Страница 40 из 41
С точки зрения науки «ибанское» общество – громоздкая по размерам и числу элементов, но примитивная по организации социальная система, стремящаяся к полной однородности и стабилизирующаяся на минимальном уровне положительных и максимальном уровне отрицательных параметров. (И наоборот! Как ни странно…) Общество, провозглашающее лозунг, согласно которому интересы народа в целом превыше интересов отдельного человека, есть общество неправовое. Формула организации таких социальных систем: величины полного порядка и беспорядка совпадают. Математически, если причины и последствия соизмеримы, то следствие не превосходит причины.
Чтобы эту систему развалить, должна быть приложена энергия, близкая к бесконечности. Или система развалится сама без всяких усилий, но какова величина времени при этом… (Да, некоторые построения Логика через сорок лет выглядят несколько «фантастическими», но это не так.) Ещё одно из таких утверждений: нужна гласность. В любой форме…
Нельзя уничтожить плохое свойство действительности, не уничтожив связанное с ним хорошее. Нельзя создать хорошее, не породив связанное с ним плохое…
Социальная жизнь подчиняется законам комбинаторики. Разговоры о какой-то принципиальной сложности познания общественных явлений суть сказки невежественных в этой области людей. В принципе все свойства социальных систем поддаются измерению. Чем тщательнее скрываются социальные тайны, тем явственнее они вылезают наружу.
Тема политики – самая скользкая тема разговоров на социальные темы. Политика есть вопрос о власти. Но не всегда вопрос о власти есть политика. Программа преобразований проста: 1) минимизация аппарата управления, 2) свобода действий руководителей и персональная ответственность за результат, 3) право руководимых на самозащиту. (Программа проста, но всё-таки «фантастична».)
Общества без морали не бывает. Мораль как социально значимая величина – лишь способ поведения. Совесть относится к волевым поступкам людей по отношению к другим людям. Социальным законом является тенденция к неморальным (несовестным) поступкам. Но основу подлинно человеческого бытия составляет правда. Правда о себе, о других. Беспощадная правда…
О человеке
Таинственная «душа» – лишь общеизвестный бардак, возведённый в энную степень, перенесённый в голову, но не преобразованный в ней. Негативные и позитивные качества бывают настолько похожи, что люди долго не замечают разницы. Как правило, они становятся жертвами своих собственных измышлений. Самые гнусные поступки совершают обычно порядочные люди. Самые страшные драмы разыгрываются у всех на виду. Это наша обыденная жизнь.
Родители должны испытывать ответственность за детей, если хотят, чтобы было кому за них отомстить. Жертвы всегда напрасны. Сознание жертвенности поступков мучительно, ложно и бесплодно. Поступки должны оцениваться исключительно по цели и результатам.
Призыв познать человека – ложная проблема. Что такое человек? Комбинация конечного числа признаков. Правда, люди ничто так часто не нарушают, как законы логики. Существует проблема надёжности человека – лучше одному. Не легче, но честнее. Если человек приучается избегать тайны, он – социальная штучка и не более. Пустышка. Но вот «принципиальных» быстро загоняют в безвыходные тупики и обрекают на страдания…
Имея дело с женщиной, будь готов к неожиданностям. Настоящие мужчины не играют в хоккей, футбол и политику. Настоящие мужчины вообще не играют.
Мы слишком много думаем и мало делаем. Много думаем, потому что не умеем действовать. Жизнь без страха смерти и прочих отрицательных чувств лишена человеческого содержания. Истина банальна: поступайте, как считаете нужным, время решит, чему и как быть.
О науке
Науки есть естественные и неестественные (то бишь общественные)… Учение о мире – чисто социологическое явление, ничего общего, кроме словесной формы, не имеющее с наукой. Идеология и наука суть взаимно исключающие явления.
(Советскую науку Логик не жаловал, показывая целью большинства «учёных» «как можно больше наговорить нечто невнятное, с десятком непонятных терминов»… Вроде такого: «Будем рассматривать общество как гомогенную систему из конечного множества суперперсонализированных элементов, отображаемую на гомоморфное подмножество кортежей»… Вот это «наука»!)
Об интеллигенции
Интеллигент – некое социальное явление из общесоциальной среды… Невозможно провести чёткие грани этого явления. Образованность и интеллигентность тесно связаны, но это не одно и то же. Интеллигентность общества – способность общества к объективному самопознанию, духовному самоусовершенствованию. Интеллигентность критична и оппозиционна по самой своей функции в обществе. Интеллигент – это говорящий правду об обществе вообще и о власти в том числе. Чтобы уничтожить интеллигенцию, не надо даже на неё нападать. Достаточно её не охранять…
Немного парадоксов Зиновьева (они чуть ли не на каждой странице).
– Наивность есть тоже идеология.
– Диалектическая логика учит, что все понятия и вещи изворотливы, скользки.
– Всё устаревшее и отжившее надо душить в зародыше.
– Чужой – это сначала всегда свой.
– Суждения о прошлом, которые кажутся истинными теперь, не обязательно истинны в прошлом.
– Потому ты такой трусливый… Ты, оказывается, поэт.
– Если катастрофа кратковременна, она воспринимается как случайность.
Растянута во времени – не воспринимается как катастрофа.
– Если в какой-нибудь области культуры её представители начинают беспокоиться о её чистоте – верный признак того, что дело нечисто.
Вот такая книга получилась у Александра Александровича Зиновьева (1922–2006), девяносто лет со дня рождения которого (в обычном селе Костромской губернии) – в конце октября. Книга необычная, книга непривычная, так и не получившая должного резонанса в научном мире.
Так ведь крестьянский сын, ставший истинным философом и открывателем фундаментальных социологических законов, «человек из Утопии», создавший «жанр социологического романа», довольно органично сочетающего науку и беллетристику, сам же писал: «При рождении я не давал подписки одобрять всё то, что они натворили. Я никому ничего не должен. Моё моральное право что-то принимать в этом мире, а что-то отвергать…»
Вот «коллеги» и не приняли… Романы – пусть в них соединены народной смеховой культурой в традициях Рабле лучшие черты произведений Щедрина, Бердяева, Высоцкого – всё-таки «беллетристика». Даже друг, философ Карл Кантор писал прежде всего о том, что «в 1976 году на небосклоне мировой литературы взошла новая звезда русского искусства».
К тому же Зиновьев своей социомеханикой лишал человека последних объективных оснований для самомнения и гордости. Зиновьев – «страшный человек», не оставляющий места для иллюзий и игры. А жить без этого, похоже, нельзя… Когда всё облекается в беспощадные формулировки, то становится невыносимо скучно… Сам Логик считал, что перспектив распространения и реализации его трудов нет. Ведь человек, овладевший его теорией-методом, будет лучше понимать реальность, отбрасывая всяческие иллюзии. А зачем?..
Тем не менее в начале XXI века о социомеханике как «реальной» науке стали говорить вполне серьёзно, хотя в словарях расшифровки термина нет до сих пор. Питерские исследователи прошлого, настоящего и будущего Сергей Переслегин, Николай Ютанов, Андрей Столяров термином этим оперируют вовсю. По их формулировкам, «социомеханика» – философская дисциплина, изучающая наиболее общие закономерности динамики гипотетических социальных систем, или – комплекс представлений об эволюции тех же систем. Но тот же Переслегин выводит социомеханику из произведений Ивана Ефремова, он даже написал примечательный текст под названием «Социомеханика в романах Ефремова».