Аборигены Прерии

Она тут не в первый раз. Вот и Рустамка вышла помочь подруге разоблачиться. Ветер, дующий от океана, перекатившись через низменный горбик косы, чувствуется отчётливо. А особенно хорошо ощущает его просторный купол, который приходится "гасить" подтягивая к себе нижние стропы. Так что помощь в укрощении параплана лишней не будет.

В четыре руки девушки быстро всё поотстёгивали, свернули и уложили купол в ранец. Гостья сняла шлем и нахлобучила на голову свою новую шляпку с фатой. Помощница села, где стояла и покатилась от смеха.

– Ой, Деллка, вот умеешь ты насмешить, не, ну это же надо – такое придумать! И такое, – она показала глазами на надетые на ступни перчатки и завалилась набок, подёргиваясь от хохота.

Рустамка – полная противоположность своей подруги. Рослая, статная, широкоплечая и грудью представительная. Носит она всегда или платья, подчеркивающие её завидную фигуру, или юбки с блузами, тоже выставляющие на обозрение несомненные достоинства крепкого сильного тела. При этом она хохотушка и вообще крайне редко способна сохранять молчание.

Дело к вечеру. Население посёлка потихоньку завершает дневные дела и переходит в состояние вечернего умиротворения. Ужинают неторопливо с разговорами. Кувшин кукурузной самогонки горделиво отпотевает в центре стола – кто желает, наливает себе, сколько пожелает. Делла раньше пробовала – добротный продукт, намного лучше тех произведений из всяких технических жидкостей, что в ходу в городских кабаках. Но сегодня настроения бражничать ни у кого нет, даже Климент – глава рода – ни глоточка не сделал. Тема разговора уж очень интересная. На космодром, что расположен отсюда за низкими прибрежными холмами, начали привозить с Земли полные рейсовики сопляков-школьников и грузить их на корабли, да отправлять в район ГОКа. Это сперва на юг, огибая материк, а потом в залив Тылка, и уже оттуда вверх по реке Белой получается, считай, от двери до двери без пересадок. То есть сразу от космодромной пристани, что в их же заливе чуток ближе к выходу в море.

По всему получается, что за освоение "Прерии" власти принялись всерьёз, раз начали населять её с такой скоростью. К тому же, основная масса новых работников – сироты. Вот вроде как и получается, что из метрополии вывозят лишних людей в аккурат туда, где их не хватает. Не хватает для чего? Не верит Климент в наличие здесь богатых месторождений – он с детства рабочим при экспедициях, где только не побывал. Учёные с Земли, которым со своими товарищами обеспечивал удобства, из результатов своих изысканий секрета никогда не делали, полученные данные обсуждали между собой, споря до ссор. И местные ребятишки слушали их с великим вниманием. Ну, никак не выходит, чтобы хоть что-то, подходящее для крупной промышленной разработки, тут отыскалось. Вот небольшим старательским артелям в этих местах раздолье, так для их комплектации и местных жителей с избытком хватает. Атаманы-то не всякого примут в небольшой спаянный общими трудностями коллектив.

На шее у Деллы висят на шнурочке два брусочка. Маленькие, за щекой можно спрятать. Собственно, ради них она сюда и прибыла. Это аккумуляторы, которые здесь будут кстати. Древние литий-ионники, на которых тут почти всё работает, да рассыпающиеся от ветхости всеядные дизельки, оставшиеся в этих краях с незапамятных времён, от этого, конечно, долго ещё деваться некуда. Новьё из метрополии идёт широким потоком по каким-то ужасно важным программам и в руки местных жителей попадёт позднее, когда снабженцы отработают конкретику в схемах его воровства и сбыта. А пока как-то надо жить.

Вот, скажем, рыбаки здешние ловят только деликатесные сорта рыбы и продают её помаленьку в рестораны Ново-Плесецка. То есть – соблюдается видимость наличия легального дохода. Основной же промысел рыбы ведут сейнеры и траулеры, принадлежащие кому-то из жителей Белого Города. Неважно даже имя формального хозяина, потому что на самом деле это Хард, который как-то умудряется тут многое контролировать. Так вот, его современные отлично оборудованные суда и привозят в своих морозильниках основную часть того, что идёт на столы населения. И тягаться с ним, вступая в конкуренцию, никто не собирается – в этой зоне сферы влияния давно уже поделены.

Зато имеется в океане остров Тэра, на котором растут замечательные ягоды, сок которых охотно покупают пилоты. И здешние рыбаки им его не менее охотно продают. Собственно, они этим приработком пользовались всегда, но не всё так просто стало в последние годы. У администрации оказались длинные руки, и она этот остров объявила природным заповедником – так что сейчас доступ к его зелёным берегам закрыт. Сбор ягод и получение сока из них проводят под строжайшим контролем представителя президента. Настолько строгим, что даже местный некоронованный король тихонько утёрся – нет у него против этого силы.

А вот рыбаки просто-напросто сделали подводную лодку, и продолжают свой бизнес, как ни в чём не бывало. Связи с космофлотскими у них старые, отлично отлаженные, а несколько бутылок с напитками, якобы предназначенными для пассажиров – кто же их все перепробует в кладовых огромного космического лайнера? Главное в комбинации – чтобы "товар" не "всплыл" тут, на Прерии под недрёманным оком здешнего начальства. А на Земле – планете с многомиллиардным населением – поди, разыщи, откуда что взялось?

Собственно, детали организации этого бизнеса Деллу не шибко интересуют. Ей этот Тэрник, из-за которого весь сыр-бор, даже не так уж сильно и нравится, но Климент – старый друг дедушки, а с его младшей дочкой Рустамкой всегда ужасно интересно, поэтому-то она и расстаралась, как следует, с аккумулятором для так нужной этим людям подводной лодки.

Нет, никаких особых открытий ей тут делать не пришлось. Про энергию связей в твёрдом теле – это во всех учебниках, так или иначе, упоминается. Да и пъезоэффект – явление изученное. Оставалось придумать, как во всём этом запасти энергию. Больше всего проблем оказалось с выбором материалов с нужными свойствами, но после многолетней возни с мифрилом она неплохо разбиралась в том, как добиваться нужных качеств и от монокристаллов, и от поликристаллических образований. Немного еще побарахталась с электроникой, но тут уж ничего волшебного ей сделать не удалось – седьмая часть энергии теряется при заряде, самая чуточка – при разряде, да малая доля процента уходят в тепло из самого акуумулятора. Зато теперь в штуковинке размером со свисток запасена возможность сгонять до Тэры и обратно, а это, как ни крути, полторы тысячи километров.

Понятно, не очень быстро, и не на очень большом кораблике, так это-то как раз и требуется. Вот, когда она эти аккумы сделала и показала дедушке, он и послал её на каникулы. "А то переучишься", – сказал. А она – девочка послушная, если полученная команда ей нравится.

Рустамка гуляла по берегу залива по шелковистому песочку в обществе паренька, что заглянул сюда откуда-то из-за хребта. Так что Делла не стала ждать, пока эта гулёна набегается и навизжится, а просто и привычно отключилась на ночь. Проснулась, как любила – на рассвете. Хорошо, что здесь на Прерии продолжительность дня и ночи в течение года варьируются почти незаметно, не надо менять приятные привычки.

Подружка спала без задних ног, а её измятое и запорошенное песком платье докладывало со спинки стула, о том, что первая часть ночи прошла с великой пользой и приятностью. Вот как оно просто бывает у некоторых. И не подумаешь даже, что так трудно решиться... И ведь, сколько ни твердила себе, что окунуться в тёплое утреннее море значительно интересней, чем колобродить полночи, но внутри что-то так и загоралось при мысли о парнях. Нет, не обо всех подряд, и конечно не о первом встречном, безликом существе дружественного пола. Но есть же где-то он. Просто он. Объяснить сложно. В одно это короткое местоимение вложено столько тревожащей неопределённости, нет – загадочности. Просто ух! Самой страшно. Сможет ли она его узнать? Почувствует ли сразу? И каково это будет с ним?! Нет, не будет она об этом думать. Нельзя. Слишком отвлекает от реальной жизни. Но как же приятно помечтать! Минутку всего, не больше.