Черный круг

Гамильтон, теперь твой ход. Мы нашли следующую подсказку, и она ведет именно туда, куда ты в данный момент направляешься. Как только ты прибудешь в Омск, срочно найди в городе памятник Достоевскому. Его все должны знать, так как это знаменитый русский писатель. А теперь внимание: тебе необходимо каким-то образом понять, на что он смотрит. Ты должен проследить за его взглядом. Понимаешь, то, на что направлен его взгляд, и есть наша следующая подсказка. Ясно? Мы считаем, что это должно снова привести сюда, к нам. Давай, действуй, и мы будем первыми! Как только поймешь, что к чему, звони нам на сотовый.

Эми и Дэн.

— Он звонит, — сказал. Дэн.

Телефон пришел в движение и тихо зажужжал. Дэн бросил взгляд на экран.

— Может, это Нелли? Наверное, она только что получила письмо и теперь решила снова позвонить нам. Правильно?

Но предчувствие подсказывало Эми, что это кто-то другой. Она хотела сначала немного отдохнуть и ни о чем не думать хотя бы до завтрашнего дня, но этот тихий голос не давал ей покоя. «Срочно пришлите отчет. Вы ни разу не вышли на связь».

— Пускай себе звонит, — сказала она. — Пойдем пока спать.

* * *

Дэн проснулся, открыл глаза и увидел, что Эми нигде нет. У него началась паника, и он забегал по комнатам, пока не обнаружил от нее записку на спинке своей кровати.

Ушла вниз поискать там что-нибудь из одежды, а то наша уже никуда не годиться. Я мигом. И закажи завтрак, лежебока.

Он посмотрел на часы и увидел, что уже десятый час утра. Дэн произвел быстрый расчет в уме. Если верить этому НРР, то у них оставалось всего десять часов до того, как закроется комната, что бы это ни значило.

Эми вернулась с двумя огромными пакетами новой одежды. Дэн за это время успел принять душ и заказать завтрак. Услышав шум, он вышел из ванной комнаты в белом махровом халате и зашаркал мягкими уютными тапочками. Вокруг него развевались клубы пара.

— Хоть раз в жизни давай стащим это из гостиницы, — сказал он, чистя на ходу зубы и выпуская изо рта пузырьки пасты.

— К сожалению, все это не уместится в рюкзак. Давай посмотрим, не прислал ли там чего Гамильтон Холт.

— Гамильтон Холт туп, как болт! — захихикал Дэн.

— Ну да, теперь все зависит от того, что он нам напишет, — ответила Эми, роясь в пакетах с одеждой. — Вот. Надену самое лучшее.

Дэн швырнул щетку в раковину и присоединился к Эми.

— Там внизу есть очень симпатичные магазины. Я все записала на наш номер, — лукаво усмехнулась Эми. — Кажется, я вхожу во вкус.

Из пакетов на пол полетела одежда, начиная с белья и заканчивая джинсами и рубашками. Дети разошлись по комнатам, быстро переоделись и сошлись вновь у двери номера, торжественно встречая тележку с завтраком.

— Тебе — лэптоп, мне — еду! — воскликнул Дэн.

Они жадно уплетали высоченную стопку горячих блинчиков и запивали их горячим шоколадом. И чувствовали, как силы и уверенность снова возвращаются к ним. И действительно, что может быть лучше, чем хорошо отдохнувший, накормленный и красиво одетый ребенок? Когда они наелись, то почувствовали себя готовыми к новым приключениям. Доедая блины, Дэн включил компьютер и открыл почтовый ящик. И вдруг он так рассмеялся, что чуть не подавился, но блин выскочил у него изо рта и, описав в воздухе дугу, приземлился к Эми на тарелку.

— Фу, ты что?! — закричала Эми и тоже рассмеялась. Она смахнула недоеденный блин на стол и спросила у Дэна, а чему они, собственно говоря, смеются.

— А у нас письмо от Гамильтона. Хочешь, посмотри сама!

Дэн повернул к ней экран, и она снова начала смеяться. С экрана на нее смотрела семья Холтов в полном составе. Они были сфотографированы на фоне вокзальной площади в городе Омске. Одеты они были в одинаковые парки, и у всех на лицах сияли одинаковые улыбки. Они были похожи на команду великанов, готовых покорять снежные вершины в пятидесятиградусный мороз. Это был шедевр. Смесь монументального искусства и героического эпоса. Если не считать, что вокруг ярко светило солнце и прохожие были одеты в легкие свитера и рубашки. Внизу под фотографией Гамильтон написал им письмо следующего содержания:

Это мама нацепила на нас такие дурацкие штуковины специально для семейного фото. Она сказала, что это для рождественской открытки. А ладно, мне все равно. Вообще-то в Сибири сейчас довольно тепло. Так что куртки мы сразу сняли. Папа пошел искать пирожки с мясом, а мама с близняшками отправилась искать душ. Я буквально только что смог подключиться к сети. Это вам не хухры-мухры, а тундра! Но я получил ваше письмо. Сейчас я в интернет-кафе. Я сразу узнал, где найти памятник этому Достровинскому. Имя такое — не выговорить, но зато его тут, и правда все, знают. Удивительная страна! И знаете что? Он, оказывается, тут прямо за углом! Везет же мне! Сейчас проверю, куда он смотрит, и сразу перезвоню вам. Мобильная связь тут паршивая. Но надеюсь, на улице будет лучше, хотя бы две черточки, и то хорошо. Чую добычу.

Хаммер-следопыт.

— Хаммер? Он что, издевается? — спросил Дэн.

— Не знаю, может, это его семейная кличка.

Дэн запихнул в рот последний недоеденный блин и, воинственно подняв кверху вилку, пробубнил:

— Смерть врагам! Хаммер выходит на тропу войны!

Они снова покатились со смеху, как вдруг телефон опять зазвонил.

— Кажется, лучше ответить, — упавшим голосом сказал Дэн.

Эми взяла трубку. «Неизвестный номер». Ладно, пора собраться духом и поговорить.

— Алло? — сказала она.

— Эми? Это ты, Эми? — на всю комнату закричала Нелли.

— Это я! С нами все в порядке!

— Очень, очень хорошо! А где Дэн? Он с тобой? Что с ним?

— Пока ничего, но если он съест хотя бы еще один блин, то дальше не знаю.

— Я чуть с ума не сошла из-за вас. Саладин тоже все время плачет. Он скучает и по тебе, и по Дэну. Какая Россия? Вы что, издеваетесь? Как вы только посмели?

— А как Саладин? — спросил Дэн.

Эми отмахнулась от него, продолжая говорить с Нелли.

— Не знаю, что на вас нашло! Сидите на месте и никуда не двигайтесь! Я скоро приеду! Я уже купила билет в Москву, слышите? Где вы там? Где именно?

Эми быстро прикинула, сколько все это может занять времени. Из Москвы в Санкт-Петербург… наверное, ночь езды. Нет, это слишком долго.

— Мы сейчас в Санкт-Петербурге, но мы не можем сидеть целый день на одном месте. Мы должны двигаться дальше. Ты понимаешь, мы не можем ждать. Это гонка на время.

На телефоне появился сигнал, что кто-то звонит по другой линии. Эми взглянула на экран. Это был Гамильтон Холт.

— Слушай, Нелли. Я сейчас должна идти… Ты приезжай в Москву, а мы позвоним тебе, как только сможем. Давай, держись.

— Ни в коем случае! Оставайтесь на…

Эми переключила телефон на другую линию. Оттуда раздался голос Гамильтона. Он так громко вопил в трубку, что его было слышно даже на другом конце комнаты.

— Я вижу! Я вижу то, на что смотрит этот знаменитый чувак!

— Молодец, Гамильтон. Ну? Что это? Говори, на что он смотрит?

Дэн сел рядом с Эми и поднес ухо к трубке, чтобы все слышать.

— Папуль! Я нашел это!

Раздался шум, звуки возни, и детям показалось, что Эйзенхауэр Холт хочет отобрать у сына трубку. Где-то рядом проорала Мэри-Тодд: «Эй, а ну-ка оставь эту куртку!» Рейган и Мэдисон тоже что-то кричали.

— Он смотрит на землю! — завопил Гамильтон. — На булыжники! Вот! На одном из них что-то написано! Так, сейчас посмотрю…

— Гамильтон, что там написано?

— Вот! Здесь написано: «Игральная Алексея», а рядом нарисован какой-то символ, что-то вроде такого кристалла или шестигранника.

— А ты Кабра ничего не говорил?

— Этим лузерам? Да ни за что, — ответил Гамильтон.

— Умница, Гамильтон! Ты просто молодец! У тебя получилось! Так… жди дальнейших инструкций.

— Сработало, пап! Йо, пап! А дальше я пока ничего не знаю, пап! Хаммер Холт прерывает сеанс связи!

Телефон затих, и Эми бросилась к себе в комнату и схватила русский путеводитель.