Хозяева Прерии

Завершив изучение местности, Степан принялся за историю. Сервера космической группировки сохранили немало документов той поры, особенно касающихся новостей. В них и погрузился с головой, заодно пролистывая перечни выданных руководством города лицензий, акты проверок контролирующих органов или списки пассажиров, прибывших очередным рейсом. С интересом отметил, что все четыре корпорации, которыми интересовался бывший Представитель Президента, в ту пору тоже здесь присутствовали. Естественно, заинтересовался прежде всего той самой ПНД, которая позднее, через сорок лет, строила ГОК.

Контекстным поиском находил документы, содержащие как аббревиатуру, так и полное название, прочитывал, брал оттуда имена или редко встречающиеся термины и так раз за разом прочёсывал всю базу, усваивая прорву информации, из которой ничего нужного не извлекалось. Тем не менее, выяснил, что один из работавших там по найму местных жителей проживал на хуторе в семи километрах от АЭС. Потом – что на планету был ввезён масс-спектрометр.

И ещё по хронике происшествий, выяснил некоторые подробности развесёлой жизни представителей ПНД, проводивших немало времени на пикниках в окрестностях города. Собственно, именно эти пикники и навели его на мысль о нелегальной геологоразведке, поскольку масс-спектрометр – один из наиболее избирательных устройств для анализа образцов. Но он – довольно громоздкая штука и для того, чтобы им пользоваться нужна хорошо оснащённая лаборатория, осуществляющая пробоподготовку. Вот тут как раз и очень уместен уединённый хутор, где можно спрятать что угодно.

Зыбко всё, конечно. На изображениях из космоса этот хутор практически уже и не разглядишь, если не искать нарочно. Покосившийся столб виден, какие-то кучи лишь немного возвышающиеся над травой. И барабан, напоминающий лебёдочный, но диаметром поболее полуметра. Долго думал о нём. Память наводила на мысли о подъёмнике с острова Полигон, но тут на равнине поднимать что-то можно лишь из-под земли. Шахта? Может быть. А где террикон? Или отвал? Непонятно.

Поискал старые снимки, сделанные ещё до аварии. Да, хутор выглядел внушительно. Просторный двухэтажный дом, сараи, овины, амбары. Всё деревянное, так что к настоящему моменту уже должно сгнить. На одной фотографии даже грузовичок можно разглядеть с каким-то прибамбасом у заднего борта кузова. Напоминает горизонтальный диск.

Теперь, зацепившись за это изображение, принялся искать аналогии, перекапывая историю техники. Надо же, нашёл! Похожие устройства когда-то использовали для рассыпания песка или шлака на городских улицах в период гололёда. Вот и вскрылась тайна отсутствия террикона. Если вынутую пустую породу дробить и распределять тонким слоем по округе, то никто и не заметит явных признаков копания шахты. А если ещё и делать вид, что время от времени перепахиваешь сельскохозяйственные угодья, то даже примятая трава не наведёт на мысли о неладном. Да уж, знатные тихушники трудятся в этой корпорации.

А больше ничего пока накопать не удалось. Может быть, что-то важное пропустил, или, наоборот, присочинил лишнего. Но догадки в его голове закрепились как вполне вероятная версия.

А снимки Высоцка, сделанные из космоса в период аварии, наводили на мысли, что эпицентр землетрясения находился где-то в районе города. То есть в пределах мощной тектонической плиты. В голове зашевелилась мысль, что природные силы к этому происшествию отношения не имеют. Вот если рассматривать гипотезу о подземном взрыве как раз там, где находилась шахта – тогда что-то похожее на правду получается. Хотя, тогда не слишком понятно, как образовалось цунами, и какой мощности потребовался боеприпас. А главное – зачем это понадобилось. И кому?

Почему голозадые аборигены так пришлись ему по душе, Степан особо и не задумывается. В их сообществе всё очень здорово взаимосвязано, причем связи работают не только по вертикали или горизонтали, а ещё и наклонные. Короче – всяк обращается к любому, а уж виртуальные конференции на сайтах или через визоры в реальном времени – вообще дело обычное. Он хорошенько потрудился, описав свои гипотезы относительно событий в Высоцке и подтвердил их ссылками на находки.

Ответом ему была тишина, потом сейсмологи рассчитали примерную мощность взрыва и нельзя сказать, что цифра была уж совсем запредельной. Некоторое время за событиями на этой ветке Степану следить не удавалось – много хлопот потребовало оборудование Центральной Аналитической Лаборатории, при которой сам собой начал собираться коллектив учащихся. Делла начала проводить ликбез для будущих лаборантов, а как только занятия стали носить систематический характер, потребовались аудитории, программа, наглядные пособия и реактивы для практических работ.

Главного по Прерии затянуло в водоворот вновь возникших проблем и опять обозначились финансовые проблемы, правда, на этот раз краткосрочного характера. Вот тут и прозвучало первое обращение И.О. Представителя Президента к народу. Объяснил, что снижать зарплату госслужащих более не отваживается, чтобы не вызвать среди них недовольства, а повышать налоги тоже нехорошо – можно придушить развивающиеся производственные предприятия и цены перекосячить. Попросил скинуться на университет.

Всех проблем этот шаг не решил, но отделение госбанка по его просьбе немного денег эмитировало. Ничего, вроде бы ситуацию с финансами не раскачали. Сделали это по-тихому, никто и не заметил. А может товаров к этому моменту стали больше производить? Судя по росту сумм, собираемых налогом с продаж, так оно и было. Оставшиеся на плаву коммерческие банки на трудности не жаловались, а по набережной залива одна за другой возникали лёгкие постройки магазинчиков-мастерских. Особенно много предлагалось одежды из местных тканей. Еще обувь в широком ассортименте появилась и кожгалантерея.

Кому что, а Степану пришлось по душе то, что где-то уже делают заклёпки-хольнитены. Итак, зашевелился мелкий бизнес, причём в области производства потребительских товаров. Кажется, для таких периодов характерны ещё мешочники-челноки и разгул криминала – уж очень соблазнительно выглядят эти одиночки с точки зрения практиков, пекущихся о присвоении части их труда.

Опять запарка. Прокурор доложил результаты расследования дела о банкротстве ГОКа. Мошенничество доказать оказалось не так уж сложно. Даже допросы обвиняемых или свидетелей не особенно значимы, поскольку простой анализ действий, зафиксированных документально, оказался достаточно убедительным для суда. Результат слушания сомнений не вызывает. Вопрос в том, как наказать виновных. И решить его нужно до того, как отправлять повестки обвиняемым. Вот тут-то Степан и сдулся. Простой анализ показывал, что не всё просто в этом деле.

Нет, что гадов надо давить – это несомненно. Только вот после этого целая эскадрилья коптеров, полк гусеничных машин и флот морских судов и речных барж окажутся бесхозными. Предположим – он их конфискует и... что дальше? Купить их всё равно никто не в состоянии, особенно океанские корабли. А кроме того, в наличии довольно много оборудования в ремонтных мастерских: станки, прессы, краны и тельферы. Всё это принимать на баланс представительства означает руководить использованием огромной массы средств производства. Да ведь для этого необходим целый управленческий аппарат, который ему негде взять! А старый – тех самых начальников подразделений, что поделили это между собой, необходимо покарать так, чтобы впредь неповадно было поступать нехорошо.

Схватился за голову и забегал по кабинету. Ну ладно, тюрьма в Ново-Плесецке имеется. Отсидку этим негодяям устроить можно, а где взять директоров для лишившихся управления предприятий?

Так ничего и не решив, выбрался на улицу и отправился пешком через пологую вершину холма по направлению к дому. Вернее, к кафе Фомы, это по дороге. Почему-то захотелось мороженого с орехами и тёртым шоколадом.