мы должны быть готовы ко всему. Так что не удивляйтесь ничему и внимательно слушайте мои команды…
— С чего бы это вдруг? — боевито подбоченилась Маня. — Кто вам сказал, что вы тут главный? Вас что, специальным приказом назначили?
— Никто меня не назначал, — вот тут-то вроде бы непобедимый Янь слег в стационар, а у изголовья госпитальной койки тотчас же замаячила злость на вредную упрямицу: — Но сейчас, вполне возможно, нас будут убивать или арестовывать! А поскольку я — мужчина и офицер…
— Убивать?! — Манины глаза сделались размером с блюдце. — С чего вы…
— Марья Ивановна, я сам очень надеюсь, что это всего лишь розыгрыш, — с металлом в голосе закончил я. — Но если это не так… будьте внимательны и слушайте мои команды. Все, выходим…
Покинув архив, мы тотчас же угодили в ласковые объятия последнего апрельского вечера, который вел себя по-июньски непристойно. Этот вечер-чародей лукаво подмигивал мягкими огоньками фонарей, изливался доносившейся откуда-то неподалеку лирической мелодией и бесцеремонно трогал наши разгоряченные лицам теплыми лапами влажного ветра, весьма кстати набежавшего с набережной. Этот вечер-сводник наперебой дул в оба уха: зря вы такие официальные, ребята, ну-ка, быстренько закрывайте больничный Яню, возьмите друг друга за руки, и — вперед…