Золотая ветвь

В лесу уже сгустился вечерний сумрак, но светлое одеяние Видящей мелькало впереди и служило отличным ориентиром. Волшебница не подавала признаков жизни, но она была жива — иначе зачем орку тащить ее с собой? Он мчался напрямик, выбирая, как нарочно, сплошной бурелом и заросли кустарника. На ветках тут и там попадались обрывки балахона Видящей. Несколько раз преследователи заметили капли крови, но чья она была — останавливаться и выяснять было некогда.

Несмотря на ношу, орк первым добрался до реки. На преследователей пахнуло водой и свежестью, а в следующий миг светлое пятно исчезло из поля зрения, и практически одновременно послышался плеск.

Преследователи вылетели на крутой обрывистый берег неширокой лесной речушки. Круги на масляно-темной воде уже почти успокоились, и даже вездесущие комары снова завели свою надсадную песню. Поломанный тальник красноречиво указывал место, где беглец прыгнул в воду со своей добычей, но на том берегу не было заметно следов. И в речной глубине нигде не мелькало светлое одеяние…

Лорд Иоватар оглянулся по сторонам. Беглец мог вынырнуть где угодно. Вплоть до того, что сейчас тихо-мирно сидит под прикрытием ближайших кустов и дышит через соломинку, дожидаясь, пока погоне не надоест кормить собой комаров. Кто их знает, этих орков! Они жестоки и коварны. В них нет ничего доброго и светлого. Низкие души, бывшие рабы, ошибка природы…

Лорд Иоватар еще застал те времена, когда орки были рабами эльфов. Хотя тогда он был совсем мальчишкой, но хорошо запомнил, какимиони были тогда. Теперь лорд понимал отца, который настаивал на полном уничтожении рабов и первым перерезал всех орков в своем поместье — от стариков до детей, не пощадив даже собственного сына, рожденного от наложницы-орчихи. Маленький Иоватар заплакал тогда, увидев смерть своего товарища по детским играм, — детям редко свойственны предрассудки взрослых. Впрочем, восстание быстро высушило его слезы, а смерть отца, которого орки повесили на воротах замка, вовсе отучила его плакать.

Лорд оглянулся на своих спутников. Легионеры взирали на командира молча — они заранее были согласны с любым его решением. Двое телохранителей Наместницы держались обособленно и смотрели исподлобья.

— Идите, — приказал им лорд Иоватар. — Вы знаете, в чем состоит ваш долг. Если вы принесете его голову, вам подарят легкую смерть. А если паче чаяния вы вернете Видящую живой, вас всего-навсего сошлют.

Телохранители молча отсалютовали легату, повернулись и скрылись в кустарнике.

— Остальные за мной. — Лорд подавил вздох и зашагал обратно в лагерь. Как командующий Первым легионом, именно он должен был принять общее командование. И именно ему предстояло объясняться с Наместником Шандиаром, когда тот узнает о гибели супруги.

Видящая потеряла сознание в тот миг, когда темная вода сомкнулась над ее головой — волшебница совершенно не умела плавать и перепугалась.

Очнулась она много позже — на берегу, мокрая с головы до ног — от прикосновения грубых мужских рук, которые бесцеремонно вертели ее так и эдак, сдирая одежду.

— Нет! — воскликнула она, попытавшись вырваться. — Пустите!..

Ответом ей было сдавленное рычание и увесистая оплеуха. Видящая замерла, задохнувшись от страха. Ее еще никогда не били. К волшебницам вообще отношение благоговейное — мужчины, даже родственники, опасаются лишний раз просто прикоснуться к их руке, дабы не «распылить волшебную силу». И вдруг… Что с нею будет? Ее убьют, надругаются или просто бросят на произвол судьбы? Как назло в голове было пусто, она не могла сосредоточиться и увидетьсвое будущее, хотя в прежнее время ее часто посещали видения того, что может произойти буквально через несколько минут.

Тем временем похититель вытряхнул ее из балахона наземь. Оставшись без верхней одежды, Видящая покатилась по траве, пытаясь прикрыться руками. На ней были только короткая туника без рукавов, доходившая до ягодиц, обтягивающие штанишки до середины бедра и льняные чулки. Кожаные башмачки и шапочку, прикрывавшую волосы, она потеряла во время бегства по лесу и теперь чувствовала себя голой.

Похитивший ее орк стоял над пленницей на коленях. Не обращая внимания на испуг волшебницы, он резким рывком разорвал ее и без того драный балахон на полосы и, подтянув эльфийку к себе за ногу, резким рывком перевернул на спину.

Видящая забилась, пытаясь вырваться, но новый удар обрушился на нее, и она вскрикнула от страха и боли. А орк новым рывком схватил ее запястья, вывернув их назад, и ловко скрутил обрывком балахона. Потом бесцеремонно поднял ее голову за волосы и поднес к самому носу грязный кулак:

— Молчи!

— Ты не понимаешь, — возмущенно начала она. — Меня будут искать! Я…

Шлепок по губам заставил ее замолчать. Пленница свернулась в клубочек, давясь слезами. От страха и унижения она не могла даже думать. В каком-то оцепенении она наблюдала, как орк дорывает ее одеяние и, помогая себе зубами, перетягивает себе раненое плечо. Стрелу он уже вытащил — ее обломанный наконечник валялся рядом. Потом третьей полосой он перетянул бедро, а четвертую скрутил наподобие жгута и снова склонился над пленницей:

— Вставай.

— Отпусти меня, и я…

Орк рывком поставил ее на ноги и встряхнул.

— Ты прикажешь, чтобы мне подарили рабскую смерть? — прорычал он. — Смотри. Ты узнаешь этот знак?

Волшебница была гораздо ниже ростом, чем ее сестра Наместница, и буквально уперлась носом в орковы ключицы. Знак с тремя чертами оказался у нее перед глазами.

— Как ты думаешь, светловолосая, — прогремел над нею хриплый голос, — может ли носящий подобный знак умереть, как раб? В моем роду никогда не было рабов!

Она, конечно, узнала этот знак и почувствовала, что на сей раз орк говорит правду. Но если это так, то… Видящая сглотнула и покачнулась, едва не теряя сознание. Если это правда, то страшно даже подумать, кто перед нею. Этого просто не может быть! Этого не должно быть!

Пока она пребывала в прострации, орк действовал. Он развернул ее к себе спиной и крепко привязал тряпочный жгут к ее запястьям. После чего толкнул в спину:

— Иди.

Сопротивляться было бессмысленно, и Видящая побрела через ночной лес. Непривычная к долгим походам, она то и дело запиналась о коряги, сучки и какие-то то ли шишки, то ли иголки. Она изо всех сил старалась ступать как можно осторожнее. Льняные чулки только частично защищали ее ступни. Орк шагал сзади и время от времени толкал пленницу, если эльфийка сворачивала не туда.

Они брели всю ночь. Только на рассвете, когда вокруг зазвенели птичьи голоса, а лес посветлел, орк остановился на короткий привал. К тому времени пленница так выдохлась, что, едва получив приказ остановиться, без сил опустилась на колени, а потом завалилась набок. Она все-таки порвала чулки, и исколотые ступни горели, а все тело было исхлестано ветками. Даже не мысля о побеге, Видящая погрузилась в обморочный сон, полный кошмаров.

А проснулась внезапно — от усталости. И какое-то время просто лежала с открытыми глазами, пытаясь понять, где она и что происходит.

Над волшебницей смыкались колючие ветви густого кустарника. Ложе было устроено в ямке под корнями. Она лежала на боку, ближе к выходу, живым щитом между опасностью и ее похитителем. Сам орк устроился у нее за спиной, прижимаясь к ней всем телом и едва не раздавив своей тяжестью. Его горячее дыхание щекотало Видящей затылок. Она даже не сразу поняла, что «подушка», на которой лежит ее щека, — локоть орка. Хвала Покровителям — он все-таки развязал ее порядком затекшие кисти, но все равно ее запястья надежно были сжаты в его огромной руке. Этой же рукой похититель прижимал пленницу к себе.

Все тело затекло от неудобной позы, но едва Видящая попыталась пошевелиться, орк что-то проворчал и крепче стиснул ее. Локоть при этом врезался в грудь, и волшебница задохнулась.

Никогда еще ей не было так плохо. Она не могла ни о чем думать, боялась даже снова пошевелиться. Эльфийка просто лежала, глядя вперед остановившимися глазами, и крупные слезинки одна за другой стекали по ее щекам на землю.