Якут

    Казаки пришли. Они продвигаются вдоль Адычи, справедливо полагая найти селения на её берегах и обложить их данью в пользу Московского государя.

    - Царь и Великий князь послал нас охранять вас сюда, на край земли. Но за заботу его отплатить железной утварью никак нельзя. Если пришлют казаки твои изделия в столицу, получится насмешка, а не ясак. Ведь железо дорого здесь, а не там, где володетель земель наших живёт. Уважать нужно заботу и ценить хлопоты. Соболями, песцами, костью моржовой...

    И так больше часа. Хорошо, что разговор носит спокойный характер - принципиальное согласие давно достигнуто и речь сейчас идёт только о деталях - о размере и форме "вклада" нашего рода в российскую казну. Ритуал принятия соглашения - важная часть издревле сложившегося протокола. Это, наверное, у всех народов так ведется испокон веков.

    В общем-то, завершилось всё осмотром шкурок и оценкой их качества. В якутских юртах эта процедура тоже прошла спокойно - мы мирное стойбище, нам затруднения ни к чему. А шкурок добудем ещё - водится в здешних лесах зверьё.

    "Гостей" проводили сумеречным коротким зимним днём. Двое груженых ясаком нарт и три верховых - вот и весь отряд. Пошли казаки вверх по реке искать других стойбищ. Надо же, а я и не знаю, живёт там кто, или нет. Сколько бродил по окрестностям - никого не встречал.

    ***

    Зимой на многое хватает времени. Женщины шьют и вяжут. Мужчины мастерят. Трескучие морозы не располагают к длительным прогулкам. Зато я обзавёлся коловоротом и набором пёрок к нему. Вызубрил несколько пилок, на все случаи наделал стамесок и долот - железа нынче в доме достаточно.

   Мы с Айтал много разговаривали о планах на будущее. Речь шла о собственном доме, который следовало построить в таком месте, где бы мы не переманивали клиентов у отца. Супруга была убеждена, что я тоже сделаюсь кузнецом. Если следовать этому разумению, то селиться нам надо восточней, на берегах Селенняха - притока Индигирки. Там неплохие залежи угля и небольшое месторождение хорошей железной руды.

   Я знаю наверняка потому, что работал в наших краях геологом - это просто входило в мои обязанности, знать где тут что лежит. Поэтому мне известны и участки, перспективные для добычи серебра. Только вот переезжать для этого потребуется на запад, правда, вдвое ближе. Там на берегах Бытантая - левого притока Яны, в моё время были проведены разведочные работы и обнаружены изрядные запасы самого "денежного" для этого времени металла, правда, в смеси со свинцом.

   Опять же в моё время народные умельцы нашли способ отделить одно от другого, и оба этих компонента от примесей и пустой породы. Пожалуй, и у меня получится. Видел я, как они это проделывали. Собственно, свинца получается значительно больше, но это неплохо, а то пули для моего арбалета уже кончаются, а сделать их больше не из чего.

   Почему я заговорил о серебре? Раньше ведь опасался показывать его казакам. Так и до сих пор боюсь. Его можно сбывать якутам в виде женских украшений, а казакам - свинец на пули. Тогда и плавильную печку прятать ни от кого не понадобится... хотя, на серебро здешние руды богаты.

   Вот и не могу выбрать, куда податься. На восток или на запад. На восток мне двинуться интересней. По-прямой тут километров шестьсот через северную оконечность хребта Черского. Дорога обещает быть живописной. А вот доберусь ли я там до угля - вопрос. Это - не моя специализация. И буровой установки нет с собой. А имеются ли там выходы на поверхность, наверняка не помню. Кто же станет наобум шахту копать?

   На западе тоже красиво. Это на склонах Верхоянского хребта, причём, отсюда заметно ближе. Однако выплавка свинца сильно попахивает серой. Подумали мы с лапушкой, и решили для начала сходить на запад. Налегке. Она у меня шебутная, моя Айтал. Любит путешествия и, мне кажется, скучно ей в родительском доме. Так что постараемся обернуться до вскрытия Яны. Если по-хорошему, то тут в один конец за неделю добраться можно. Ну и бывал я в тех краях по работе, так что, глядишь, и на местности смогу сориентироваться.

   Подготовили нарты, погрузили на них корм для собак, палатку, сшитую по моим выкройкам - на современный лад. Тронулись, когда морозы отпустили. Встали на лыжи, и пошли.

   ***

   Красиво у нас в Якутии. Снег сияет в лучах невысокого солнца. Поросшие лесом склоны или просторные голые луговины. Молодые прозрачные рощи и тёмные ельники. Я впереди нашей процессии бодро переставляю лыжи, почти не проваливающиеся сквозь уплотнившийся наст. Следом собаки тащат нарты, и их лапы иногда пробивают льдистую корку, но не уходят глубоко - снег уже слежался. Изредка оглядываюсь - не отстала ли жена, замыкающая наш "кортеж".

   Нет, не отстала. По моей оценке мы проходим в день не меньше пятидесяти километров. Хотя, иногда думаю, что и все семьдесят - настолько хорошо бежим. Нарочно не заглядываем в попутные стойбища, чтобы не тратить светлого времени - его пока мало, так что выходим затемно и лагерь разбиваем тоже при свете звёзд.

   - Хей, Миха, стой! - оглядываюсь. Вот незадача. Волки за нами, пять штук, и чуть правее ещё два, но эти заметно отстали от основной группы.

   Айтал поспешно выпрягает собак - если запутаются в постромках - станут лёгкой добычей хищников. Эти подростки неспособны противостоять волку - тут и сомнений нет. Однако могут ввязаться в драку. Или сбежать?

   Я уже приготовил свой арбалет и первого серого достал метров с двухсот. Он резко сбавил прыти и отстал от стаи. Второго свалил уже с сотни шагов. Айтал тоже истыкала стрелами двоих, но последнего из пятёрки это ни на секунду не задержало.

   Отбросив в сторону самострел, я взял в руки пальму -- такой большой нож на древке -- и зверюга, считай, сама на него насадилась, потому что сходу прыгнула, норовя вцепиться зубами мне в глотку. Однако, и решительные же нынче лесные разбойники! Или от голода с ума посходили? Никакой осторожности!

   Раньше я нападению волков никогда не подвергался и полагал, что они ведут себя разумней, что ли?

   Кстати, о собаках.

   Псы наши рванули было навстречу стае, но Айтал остановила свору окриком. Она в это время уже стреляла. Потом заставила псов остаться на месте до тех пор, пока мы не добили подранков -- я снова взял в руки арбалет и прекратил агонию тех, кому раньше уже досталось от нас .

   Потом мы снимали шкуры, а они нынче хороши, и не уследили за тем, что творилось с упряжкой.

   Эти Айталовы недоучки, поняв, что люди о них забыли, беззвучной сворой обтекли место, где потеряли из виду двух "отстающих" волков. Те, как выяснилось, передумали нападать и наблюдали за происходящим издалека. Связываться со сворой псов они не решились и, поняв, что обнаружены, поспешили наутёк.

   Охотники в таких случаях говорят, что собаки подняли их и погнали.

   Куда бы Вы думали? Мне под выстрел. Негодяи! Так назвала их моя маленькая. То есть мы сняли семь отличных зимних волчьих шкур. Задержались, конечно. Но это было не страшно. Эту ночь провели в стойбище, куда когда-то ещё на стройке острога звал меня Ким.

   ***

   Сейчас, ближе к весне, коней подкармливают сеном. Поэтому оценить зажиточность стойбища не так уж сложно. Богатство у нас, якутов, измеряется количеством лошадей. Они ведь не только транспорт, но ещё и мясо, молоко и шкура. Прочная, тёплая шкура.

   Поэтому, окинув взглядом табун, легко понять, к кому ты приехал. Как раз в это время и кобылы жеребятся, и коровы телятся. Все заняты, все собрались вокруг "центральной усадьбы" и хлопочут о грядущем благополучии. Так что подъехали безо всякого эскорта. И без признаков торжественной встречи. Местные псы оказались где-то заняты и только две особи залились лаем при виде упряжки. Встречать гостей вышел человек абсолютно непредставительного вида. Он цыкнул на собак, а потом махнул рукой в сторону входа в одну из юрт.